Поскольку и Гальдер, и ОКХ рассматривали наступление Гудериана как важнейшее дополнение к более значимым ударам 2-й армии Вейхса через Десну и 6-й армии Рейхенау через Днепр, Гальдер опасался, что танковые силы Гудериана отклонятся слишком далеко на восток, что не позволит им оказать Вейхсу необходимую поддержку. Поэтому 25 августа ОКХ распорядилось, чтобы группа армий «Центр» направила танки Гудериана по шоссе на Новгород-Северский на Десне, в 87 км южнее Трубчевска, и на Конотоп, в 11 км южнее реки Сейм и в 98 км южнее Новгорода-Северского, а не на Почеп и Трубчевск, ибо последний маршрут обусловит необходимость перехода его танковых сил через Десну и следования на Глухов и Белополье, в 93 и 208 милях соответственно к юго-востоку от Новгорода-Северского, что куда ближе к Харькову, чем к Киевскому направлению53. Если 2-я армия, как предполагалось, должна была составить ядро наступающих сил фон Бока, это никак не ощущалось, во-первых, потому, что ОКХ уже ослабило армию Вейхса, передав ее LIII и XII армейские корпуса 4-й армии Клюге, и, во-вторых, потому, что три корпуса (XII, XXXV и XXXXIII), избранные для проведения наступления, не были должным образом развернуты для осуществления организованного удара. Например, временный XXXV армейский корпус генерала артиллерии Рудольфа Кемпфе, который был развернут на правом крыле армии к западу от Днепра и практически не имел подобающего и соответствующим образом организованного штаба, был всецело поглощен прочесыванием Припятских болот – задачей, прямо сказать, незавидной – силами 293-й и 45-й пехотных дивизий. Хотя его подвижным группам и удалось установить хлипкий контакт с 6-й армией группы армий «Юг», действовавшей южнее, благополучный отход 5-й армии Потапова за Днепр лишил деятельность перечисленных дивизий всякого смысла. Севернее армии Потапова поспешно отступала на восток и советская 21-я армия, и тоже через Днепр. Все это происходило по фронту XXXV корпуса. Русские воспользовались мостом в Любече, расположенном примерно в 72 км к западу от Чернигова. Кроме того, местность к югу от Гомеля благоприятствовала отходу частей 21-й армии, позволив им использовать мощные силы прикрытия, при поддержке бронепоездов для обороны подступов к Чернигову с запада и севера. Пока «ударная группа» 45-й пехотной дивизии XXXV армейского корпуса пробивалась к Любечу, главные силы корпуса наступали в восточном направлении, имея в авангарде 293-ю пехотную дивизию и костяк 45-й пехотной дивизии, готовясь форсировать Днепр в районе Речицы, примерно в 80 км севернее. А XXXV армейский корпус продолжал следовать маршем через Гомель в район южнее Новозыбкова, где должен был занять позиции на левом фланге сектора удара 2-й армии, в 113 км восточнее. Но еще до форсирования Днепра измотанные переходом войска отдыхали, дожидаясь прибытия саперов с оборудованием для возведения переправы. Таким образом, XXXV армейский корпус не смог бы добраться до определенных ему исходных рубежей ранее 31 августа, то есть дня, когда Вейхс начал наступление.
Пока XXXV армейский корпус был поглощен тяжелым переходом, XIII и XXXXIII армейские корпуса 2-й армии под командованием генерала от инфантерии Ганса Фельбера и генерал-полковника Готхарда Хейнрици соответственно отдыхали и занимались ремонтом техники после боев за Гомель. В соответствии с планом наступления Вейхса 260, 17 и 134-я пехотные дивизии XIII армейского корпуса Фельбера должны были осуществлять основную операцию армии вдоль дороги Гомель – Чернигов с исходных позиций в 32 км к югу из Гомеля, а 17-я пехотная дивизия атаковала на центральном участке вдоль единственной дороги и железнодорожной линии на Чернигов, в 65 км южнее. Задачей дивизии являлся захват плацдарма в Чернигове, прорыв обороны советской 21-й армии вдоль Десны и после этого – продвижение дальше с целью захвата Нежина, расположенного на железнодорожной линии Киев– Конотоп в 68 км южнее Чернигова. Эта наступательная операция была жизненно важной, поскольку в случае ее успеха рассекались основные коммуникации Советов и маршрут подвоза всего необходимого в Киев с востока. С захватом немцами Нежина Кирпонос будет лишен возможности перегруппировки сил и снабжения своих войск с востока.
Тем временем прикрываемые силами 1-й кавалерийской дивизии с юга, на левом фланге 2-й армии, 131-я и 112-я пехотные дивизии XXXXIII армейского корпуса Хейнрици перегруппировывались в районе Новозыбкова в 73 км к востоку от Гомеля после ликвидации советских сил, окруженных севернее Новозыбкова во взаимодействии с 10-й моторизованной дивизией XXIV моторизованного корпуса. С завершением перегруппировки 24 и 25 августа корпус Хейнрици двинулся на юг в боевом порядке, чтобы во взаимодействии с 1-й кавалерийской дивизией закрыть брешь между упомянутой дивизией и XIII армейским корпусом у его правого фланга54.
Тем временем восточнее шесть танковых и моторизованных дивизий, выбранных для нанесения главного удара Гудериана 25 августа, к концу предыдущего дня завершили перегруппировку. К этому времени на острие атакующего танкового клина Гудериана 3-я танковая дивизия Моделя XXIV моторизованного корпуса Гейра фон Швеппенбурга сосредоточилась в Стародубе и Унече в 70–80 км к западу от Трубчевска на Десне, вместе с 4-й танковой дивизией Лангермана во втором эшелоне, в 19–65 км сзади. На западе 10-я моторизованная дивизия Лёпера прикрывала правый фланг корпуса со стороны Суража южнее Новозыбкова, помогая также левому флангу 2-й армии при ликвидации частей советской 21-й армии, окруженных после сражения за Гомель.
На левом (восточном) фланге Гейра фон Швеппенбурга развертывались три дивизии XXXXVII моторизованного корпуса Лемельзена в юго-восточном направлении к Десне между Брянском и Трубчевском для обороны протяженного левого фланга Гудериана, не прекращая преследования остатков советской 13-й армии и части 50-й армии Брянского фронта Еременко. В то время как 17-я танковая дивизия Томы сражалась с остатками 13-й армии под Почепом, 29-я моторизованная дивизия Больтенштерна пыталась прорвать только что созданную линию обороны 50-й армии у Жуковки на Десне, а 18-я танковая дивизия Неринга продолжала сосредоточение сил в районе Рославля в 65 км в тылу, хотя Неринг уже выслал боевую группу для закрытия бреши между 29-й моторизованной и 17-й танковой дивизиями. В течение первых двух дней наступления Гудериана 258-я и 34-я пехотные дивизии XII армейского корпуса Шрота должны были принять участок 29-й моторизованной дивизии к северу от Почепа, чтобы дивизия Больтенштерна могла присоединиться к остальным наступавшим на юг войскам. Этот сложный процесс перегруппировки должен был служить в какой-то мере компенсацией Гудериану после передачи XXXXVI моторизованного корпуса Фитингофа (10-я и 7-я танковые дивизии, моторизованная дивизия СС «Рейх» и моторизованный полк «Великая Германия») в распоряжение 4-й армии Клюге, однако ограниченная дорожная сеть не позволяла развертывание корпуса Фитингофа на юг55.
Неразбериха, связанная с торопливыми приготовлениями Гудериана и Вейхса к наступлению, усиливалась, ни у одного из командующих не было ясной картины того, что происходит на советской стороне. Например, хотя Вейхс знал, что 5-я армия Потапова отступила в восточном направлении через Днепр, он представления не имел, где именно находилась эта армия на данный момент. Как не знал и того, насколько сильного сопротивления можно ожидать от советской 21-й армии, поскольку та тоже отступила на восток через Днепр, и каким образом этот отход повлияет на наступление XIII армейского корпуса Вейхса на Чернигов. В дополнение к перечисленным сложностям местность между передовыми позициями его армии включала обширные заболоченные и покрытые мелколесьем участки к востоку от Днепра и вдоль течения Сожа, на весь район имелась лишь одна-единственная железнодорожная линия и одна шоссейная дорога, причем обе на высоких насыпях. Так как советские войска блокировали эти артерии в полудюжине мест, у Вейхса не было иного выхода, кроме как атаковать противника в лоб или охватить их с флангов, что, естественно, существенно замедляло темпы наступления.
