Есть и третий путь, наделяющий человека властью за его Качество. Этот путь — служение Идее, конечно — самоотверженное, занимающее человека без какого-то процентно-исчислимого остатка. Человек, обращенный в чистую идею, переплавивший в нее свою плоть и кровь, конечно же, тоже может получить власть в русских землях. Этот человек тоже является Вождем, вождем — мудрецом.
Мы определили качества людей, вызывающие доверие русского общества, и потому позволяющие им становиться Властью. Как же должно тогда формироваться управлением русским обществом на всех его уровнях?
Однозначно, выбор с процентами голосов «за» и «против» должен быть заменен отбором, при котором человеку дается полная его оценка и определяется доверие (или недоверие) к нему. Отбор должен происходить на том уровне, на каком человек в наибольшей степени известен для окружающих его людей, на котором труднее всего что-либо сокрыть или утаить. Потому отбор людей, достойных власти, может идти на уровне общины, может — на уровне сословия, которое имеет свой кодекс чести и представление о том, каким должно быть человеку, достойному власти. Царь и Вождь могут быть видны всему народу и безоговорочно им принятые как Власть.
Навязываемые же нам «цифровые» выборы обеспечивают в реальности выбор не людей, а их «цифровых облаков», то есть искусственно сделанных пакетов информации, отражающих реальный объект опять-таки на некий процент. Так же как и «цифровые облака» товаров, которыми зачастую оперирует либеральная экономика вместо товаров реальных, они легко подвергаются манипуляции. К сегодняшнему дню разработано множество методов такого манипулирования, легко перетекающих из политики в экономику и обратно. Честные выборы на сегодняшний день сделались принципиально невозможны, ибо работа с «цифровым облаком» кандидата начинается с самого момента определения его в качестве кандидата, и с этого момента уже никогда не заканчивается. Ведь даже сами его облик, его речь — суть набор оцифрованных сигналов, передаваемых через средства массовой информации. Удивительно, что по сей день еще не было выборных кандидатов, созданных полностью искусственно, методом компьютерной графики. Хотя этот вопрос по большому счету остается неясным, ибо никто не может поручиться в том, что их действительно — не было…
Отсюда — чудовищное, прежде не виданное в истории расхождение мира реального с виртуальным миром средств массовой информации. И если прежде были актуальны противостояния «бедные против богатых», «коренные обитатели земли против инородцев», «презираемые против презирающих», то ныне основным направлением борьбы сделалось сопротивление реальности виртуальному. Область управления — наиболее важный фронт этой борьбы, ведь на нем определяется будущее развитие общества, судьба потомков.
Мы должны бросить вызов «цифровой», «процентной» власти, которая согласно традиционному русскому видению мира властью не является. И в качестве противника здесь нет смысла видеть конкретные личности или их группы, враг — сам количественный подход к формированию того слоя, который общество ставит над собой.
Каким будет момент истории, дающий нам единственный шанс? Безусловно это будет то, что физики и математики именуют точкой бифуркации, а я, применительно к общественным процессам называю точкой страха.
Точка страха
Современная мировая идеология стремительно превращает все предметы мира в товары. Вернее, отыскивает в них самую грубую, земную ипостась, которую мгновенно наделяет конечной стоимостью и выставляет на продажу. Процесс принял злокачественный характер, уже и не осталось, считай, в мире символов, все они обращены в торговые бренды. Кому не знакомы бренды под названием «Че Гевара», «Фидель Кастро»?! Уж про Наполеона Бонапарта и говорить не стоит, девять из десяти обитателей «цивилизованной» части мира сразу скажут, что это — марка французского коньяка.
В товар обращаются прежде священные понятия и названия. В Санкт-Петербурге, к примеру, имеется ресторан «Грааль». Ну да, пока еще нет торгового бренда по имени «Господь», но в принципе ничто не препятствует его возникновению уже сейчас. Не сомневайтесь, что специфически организованный разум сумеет обратить в объект торговли все, к чему сумеет прикоснуться в своих судорожных поисках цифр — денежных единиц. Подшлшифует, запакует в цветастую коробку, повесит цену, выставит на продажу.
И почти бесполезно отыскивать в мире хоть что-то, что никогда не будет выставлено на торги. Торгуют человечьими телами и внутренностями, торгуют взрослыми и детьми, торгуют именами, торгуют словами. Поэтому величайшая удача отыскать на свете то, что упорно сопротивляется своему обращению в товар, беспощадно обжигает прикасающиеся к нему торговые руки. Воистину, задача из сказки. «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что»…
На мой взгляд, такой предмет, не желающий одевать на себя пеструю упаковку, получать цену и становится товаром, в мире все-таки есть. Более того, борьба за его обращение в товар началась отнюдь не сегодня, а в давнюю пору, когда о рыночной идеологии еще никто не слыхал. Когда рынок был всего-навсего местом обмена плодами своих трудов крестьян и кузнецов-гончаров-сапожников-стекольщиков. И битва за столь драгоценный товар идет по сей день, но без всякого успеха ловких финансово-торговых умов. И секрет столь непонятного торжества «противотовара» в том, что его защита никак не связана с оберегающими его людьми, которых в наше время могло бы и не остаться (как по существу не осталось защитников католической веры). Нет, противодействие странного предмета определяется исключительно его сущностью, порождающей интересные его свойства.
О чем же идет речь?
Недавно я смотрел старенький фильм времен своего детства. Разумеется, роняя слезы ностальгии. Может, кто-нибудь помнит этот прекрасный фильм «Гостья из будущего», бывший любимым у детей 80-х?!
Конечно, теперь он смотрится совсем по-иному, чем в те давние годы. Слова одного из героев, деда Павла «Да, славные были денечки в конце XX века» звучат теперь трагически, картины нарисованного в кино будущего мира вызывают печаль. Ибо будущее пришло неожиданно скоро, всего-навсего через 4 года после выхода фильма, и оказалось совсем не тем. Более того, пришедшее будущее закрыло нам дорогу к тому наивному советскому будущему, что красовалось на экране. И денечки конца XX века нами прожиты, и мы можем теперь судить, насколько они были славными… Главному герою картины, Коле Герасимову, пришедшие денечки принесли смерть. Он по-простому, без всякой фантастики и машины времени, спился. И погиб в дыму пожара, который сам и устроил по пьяному разгильдяйству…
Догадываетесь, о чем я говорю? О нем, о будущем, которое не вызывает страх лишь у того, кому в сегодняшнем дне нечего терять. Кроме своей жизни, которую не особенно и жалко. Всем же, кому есть что терять, будущего боятся. Вернее, желают иметь особенное, кастрированное будущее, лишенное главного своего свойства — быть качественно иным по отношению к настоящему.
Как изобразить течение времени? Кто-то начертит две фигуры — круг и стрелу, и скажет, что по первой схеме время идет для человека аграрного прошлого, по второй — для людей индустриального и постиндустриального настоящего. Но если добавить в схемы чуть-чуть реализма… И круг тут же обратится в причудливую спираль, а прямая — в ломаную линию. Ибо вкрадывается в течение времени нечто, что способно его менять почти молниеносно, и практически непредсказуемо, отправляя в утиль труды множества аналитиков и прогнозистов.
