Поэтому оставшиеся дни они обитали неподалеку. Либо бродили по дороге, либо сидели на раздвоенном дереве – между стволами было достаточно места для двоих. Там Ник впервые поцеловал Марианну. Они прощались – утром Андроновы отбывали. Мари и Ник что-то говорили друг другу. Жали руки. А потом Марианна потянулась к Николасу губами. Она хотела чмокнуть его в щеку. В этом же нет ничего такого? Многие целуются при встрече или прощании. Но сама не поняла, как коснулась его губ. Наверное, они просто очень тесно сидели, и Мари попала не туда, куда намеревалась…
Но боже… Как хорошо, что это случилось!
Поцелуй был коротким. Длился он секунды три. Но Мари хватило их, чтобы испытать гамму приятных эмоций. А еще понять, что больше ей не захочется целоваться со Степаном. С языком или без, не важно. Хотя его губы были полнее, а светлый пушок над губой не царапал ее, как щетина Степана. Все это не имело значения…
– Пиши мне! – выпалила она, спрыгнув с дерева. Марианна была смущена, а что испытывал Ник, она могла только гадать. – Адрес я тебе дала.
– Да, – сдавленно проговорил Ник. – Я напишу!
На этом и расстались…
На долгие пять месяцев без десяти дней.
За это время Марианна получила от Николаса пять писем. И зачитала их до дыр. А еще роман «Поющие в терновнике». Увидела книгу в маминой библиотеке. Та в отличие от отца читала всякую любовную муть, а Мари, испытывающая презрение к «розовым соплям», никогда не брала ее книги. Отцовские только иногда. Ей нравились детективы Рекса Стаута и новеллы Мопассана. Но тут ее привлекла обложка – прелестная молодая девушка стояла рука об руку со священником. Все в них, поза, взгляды, улыбки, говорило о взаимном чувстве. Мари заинтересовалась и прочла аннотацию. Когда стало ясно, что книга о запретной любви барышни по имени Мэгги и священника Ральфа, она схватила томик и за сутки прочла. Не спала и не ела, только чай пила с конфетками. Сказать, что проглотила роман, ничего не сказать. Она прожила жизнью Мэгги. А когда закрыла книгу и утерла слезы, подумала: «Мне повезло больше, чем ей. Николас еще не принял обета. И мы можем быть вместе!»
…И вот Мари снова на Балканах. Мама рада приезду не меньше дочери. В деревне поговаривали, что у нее роман с дирижером Джакомо. Но Марианна в тот момент была не в курсе этой сплетни. Она узнала об этом много позже. Папа с ними не полетел. Обещал присоединиться потом. У него появилась молодая любовница. И это так же вскрылось спустя какое-то время. В общем, каждый член семьи Андроновых жил своими страстями. И как-то все отдалились они друг от друга. Зато стали меньше ругаться. Мать Марианну стала меньше контролировать еще прошлым летом, видимо, уже тогда закрутила с дирижером, а Мари только этого и надо было.
Из последнего письма Николаса Мари знала, что он пробудет в монастыре до конца июня, а потом уедет на каникулы. Что дальше – не известно! Но у нее был план. Она решила соблазнить Ника. «Если он лишится невинности, – размышляла Мари, – то все изменится. Во-первых, Николас познает прелесть плотских утех. Во-вторых, почувствует себя ответственным за ту, которую лишил девственности, то есть меня… Ну а в-третьих, секс соединит нас по-настоящему. Мы станем единым целым сначала на несколько минут, а если все пойдет по моему плану, то навсегда…»
* * *
Ник очень повзрослел за те пять месяцев, что они не виделись. Стал настоящим мужчиной. Но ни сантиметра в росте не прибавил, тогда как Марианна еще вытянулась.
– Ты перекрасилась, – улыбнулся Ник, когда они встретились.
– А ты подстригся, – констатировала Мари не без сожаления. Ей нравились удлиненные волосы Николаса.
– Как называется цвет?
– Ядовитый плющ.
– Тебе идет.
Марианна расхохоталась. Ник был первым, кто так сказал. Вообще-то все пришли в ужас от того, что ее волосы, пусть и не целиком, а фрагментарно, приобрели оттенок сочной зелени. А ей нравилось! Нестандартно.
– Пойдем на наше место?
– Увы, сегодня я не могу никуда уйти. У нас репетиции. – И пояснил: – На следующей неделе летим в Ватикан. Будем петь перед самим папой.
– Ух ты! Круто!
– Ответственно.
Николаса окликнули. Он обернулся и махнул двум мальчишкам, что звали его. Типа, иду, иду. Обоих Марианна знала. Один был, как и Ник, хоровым, его звали Марк, второй деревенский дурачок Стефан. Он же Тетреб – Тетерев. Толстый парень с маленькой головой походил на эту птицу, тетерева в изобилии водилась в горах, и беспрестанно вскидывал руки, точно пытался взлететь.
– Ты извини, мне идти надо, – выпалил Ник. – Жаль, что совсем времени нет на разговоры… Но когда мы вернемся из Ватикана, нам обещали целых два дня выходных.
– Сможем уйти в поход на сутки? – обрадовалась Мари. Она давно мечтала уйти с Ником в горы на длительное время.
– Конечно, нет. У нас все же режим…
– Казарменный. Только в армии увольнительные дают чаще.
Мальчики вновь прокричали его имя. И Ник, бросив «Пока», убежал. Раздосадованная Марианна пошла к дереву желаний. Тому самому, на котором они поцеловались пять месяцев назад. Вытащила из кармана салфетку. Самую обычную, бумажную. Взяла с собой, чтобы поправить макияж, если он потечет. С недавних пор она начала рисовать стрелки. Но так как глаза от ветра или яркого солнца увлажнялись, подводка ехала. И теперь Марианна таскала в карманах не только зеркало, но и салфетку.
– Какое желание ты загадываешь? – услышала она за спиной, когда принялась обматывать бумажку вокруг ветки.
– Не твое дело, – буркнула Марианна.
– Что? Я не понял?
– Конечно не понял, ведь я говорю по-русски. – После этого она развернулась к Тетереву, это был именно он, и перешла на его родной язык, который за год без труда выучила. – Чего тебе надо, Стефан?
– Ничего.
– Тогда вали отсюда.
– Ты злая. Нехорошая… – Мари криво усмехнулась, глядя Стефану прямо в глаза. Ей было плевать на его мнение. Но Тетерев не унимался: – Ты недостойна дружбы с таким человеком, как Николас! Он чистый, добрый… Ты замараешь его… Испортишь!
Это уже ее задело. И Марианна ткнула Стефана в грудь. Не с целью причинить боль, а убрать с дороги – он загораживал ее. Однако Тетерев был толст, поэтому его не так легко было сдвинуть.
– Ты знаешь, что у него из-за тебя могут быть проблемы?
– Какие?
– Парню, который хочет стать монахом, незачем водить дружбу с такой, как ты.
– Это лишь твое мнение.
– А вот и нет… С Николасом уже беседовал настоятель. Спрашивал, что между вами. И не повлияло ли знакомство с тобой на его решение…
– И что он ответил?
– Что на его решение ничто не может повлиять. Но настоятель все равно насторожен. А именно от него зависит, останется ли Николас здесь, когда закончится учебный год. Да и остальное… Нести Божью службу в «Черном кресте» великая честь, ее мало кто удостаивается…
