— Как ты нашел меня? — тихо спросила я, надеясь, что разговор поможет хоть немного отвлечься от боли.
— Когда ты уплыла на Малыше, работники кальмарьих ангаров послали за мной. Я сразу почуял неладное, а узнав, в каком направлении вы поплыли, и вовсе потерял покой. Я немедля взял свободного кальмара и, прихватив клетку с рыбешкой, поспешил к пещере. Но то, что я нашел тебя в этом лабиринте, все равно чудо. И я очень рад, что это чудо свершилось. Прости, что оставил тебя одну. Мне нужно было лучше за тобой приглядывать.
На это я ничего не ответила, просто потупила взгляд.
— Знал же, что ты можешь вляпаться в очередную неприятность, — вздохнул Брайн. — Да и понимал, что слова Клайка тебя вряд ли переубедили. Я догадывался, что именно ты пытаешься вычитать в библиотеке. Но мысль, что ты в одиночку отправишься в это место, да еще и решишься оседлать Малыша, которого так боишься, казалась мне слишком нереальной.
— Это потому, что я такая трусиха и плакса? — прошептала я.
— Но ведь сейчас ты не плачешь, — тепло улыбнулся принц.
После того как появился Брайн, я больше не слышала этого жуткого голоса. Не знаю, шептал ли он сейчас принцу, но парень был на удивление спокоен. Если только не считать быстрого стука сердца и того, как он отчаянно прижимал меня к себе — будто боялся, что я выскользну из его рук и исчезну, навсегда растворившись во тьме этой пещеры. Интересно, а что же слышал сам Брайн? Что голос говорил ему? Даже не сомневаюсь, что от этого его душу выворачивало наизнанку. Тем не менее это не помешало ему отыскать меня здесь.
Когда в конце темного коридора я увидела свет, то решила, что умираю. От этого мне стало не на шутку обидно и горько. Ведь мало того, что я так молода, мало того, что мою жизнь украла злобная морская ведьма, а я так и не сумела вернуть свое… Сейчас меня нес на руках самый замечательный парень на всем белом свете, в которого я была влюблена по самые диковинные уши, и на ответные чувства которого не могла надеяться даже в самых смелых грезах! Но… если я все равно умру… может, я успею, хоть перед смертью, просто…
— Брайн, — слабо шепнула я, переведя взгляд на его встревоженное лицо. — Послушай, есть то, что я должна сказать тебе…
Вдруг я осеклась: как раз в этот момент — весьма вовремя, кстати, — принц пересек порог пещеры, и мы оказались у злополучного входа. А в нескольких метрах от нас, глядя большими обеспокоенными, и от того еще более милыми, глазенками, сидел Малыш, на лбу которого ярко светились причудливые узоры. Рядом с ним, рассматривая меня со значительно меньшей озабоченностью, отдыхал второй кракен — похоже, тот самый, на котором Брайн приплыл сюда. Узоры на его голове слегка отличались от тех, что у Малыша, но, в общем, были похожи.
— Ира, что ты хотела сказать? — переспросил Брайн, глядя мне в глаза.
— Забудь, неважно.
Я в панике отвела взгляд и, для пущей убедительности, театрально откинула голову, страдальчески прикрыв веки. Для усиления эффекта «умирающего лебедя» я хотела еще и вывалить язык, издав жалостливый хрип, но благоразумно рассудила, что это будет перебор.
Дав второму кальмару команду следовать за нами, Брайн осторожно усадил меня в седло на Малыше и сел позади, так, чтобы я оказалась в его крепких объятьях, когда он взял в руки уздечку.
— Потерпи еще капельку, скоро мы будем дома, — заботливо сказал он.
Хоть кальмар и пытался плыть мягче, мне все равно было невыносимо больно. Настолько, что я потеряла связь с реальностью и даже не заметила, как мы остановились и Брайн понес меня ко входу во дворец. По пути нам никто не встретился, я лишь заметила издалека нескольких стражников, вяло игравших в кости. Неужели наступила ночь?
Да, определенно, уже ночь. Потому что когда Брайн ногой открыл дверь в спальню Клайка, придворный чародей спал.
— Брайн, какого!.. — раздраженно зарычал мужчина и вдруг осекся, потрясенно воззрившись на меня. — Что с ней случилось?! — в панике закричал он.
— Долгая история, потом расскажу, — напряженно проговорил принц. — Сейчас ей нужна помощь… и, как ты догадываешься, этого не следует разглашать.
Нахмурив брови, чародей приказал Брайну уложить меня на диванчик в своей гостиной, а сам накинул халат и выскочил куда-то. Вернулся он несколько минут спустя, держа в руках чемоданчик, в котором оказался целый набор причудливых штуковин.
— Выпей, это обезболивающее, — приказал чародей, протягивая мне пузырек с зеленоватой жидкостью, напоминавшей масло.
Признаюсь, перенести эту жидкость из пузырька в рот под водой было непросто. Но, к счастью, она оказалась довольно плотной. Так что, выскользнув из узкого горлышка, вязкой каплей потянулась вниз, и мне нужно было просто подставить под нее язык.
— А теперь, Брайн, я попрошу тебя выйти в соседнюю комнату, — строго приказал Клайк. — Мне нужно будет обработать раны Иры, и я не хочу смущать ее еще больше.
Молча кивнув, принц удалился, а я почувствовала, как заливаюсь краской от понимания того, что сейчас Клайк снова увидит меня не совсем одетой. Чародей вел себя профессионально, но мне равно было невыносимо неловко.
— Так что с тобой случилось и почему Брайн принес тебя сразу ко мне, а не в больницу? — спросил Клайк, не дожидаясь конца перевязки и возвращения принца, которого, похоже, собирался подробно допросить. Видимо, чародей хотел меня отвлечь, чтобы я немного меньше зацикливалась на том, что лежу перед ним в одном нижнем белье.
— Я была в пещере Поющих жемчужин, — ответила я.
Клайк замер, едва не выпустив из рук смазанный лекарствами компресс на рану.
— Да ты с ума сошла… — выдохнул он.
— Знаю, — прозвучал мой шепот.
— Ира, это уже не шутки! Ты понимаешь, что могла погибнуть?
— Как видите, — печально вздохнула я.
— Не знаю, что именно и как произошло, но готов поспорить: то, что ты жива и Брайн принес тебя в эту комнату, не иначе как чудо! Теперь-то ты понимаешь, почему Поющие жемчужины так ценятся? Почему не используются чародеями направо и налево, несмотря на их силу? Их невозможно достать из той пещеры! Ты рисковала своей жизнью, зачем понапрасну подставлять себя под удар? Неужели ты думала, что сумеешь достать ее?! Зачем ты полезла туда, почему меня не послушала?!
— Простите, Клайк, но у меня не было другого выбора, — грустно проговорила я. — Я… просто не могу здесь оставаться. С каждым днем становится только хуже, и я ничего не могу с этим поделать.
И когда я случайно посмотрела в глаза чародею, мне стало ясно: он все понял.
— Ох, Ира… — вздохнул мужчина, по-отечески погладив меня по голове, и продолжил перевязку.
Пускай о том, что я была в пещере, не будет знать никто, кроме Брайна и Клайка. Но о том, что мне удалось добыть жемчужину, не узнают и они. Это будет только мой секрет. Поющая жемчужина — единственное, что делает мое возвращение в свое тело возможным, а все мои поступки — осмысленными. Если они не будут знать, что у меня есть этот ключ, то не станут так сильно опасаться того, что я продолжу вынюхивать что-то по крупицам. Все боятся, что если снять печати с воспоминаний Зайлы, я стану ничуть не лучше ее. Так что скажи я сейчас Клайку о Поющей жемчужине, и он отберет ее у меня — якобы для того, чтобы продолжать исследование моей проблемы. Но на самом деле после этого я ее никогда больше не увижу. Значит, я должна действовать тайно, скрывая свои настоящие успехи, чтобы никто о них не догадался и, забив тревогу, не связал меня по рукам и ногам. Иначе… иначе я никогда не избавлюсь от ноши, которая так тяжело давит на сердце в этом подводном мире.
