Книга Робот и крест. Техносмысл русской идеи, страница 89. Автор книги Максим Калашников, Андрей Емельянов-Хальген

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Робот и крест. Техносмысл русской идеи»

Cтраница 89

В 1957 году он осуществил «тёплый» ядерный синтез (с электролизом тяжелой воды), не требующий термоядерных температур. Он получил бороводородное космическое топливо для космических аппаратов. Предания гласят и о его работах по созданию способа перемещения в пространстве за счёт создания полевого градиента диффузии ядер. Филимоненко в рамках закрытых совершенно секретных курчатовских исследований многое чего делал. Но со смертью Курчатова в 1960-м и Королева в 1966-м его прикрытие исчезло. Неудобного ученого выбросили прочь из науки в 1968-м, вновь вспомним о нем лишь в 1989-м. Но было уже поздно: СССР рушился.

Иван Филимоненко ратовал за отказ от привычной ядерной энергетики с расщеплением ядер и за переход к энергетике термоядерного синтеза, причем именно по Филимоненко. За это его и уничтожили, как Чижевского, в 1968-м. Ибо он был опасен для сложившейся научной «мафии», которая толкала очень дорогой проект термоядерного реактора: типа «Токамак». Каковой оказался тупиковым. А ведь если бы Филимонеко довел свою работу до конца, СССР мог бы уже в 1970-е годы получить компактные термоядерные установки. Обогнав весь мир на добрые сорок лет. Ибо «Локхид-Мартин» объявила о своем проекте компактного ТЯ-реактора лишь в 2014-м.

Потеряла страна гения, сгноила его.

Пожалуй, Филимоненко — это самый вопиющий случай. Но можно взять примеры и масштабом поменьше. Советский Союз в 1980-е годы не мог использовать даже того, что давала ему отечественная наука. Уж сколько раз всякие смердяковы измывались над нашей страной тех лет, говоря о том, что Советский Союз, обладая четвертью всех научных работников мира, не мог похвастать и соответствующей долей новых технологий. Все американцы блистали, немцы, японцы. Мы не станем отрицать ни проблем советской науки, ни того, что в ней был огромный «балласт». Но глупо не замечать того, что в СССР промышленность не желала воспринимать всех перспективных разработок нашей науки. Самые впечатляющие новации оставались лежать под спудом: тотально огосударствленная экономика, не имеющая частной инициативы, не желала производить ничего принципиально нового. Как и во времена расправы с инновацией Капицы-старшего. Если вы читали «Хроники невозможного», то помните, что с тем же самым злом в 1930-1940-е годы столкнулся Капица-отец. Тогда его доводил до бешенства принцип работы советской индустрии: «Потребитель — не свинья, все съест». Переход на выпуск новой техники ломал налаженную жизнь и мешал спокойно «делать план». Даже при Сталине. Ведь конкуренции не было, все произведенное на заводах СССР имело гарантированный сбыт. Положение это не изменилось и в 1980-е, когда от СССР требовалось либо сделать рывок в развитии, либо — погибнуть.

Давайте откроем сборник «Эврика» за 1989 год. Да-да, той самой легендарной «Эврики». Давайте, сделав поправку на время, поглядим на положение дел чуть более четверти века назад.

1987 год. В СССР Институт прикладной математики АН СССР имени Келдыша и Институт атомной энергии имени Курчатова показывает первого адаптивного, самообучающегося, двурукого робота. Его главным конструктором выступал Сергей Камынин. Этот робот мог, словно человек, искать нужные заготовки и вставлять их в патрон токарного станка. Робот мог и обрабатывать, и измерять детали. Он умел даже писать ручкой на листе бумаги. И это — еще на громоздкой электронике, на «тугодумных» компьютерах восьмидесятых. На что тогда жаловались разработчики? На то, что никто не хочет налаживать серийное производство робота.

А ведь можно было бы создать из этой новации полноценную корпорацию мирового значения. Какую-нибудь «Келдыш роботикс». Но, как вы понимаете, именно эти работы и были сокращены в Институте прикладной математики после гибели СССР.

Идем дальше? В том же 1987-м на биофаке МГУ доктор биологических наук Андрей Каменский и его команда ведет интереснейшие работы с активными осколками белков — пептидами. Вернее, с их искусственными аналогами. Крысам вводят эти пептиды — и у них улучшается память, они намного лучше обучаются. Растет их двигательная активность. Особенно хорошо препараты действуют на переутомленных, «ушибленных» стрессом подопытных зверьков. В ряде экспериментов показатели памяти у них после пептидной обработки (введения через нос в виде капель) улучшалась в 3–3,5 раза. Кроме того, крысы становились и в полтора раза менее чувствительными к боли и высокой температуры.

Казалось бы, СССР мог бы первым в мире выйти на рынок с «каплями памяти», с препаратами для улучшения умственной работы. Но не вышел!

В том же году сообщили, что в Институте молекулярной генетики АН СССР, в лаборатории кандидата Владимира Незавибатько, синтезирован препарат, действующий в 50 раз дольше, чем природный белок. Клинические испытания разработки Незавибатько (Не зови отца) шли как раз у Каменского. Это был ключ к созданию лекарства не просто для улучшения памяти, но и для снятия усталости, для повышения работоспособности, для снятия стресса.

С 1987 года скоро минет тридцать лет. Но производится и у нас в стране такое лекарство?

На основе пептидов во Всесоюзном научном кардиологическом центре АМН СССР доктор химических наук Михаил Титов получил к 1987 г. препарат, который заживлял кожные раны, язвы желудка, врачевал поражения печени и поджелудочной железы. Слава богу, лекарство это успели запустить в производство.

Но наука шла дальше. В том же Кардиоцентре АМН СССР ученые О. Ильинский, Е. Кондрикова, С. Спевак и А. Соловьева к лету 1987-го провели сенсационные эксперименты. Оказалось, что можно с помощью электродов активизировать те участки головного мозга, которые дают команду на выработку организмом опиоидных пептидов. А они, в свою очередь, не только делают боль от ран намного слабее, но и вызывают ускоренное заживание их. А это был уже ключ к безлекарственному лечению…

Но разве кто-то развил это направление? Да нет, сами-то капли на основании пептидов уже давно продаются. Просто русские не смогли сделать это своим приоритетом, создав на базе той новации, что была прорывной в 1987-м, корпорацию с мировым именем. Так, как это делают китайцы, целенаправленно выращивая компании-лидеры глобального рынка. Не смогли мы построить нечто подобное. Причем ни в позднем СССР, ни нынче. Но вернемся в 1980-е…

В Белорусском институте физической культуры смогли создать сверхэффективные биомеханические тренажеры. Они, используя вибрацию, в десятки раз быстрее развивали гибкость, силу, точность движений. Причем как для лечения последствий травм, так и для тренировки.

«Ученый включает приборы — и мелкая дрожь начинает сотрясать нас. Приходится изо всех сил сжимать ручки виброснарядов — иначе кажется что они вот-вот выскользнут. Мышцы напрягаются все сильнее. Через несколько минут мы меняемся, поочередно нагружая мышцы рук, ног, живота, плечевого пояса. А минут через двадцать, совершенно обессиленные, присаживаемся отдохнуть. Ощущение такое, словно два часа бегали, прыгали, поднимали тяжести.

Постепенно усталость отступает. Неожиданно ловим себя на давно забытом ощущении «мышечной радости». Состояние такое, как после хорошей баньки с веничком, футбола до изнеможения или утреннего кросса. Внутри, кажется, «поет» каждая жилка, хочется поиграть мышцами, погонять мяч…» — писали 19 апреля 1987 г. репортеры газеты «Социалистическая индустрия».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация