Поэтому закономерно, что своего рода нервом повествования Левенталя являются отношения между двумя центрами Сопротивления в Аушвице-Биркенау – польско-австрийским в Аушвице-1 и еврейским, зондеркоммандовским, в Биркенау. Эти отношения, как и вся история совместной подготовки ими восстания, весьма поучительны24.
И уже после разгрома восстания – в самом конце своей рукописи, как и своей жизни, – Левенталь бросает полякам из общелагерного подполья прямо в лицо обвинения в сознательной недобросовестности, подлом коварстве и антисемитизме. Нас, своих еврейских партнеров из «зондеркоммандо», вы не ставили ни в грош и попросту водили за нос! Даже фотографии, статистику и другие материалы, полученные прямо из крематориев, вы приписывали себе и использовали только для своих целей! Сами же – в решительный момент восстания – всегда обманывали нас, всегда бросали на произвол судьбы: наши жизни, жизни проклятых «зондеров», вам не стоили ничего! «Дай бог, чтобы один их наших еще раз мог бы встретиться при жизни со всеми этими союзничками», – заключает Левенталь свою обвинительную часть.
Вот по этим упрекам и прошлись позднее ножницы польского цензора-коммуниста. Но сами слова Левенталя оказались во многом пророческими: «Евреев из зондеркоммандо, – писал Збигнев Соболевский, – в Польше при коммунистах всегда выставляли предателями, коллаборантами, но в моих глазах это были герои, ибо, имея пусть и небольшие, но шансы на выживание, они вчистую пожертвовали ими и разрушили крематорий единственно ради того, чтобы сократить смертоносный потенциал Аушвица»25.
Кстати, после войны поляк Соболевский и Христианскоеврейское общество канадской провинции Альберта, куда он переехал, предложили установить на этом месте памятный знак, но поляки даже слышать об этом не хотели.
1 Полонская, 2012. С. 245–246.
2 См. подробнее выше в предисловии к разделу Лейба Лангфуса («Раввин в аду»).
3 Ringelblum, 1983. S. 293–294.
4 Так, в 1941 г. немцы выслали 1500 евреев из Цихенау в Нойштадт.
5 Впрочем, как и евреев бецирка Белосток, к которому относился и Лунна – город Залмана Градовского. 6 См. в преамбуле к публикации текста Л. Лангфуса «Выселение».
7 Наиболее наезженный маршрут из Малкинии.
8 Им присвоили номера с 81400 до 81923.
9 Czech, 1989. S. 356–357.
10 Greif, 1999. S. 222. 11 См. о ней во вступительной статье.
12 В то же время о нем как о яром антисемите и даже садисте вспоминал А. Файнзильбер, а некоторые указывали на то, что именно он и донес на Каминского.
13 См.: Die Bergung der Dokumente // Briefe aus Litzmannstadt, 1967. S. 89–96. См. также: ‘Willy’ und der Verfasser // Briefe aus Litzmannstadt, 1967. S. 7–13.
14 Местонахождение оригинала: APMAB. Syg. Wsp. / Pam. 1961 / 420. Копия и дополнительные материалы: Там же. Ксерокопия: Wspomnienia / Pam.zyd. 1961 / 51a, b, c. Микрофильм: Инв. № 107254. Местонахождение оригинала Лодзинской рукописи: IPN. GK 166/1113 (Sammlung,Z“).
15 Cм. атрибуцию в: Fuchs, 1972. P. 184–185.
16 Der Bericht Zelman Leventhal / Пер.: P.Lachmann u. A.Astel // Briefe aus Litzmannstadt, 1967. S. 89–96.
17 Местонахождение оригинала: APMAB.
18 Наблюдение о «неидеальности» идиша к текстам Лангфуса не относится.
19 См. Приложение 4.
20 См. Приложение 4.
21 См. Приложение 4.
22 См.: Mark, 1977.
23 Полонская, 2012. С. 245–246.
24 См. подробнее в части 1 наст. издания.
25 Свидетельство З. Соболевского (Yad Vashem Archive. 03/8410. P. 55–58).
«Отныне мы все будем прятать в земле…»
<Заметки>1
<В Цеханувском гетто>
[…] за несколько лет пройти через метаморфозы, страдания и […] гонения, через которые прошло еврейское население с началом войны в 1939 с тех пор, как немец занял […], сообщили, что […] и в нашем местечке […]. Будут по системе всех других городов специальные еврейские кварталы для евреев […] кварталы, отгороженные колючей проволокой и построенные […] Материальные условия в гетто ухудшились. Небольшой заработок […] состоял в контрабанде с поляками из деревни. Все остальные плацувки2 внезапно полностью оборвались, совершенно были отрублены […] огородили в гетто и запретили евреям передвигаться. […] плохие материальные условия […] тесная скученная жилищная система […] евреи […] находятся в гетто просто до такой степени […] собственную мебель на дрова […] нужно было […]
[…] бесчестили, угрожая им ножами […] голые девушки […] ужасным образом […] засовывали им в зад палки до тех пор, пока они не умирали в тяжелых, невероятных страданиях, в муках […] пожилые люди […] садисты вынимают […] принуждают их насиловать […] дети […]3 женщин из их семей […]
[…] раздавать обеды4 и ради других различных социальных […] отодвинули срок. 1/11 1942 […] было объявлено выселение5, […], которое охватило Плонск, Нови Двор, Найштот6
[…] заперты […] транспортировать […], собрали поздно ночью с помощью еврейских полицейских […] конечно, полагается большая благодарность за их сотрудничество […] так преданно со своим хозяином […] их всех уже нет на свете, не то бы я сам завел […] что из людей […] отвели к […] загнали […] несколько сот в вагон, оторвали […] ад […]
[…] картина выглядела […] до того, как рассвело, еврейское население уже находилось на сборном пункте. В брошенных домах нужно было оставлять двери открытыми. Все плакало над горькою судьбой. Когда рассвело, […] собрали все […] проезжали мимо тележки […] просто невозможно пошевелиться [.. [
[…] поляки, которые там находились […] просили деньги […] понятно, мы не жалели, мы все отдали, чтобы купить немного воды, но, к сожалению, поляки […] не выпускали […] одним словом, они от нас все получили […] умирает мать с 5 детьми, в живых остался из […] всей семьи только отец, который плакал, но без слез.
<В Малкинию и в Малкинии>
[…] что все решили не двигаться с места […] пиши пропало […] что будет со всеми […] то же должно произойти с каждым из нас […] определили вместе со своей семьей […] мы стали […] и были […] уже с полным осознанием, что идем на смерть […] когда пришел день выезда […] 17/117 […] вдруг […] детей, которые еще не могли сами ходить ножками, это […]
Правда […] слышали, что едут […] также и варшавские евреи […] из нашего края посланы в известные […] лагеря для дьявола, для самого ангела смерти […] находятся в эшелоне […] невинные люди […] мы фактически […] не знали об Ойшвице […] люди были уже месяцами. Это нас […] обманывало до последней минуты […] едя […] мы боялись […] привезли в Малкинию […]8 посреди ночи заехали […] станцию […] поезд остановился
