У соседнего дома их дожидался автомобиль – арендованный на месяц неприметный «кореец». За руль уселся Голубко. У него имелся самый большой стаж вождения, и к тому же он неплохо знал Москву – не раз приезжал по работе до того, как принял ислам.
– Поехали, – запустив двигатель, вырулил он на бульвар.
Перед отправкой группы Айман Захир так обрисовал задачу:
«Вы должны отыскать подходящее людное место, установить со всеми мерами предосторожности взрывное устройство большой мощности и, выбрав наилучший момент, произвести подрыв. После чего разделиться и вернуться в Сирию теми же маршрутами…»
После этих слов Захир отвел Пономарева в сторону.
– В Москве героина для девчонки не жалей – нужно, чтобы она основательно подсела. Но постоянно ее контролируй! Как бы она не подвела группу из-за любви к наркотикам, – негромко напутствовал он. – Помни: Летовой отведена роль смертницы. Когда отыщете приемлемое место для взрыва, дашь дозу и наденешь взрывчатку на ее тело под одежду. Если спросит для чего, скажешь: только для транспортировки. Потом отправишь ее до цели и просто нажмешь кнопку на пульте управления. После акта возмездия не задерживайтесь – сразу покидайте Москву…
* * *
После трехчасовой поездки по вечернему городу место было практически определено. Особенно хорошо водитель Голубко знал окрестности Киевского вокзала и завернул к нему со словами:
– Несколько лет назад напротив вокзала строилось что-то грандиозное. Давайте посмотрим, что там соорудили…
Летова тоже могла бы помочь с выбором цели. Однако после утренней дозы ее еще не отпустило, и Пономарев вообще пожалел, что взял девчонку в поездку по Москве.
В сотне метров от Киевского вокзала действительно стоял роскошный торгово-деловой центр «Китеж». Этакое современное многоэтажное здание из стекла и бетона в форме огромного корабля. В вечернее время на его стенах включалась синяя подсветка, что усиливало эффект грандиозности сооружения. Рядом находился вход на станцию метро «Киевская». Одним словом, перед зданием на площади всегда было жуткое столпотворение.
– Неплохо, – оценил Пономарев. – Сидите в машине, а я пройдусь, посмотрю, много ли тут шастает полицейских…
Покинув салон, он смешался с толпой и вернулся только через полчаса.
– Ну как? – спросил украинец.
– Отличная цель. У делового центра полиции не видел. Зашел внутрь – в холл первого этажа. Там стоит своя охрана, но никого не тормозит. Народу внутри много – несколько сотен. Один полицейский наряд встретился ближе к вокзалу. Три человека, ведут себя спокойно, документов не проверяют; просто следят за порядком.
– Значит, решено? – сонным голосом справилась Летова.
– Завтра наведаемся сюда еще раз. Осмотрим как следует, понаблюдаем за обстановкой из машины. Выясним, где и сколько висит камер наружного наблюдения. Тогда и примем решение. Поехали домой…
Голубко завел двигатель и повел автомобиль в сторону Северного Тушино.
* * *
Бойцы вернулись в квартиру уставшими и голодными. Коротко рассказав Ватаеву о результатах разведки, уселись ужинать.
– Мартын, может, выпьем? – предложил украинец.
Ислам и строгие инструкции Аймана Захира категорически запрещали употреблять спиртное. В Иране и Саудовской Аравии за это назначалась публичная порка плетьми независимо от пола, а за рецидив можно было «доиграться» и до смертной казни. В Омане любитель выпить получал тюремный срок от полутора до трех лет. В Бангладеш, Пакистане, Объединенных Арабских Эмиратах, Афганистане и Сирии алкоголь продавали только иностранцам по предъявлении загранпаспорта.
Но старший группы решил смягчить режим. В конце концов, почему девчонке можно дважды в день уходить в нирвану, а мужчинам нельзя даже немного расслабиться? Боевая группа находилась в тылу врага, и здесь законы мирного времени слегка трансформировались.
– Сначала нужно связаться с Юсуфом и доложить о найденной цели, – сказал Пономарев.
Ватаев настроил станцию спутниковой связи. Старший группы уселся рядом и коротко переговорил с сирийцем, используя заранее оговоренные кодовые фразы. Юсуф остался доволен докладом, пожелав группе успешного выполнения задания.
– Вот теперь можно выпить, – расслабленно выдохнул Мартын.
На столе тут же появилась бутылка водки.
Летова пить отказалась. Вместо этого она выпросила у Пономарева дозу и удалилась в ванную комнату…
Через полчаса в бутылке почти ничего не осталось. Украинец и кавказец отправились спать, за столом остались сидеть Мартын с Ольгой. Девчонка после дозы «поплыла» – сидела на табуретке, подобрав ноги и запрокинув голову назад. Молодой мужчина допивал из стакана водку и поглядывал на нее. Затем включил телевизор, переключил несколько каналов.
– Ничего не изменилось, – вздохнул он, отыскав развлекательную программу из музыкальных клипов.
После чего бросил на стол пульт и уселся рядом с девушкой.
Так получилось, что во время подготовки группы в Сирии между боевиками установились довольно странные отношения. С одной стороны, все они безраздельно доверяли друг другу – этого требовала сложная задача, поставленная перед ними руководством ИГИЛ. С другой – тот же Пономарев, будучи командиром группы, почти ничего не знал о своих подчиненных и никогда ни с кем из них не говорил «по душам».
Причины, по которым в отряды ИГИЛ попали кавказец Ватаев и украинец Голубко, были ему предельно понятны: оба давно точили зубы на Россиию. Сам Пономарев считал себя глубоко идейным борцом за процветание ортодоксального суннитского государства. А вот почему среди них оказалась щупленькая девчонка, оставалось для него «за кадром».
– Откуда ты? – негромко спросил он.
Смысл вопроса не дошел до сознания Летовой. Она оторвала затылок от стены и посмотрела на мужчину невидящим взглядом.
– Мне сказали, что ты выросла в Подмосковье? – уточнил он.
– В Подольске, – прошептала она.
– А что привело тебя в ИГИЛ?
Она горько усмехнулась.
– Жизнь, Мартын. Жизнь в этой поганой стране.
На пароме между ними произошла близость. Пономарев подвинулся ближе и обнял ее.
– Так что все-таки произошло?
– Какая разница?..
– Знаешь… послезавтра мы должны осуществить грандиозную операцию. Всякое может случиться с нами. Может быть, кто-то даже погибнет.
– Предлагаешь исповедаться?
– Почему исповедаться. Просто поговорить, излить душу.
Вздохнув, Летова положила голову на его плечо.
И сидя в полумраке слабоосвещенной комнаты, молодой человек поглаживал прохладную ладонь, застывшую где-то на полпути к нему, и слушал печальный рассказ. Не замечая бегущих по щекам слез, девушка излагала историю о том, как на улице ее задержали полицейские. Вначале они решили, что она пьяна, а уж когда в лаборатории выяснилась истинная причина, то взялись за нее всерьез – стали вешать изготовление и распространение наркотиков.
