— Нет, это было бы слишком хорошо, нет.
— Вы не рассказываете мне ничего, сэр Беркли, — сказала я с негодованием. — Мне, вашему личному секретарю.
— Только потому, что я довольно сильно уважаю вас, чтобы лгать.
Я ничего не сказала.
— И мы хотели бы знать, кто находился здесь в прошлую субботу, когда мы собирались снять отпечатки. — Сэр Беркли опустил руку на мое плечо. — Я не сказал даже Элоизе. И совершенно уверен, что не говорил Джейсону.
Имя Джейсона напомнило мне о других моих проблемах. Поспешное осуждение моего поведения Биллом Напьером (хотя в действительности я мало пока думала об этом), запугивание Марии Джейсоном, а может быть даже и шантаж, и ее возможная причастность к краже или к чему-нибудь еще.
— И, — сэр Беркли все еще продолжал говорить, — успех этой уловки доказан возвращением миниатюры.
— Вором?
— Я полагаю, что да. Это вполне возможно… хотя возможно, что был и сообщник.
— Или кто-то впоследствии выяснил это и уговорил вора вернуть ее.
— Я догадываюсь даже, почему они избрали вашу машину, — прошептал сэр Беркли. — Она была не заперта, я прав?
— Да.
Сэр Беркли прищелкнул языком.
— Там было много сельских жителей, кроме того мужчины с буровой?
— Масса.
— И один из тех, кто был здесь в прошлую роковую субботу. — Сэр Беркли опять пригладил бороду, и в этот момент он смахивал на Шерлока Холмса.
— Но там не было никого из поместья, — сказала я обнадеживающе. — Мария все еще находилась в Лондоне.
— Где она успешно сделала покупки и сейчас инструктирует повара на предмет лучшей югославской кухни.
— Не было там и Джейсона.
— Нет, разрешите мне подумать. — Сэр Беркли опять надел пенсне. — Только где же был Джейсон? Ах да, у своего портного. — Сэр Беркли счастливо улыбнулся. — Пополняет свой гардероб новым пиджаком. Шикарным, конечно, я не удивлюсь, если для мисс Мид-Крэддок.
Она была фавориткой этим вечером. Восемь лет знает Джейсона и любит готовить кекс, согласно нашей картотеке, сэр Беркли все еще надеялся увидеть ее законной племянницей.
— А лейтенант Хамфрис, уверен, интересует Элоизу. — Сэр Беркли бормотал ободряюще, про себя. Он улыбнулся мне с определенным оптимизмом и выпрямил спину. — Ничего мне так не нравится в армии, как дисциплина. Девочки в наши дни просто нуждаются в дисциплине. — Он смотрел глубокомысленно из окна Длинной чертежной комнаты на буровую вышку Билла Напьера. — Дайте им свободу. Кажется, я действительно делаю это для Элоизы.
Он не сказал, кто ему сообщил об этом, но я догадывалась. Я также предположила, что Билл Напьер действительно просил у сэра Беркли руки Элоизы, мотивируя это тем, что может содержать ее.
— Хорошо, — сказал сэр Беркли оживленно, возвращая свой пристальный взгляд к миниатюре и закрепляя на ней стеклянную крышку, — с этим, по крайней мере, вопрос закрыт.
Он пошел к двери. Я шла следом.
— И если бы полиция упустила шанс, я полагаю, мы никогда бы не узнали, кто это был.
Я вздохнула, не потому, что я раскаивалась, но потому, что по дороге я освободилась. Я не могла подозревать в этом Марию или кого-нибудь еще. Но пока думала, что это сделал Билл, его имя не могло быть чистым для меня.
Сэр Беркли ничего не говорил длительное время. Мы достигли белых дверей Длинной чертежной комнаты. Так как он бросился открывать их для меня, я взглянула на его лицо. Странное выражение было на нем. Его глаза были полны затаенной жалостью.
— С другой стороны, Шарлотта, — сказал он в ответ на мои поднятые брови, — я думаю, что уже знаю.
Я не стала просить его рассказать мне. Я знала, что он не скажет.
— Кажется, я даже знаю почему! — Сейчас мы быстро шли по галерее, нашим шагам вторило эхо. — Мы уже получили прибыль, не так ли, Шарлотта? Но это другие вещи.
— Да, Робин сказал об этом.
Сэр Беркли игнорировал мое замечание.
— Переживания, Шарлотта. Чувства — сильная штука.
И тогда я вспомнила сходство Элоизы. Конечно! Билл Напьер не был вором. Не в обычном смысле этого слова. Не в том смысле, что он украл миниатюру какого-то размера. Нет, Билл Напьер просто украл сердце молодой девушки и взял портрет, который, казалось, был так похож на нее.
— Она похожа на портрет. — Он будто подслушал мои мысли или направлял их ход. — Я хочу задать вам один вопрос. Можно, Шарлотта?
— Конечно, сэр Беркли.
— Личный. — Он остановился и положил руки на мои плечи. Его проницательные синие глаза смотрели прямо мне в лицо. — Только как вы находите, Шарлотта, нефтяного свояка Напьера?
— Я ненавижу его, — сказала я быстро.
Сэр Беркли облегченно вздохнул:
— Я не просто рад, я восхищен, что слышу это, моя дорогая. Вы, Шарлотта, мы все очень хотим, чтобы вам было хорошо, мы не хотим, чтобы вы испытывали боль.
Глава 9
Очень маленькая статья появилась на третьей странице «Кентского вестника» во вторник. Можно было прочитать: «Поменявшая свое местонахождение миниатюра, принадлежащая сэру Беркли Стофарду и его семье, в данный момент вернулась на свое обычное место в целости и сохранности. Несмотря на прошедшие недавно проливные дожди, количество посетителей не уменьшится и на этой неделе».
Маленькая заметка была подписана Р.Г., но курсив был мой.
Я развернула «Вестник» на столе. Я читала и перечитывала статью и задавала себе много разных вопросов. Почему значение происшедшего было так сильно преуменьшено и сводилось теперь всего лишь к перемене мест? Почему в статье ничего не было о том, как это произошло? Почему был поставлен акцент на принадлежность миниатюры семье Стофардов, а не только сэру Беркли?
Ответа не было. Все вопросы сливались в один. Неужели это было точно так, как сэр Беркли намекнул мне вчера? Что Билл Напьер действительно взял миниатюру, чтобы она напоминала ему девушку, которую он любит? Неужели это тоже имелось в виду? Билл Напьер, решительный, волевой, человек будущего, теперь рассматривался как подходящий супруг для Элоизы Стофард, испорченного потомка древнего, но угасающего рода?
Значит, правда, что он уже почти часть семьи? Так что это не было кражей? И почему наивный сэр Беркли так беспокоится обо мне? И почему он был так счастлив, когда я сказала, что ненавижу Билла? (Тогда, без сомнения, его лицо озарилось неистовой радостью.) И вот почему он, очевидно, позвонил в газету и продиктовал текст, не сообщив мне, своему личному секретарю.
Ответом на все эти вопросы было «да». Но были и другие вопросы, по-прежнему оставшиеся без ответа.
Почему Робин поместил это сообщение среди местных новостей, как свое собственное? Естественно, так как он был газетчиком, но он получил это сообщение непосредственно от сэра Беркли? И к чему приноровился Джейсон? И какой тогда секрет у Марии, если это не миниатюра? Вчера вечером она опять пришла поздно, а покинула квартиру, прежде чем я проснулась.
