Мои слова навели Элиаса на мысль.
— Хочешь увидеть, что ты сделала?
Он не стал дожидаться ответа, а просто задрал футболку, показывая свой невероятно привлекательный живот. Я следила за тем, как сантиметр за сантиметром обнажаются кубики пресса, и только когда его пальцы остановились на здоровенном синяке на ребрах, я сумела оторвать взгляд от его пресса.
— Вау! — сказала я, чувствуя гордость за дело своих рук.
В ответ Элиас улыбнулся.
— Да нет, я имел в виду синяк.
— Я тоже, придурок!
— А чем именно вы занимались? — спросила Алекс, нахмурившись.
— Это долгая история, и, поверь, он получил ровно то, что заслужил.
— Расскажешь мне при случае, — сказала Алекс и зевнула. — А сейчас я пойду в постель. Я всю ночь не спала и ужасно устала. — Она поднялась с дивана и потянулась. — Спокойной ночи! И наслаждайтесь, чем бы вы ни занимались.
Алекс развернулась и потопала в свою комнату с влюбленной улыбкой на лице.
Я продолжила смотреть ей вслед, даже когда она скрылась за дверью.
— Ты все же проверь ее на наркотики, — сказала я негромко.
— Как видишь, как оказалось, «тот самый» — это не сказки, — ответил мне Элиас.
— Для некоторых — да, — сказала я и отпила кофе. Элиас снова уставился на меня. Поэтому я поспешила допить кофе одним глотком, поставила чашку на стол и отправилась в ванную комнату, чтобы освежиться.
Когда я привела себя в порядок и вышла из ванной комнаты, я направилась в гостиную, чтобы попрощаться с Элиасом. Дома меня ждал непочатый край работы.
— Только не говори, что ты уходишь, — надулся он.
— Именно это я и делаю! Пока, Элиас! — я помахала ему и направилась к дверям.
— Подожди, — сказал он, поднимаясь, — я тебя отвезу.
— Не нужно, через десять минут будет автобус.
— Ты предпочтешь ехать на автобусе, когда тебе предлагают прокатиться на «Мустанге»?
— Нет, конечно, — вздохнула я. — Но я и так уже должна тебе денег за бензин.
— Я ни за что не возьму у тебя деньги, — сказал Элиас, пытаясь заглянуть мне в глаза.
И ему это даже удалось.
— Позволь мне угадать, ты предпочел бы, чтобы я расплатилась другим способом?
Он приподнял брови.
— Это было предложение?
— Нет, констатация факта.
— Очень жаль, — сказал Элиас, подойдя чуть ближе.
Я отступила, сложив руки на груди.
— Такое чувство, что ты меня боишься, — сказал он.
— Конечно нет!
— Уверена? — сказал Элиас, подступая еще на шаг ближе.
— Абсолютно уверена! — заявила я, задержав дыхание.
— Тогда почему же ты всегда убегаешь от меня?
— Я не убегаю.
— Убегаешь.
Я покачала головой, а он кивнул и подступил еще ближе. Я тут же среагировала и сделала шаг назад.
— Вот видишь? — сказал Элиас.
— Это ничего не доказывает!
— Как я и сказал, ты меня боишься, — усмехнулся он.
— Ничего я не боюсь.
— Тогда просто стой на месте.
Элиас посмотрел мне в глаза, и я решила любой ценой доказать, что он не прав, поэтому осталась стоять на месте, дрожа от напряжения, пока он подходил все ближе и ближе.
— Вот видишь? — сказала я.
— Хм, может, я и ошибся, — прошептал Элиас, впиваясь в меня взглядом.
А потом он медленно склонился ко мне. Мое сердце с каждой секундой билось все быстрее и быстрее. Но когда его губы оказались в опасной близости от моей щеки, я взяла себя в руки, отступила и бросила на него угрожающий взгляд.
Элиас выпрямился. Он тяжело дышал и пристально на меня смотрел.
— Постепенно ты научишься мне доверять, — сказал он, схватил ключи от машины и открыл мне дверь.
— Не соблаговолит ли мадам?
Я подавила желание врезать ему между глаз и просто пошла впереди. Я приготовилась слушать его язвительные комментарии, но он больше ничего не говорил. И во время поездки Элиас тоже вел себя, как приличный человек.
Когда мы уже подъезжали к моему дому, Элиас сунул диск в стереосистему и начал жать на кнопки. В конце концов заиграла песня, и он удовлетворенно вернул руки на руль.
Я слушала первые такты песни, которая совсем не подходила Элиасу, но казалась мне смутно знакомой. А когда дело наконец дошло до припева, я услышала: «Ты холодна, как лед, ты сама знаешь, что холодна со мной, как лед…»
Эта песня, если судить по тому, как ухмылялся Элиас, должна была символизировать меня. Я улыбнулась, потому что он был в своем репертуаре.
Через пару минут мы остановились перед общежитием. Элиас припарковался, и, к моему удивлению, не попытался навязать мне свое общество дольше необходимого. Я поблагодарила его за поездку и вышла из машины.
Дома я засела за книги и занималась до самого вечера. И хотя мои мысли то и дело пытались перескочить на другую тему, я старалась концентрироваться на том, что было сейчас действительно важно. Но чем дальше, тем мне было труднее это делать. Но я продолжала заниматься и разобрала большую часть материала, который мне нужно было нагнать. Вопрос в том, буду ли я завтра помнить то, что выучила сегодня? Но я старалась смотреть в будущее с оптимизмом.
Все утро и большую часть дня я провела в одиночестве, а ближе к вечеру домой вернулась Ева и принялась мне досаждать. Когда она уснула, ее храп не давал мне сосредоточиться на учебе. Меня так раздражал этот звук, что из моих ушей был готов повалить дым. Я поняла, что нет смысла мучиться дальше, и убрала учебники.
Я отправилась в душ и там, под теплыми струями, попыталась хоть немного расслабиться. Когда я вернулась в комнату, было уже очень поздно, и сон был мне жизненно необходим. Но я все равно уселась за ноутбук, чтобы проверить почту. И не напрасно.
Дорогая Эмили,
как такая девушка, как ты, проводит воскресный вечер? Если судить по тому, что я о тебе узнал, ты с головой закопалась в книги и не даешь себе поблажки. Ты хотя бы хорошо продвинулась в своих заданиях?
Ты меня развеселила своими предположениями о том, что конкретно я имел в виду, когда писал, что не буду соответствовать твоим представлениям обо мне.
Ты ошиблась по всем пунктам — в том числе подозревая меня в том, что у меня две головы. И хотя я не хочу показаться высокомерным, должен сказать, что не считаю себя уродом. Я только хочу сказать, что у тебя создалось обо мне некое впечатление, и это совершенно нормально. И я боюсь, что не буду соответствовать тому, как ты меня представила. Я знаю, что ты любишь читать мои письма, но понравлюсь ли я тебе, когда мы окажемся лицом к лицу? Ты понимаешь, что я имею в виду, Эмили?
