– Слушай, Гошка, мне сейчас не до того.
– Да подожди ты, послушай! Вот смотри, этот чудак, – он показал на незнакомца взмахом руки и чуть не зашиб его при этом, – говорит, что звезды, космос – все это только мечты. Что весь разум человечества, устремленный к небу над головой, работает вхолостую. Этот приземленный тип, этот мещанин, заявил только что – нужно думать, как нам ужиться с янки, а не об иных мирах!
– Я сказал не совсем так, – мягко улыбнулся парень, – просто всему свое время. Луна или Марс – это только замерзшие куски камня в пустоте. Все интересное находится слишком далеко от нашей планеты, чтобы добраться туда в ближайшем будущем.
Андрей с любопытством посмотрел на незнакомца. На вид совсем молодой парнишка, лет семнадцать-восемнадцать, однако после нескольких лет работы в Дозоре Яровой понимал, что судить о возрасте Иного по внешности ошибочно. Парень являл полную противоположность заполошному измятому Георгию – отглаженные по стрелочкам брюки, чистая серая рубашка, аккуратно уложенные на пробор каштановые волосы. Он прислонился к стене, сложив на груди тонкие руки, и с ответным интересом разглядывал усталого после ночной вахты Андрея.
– Максим Баженов, Иной, – представился он.
Андрей пожал протянутую руку и представился в ответ. При рукопожатии он попытался осторожно взглянуть на нового знакомца через Сумрак – но не увидел ничего определенного. Такой же неясной была и его аура, будто смотришь на человека сквозь матовое стекло. И кого он хочет обмануть своей внешностью старшеклассника?
– Значит, – с прищуром сказал Андрей, – все это зря? Спутник, подвиг Гагарина, дерзкие мечты?
– Почему же зря, – улыбнулся вновь Максим, – спутники смогут в будущем обеспечить быструю связь, помогут прогнозировать погоду. К тому же мы строим все более мощные ракеты.
– Чтобы долететь до бессмысленных замерзших кусков камня?
– Чтобы донести ядерные боеголовки до Западного полушария. Это наша защита против любой угрозы оттуда.
Андрей и Георгий переглянулись.
– Ты прав, он не прост, – сказал Андрей, – и что же, Максим, по-твоему, ждет нас в космосе?
Тот пожал плечами:
– Будет долгая эпоха околоземных полетов. А дерзкие мечты никуда не денутся. Вон сколько фантастики теперь издают. Братьев Стругацких читали?
– Читали! Конечно, читали! – в возбуждении воскликнул Гоша. – Ну пойми же ты, что это самое прекрасное и есть! Это жизнь – люди всей душой устремились вверх, к неизведанному. Они готовы бросить вызов любой опасности, преодолеть любые трудности. Какие горы они готовы свернуть!
– Все это было уже не раз, – вздохнул Баженов, – духовный подъем, новые горизонты. Но в итоге человеческая наука рождала только новые виды вооружений. Не без нашей помощи, кстати.
– Ты циник, – рассмеялся Андрей.
– Я реалист.
– Ты – сухарь, вот кто ты такой, Максим! – не унимался Гоша. – Ты по душевному складу не можешь понять этой романтики! Как прекрасен космос – и как опасен притом! Сколько он таит загадок и тайн…
– Космос прекрасен? Что ж, если только в кино. В реальности он скучен, холоден и очень однообразен.
Андрей внимательно посмотрел на него:
– Ты говоришь об этом так, как будто был там.
– Я… – начал Максим, но в этот момент над головами захрипели динамики.
– Внимание всем! Внимание всем! У нас труп Темного. На пересечении улицы Восьмого марта и Пеговского переулка! Оперативная группа на выезд.
Почему-то Андрей сразу вспомнил Монка, и хотя успел настроить себя против Тамары, сердце его сжалось при мысли о том, что с ней будет. Не сговариваясь, все трое бросились вниз по лестнице. К подъезду подкатил новенький желтый ЛИАЗ, громко лязгнули открывшиеся двери. Автобус был еще пустым, лишь в водительской кабине маячила тень – где-то в конторе сейчас торопливо собирались на выезд оперативники.
– Улица Восьмого марта, это здесь недалеко, – быстро сказал Андрей. Он завел свой мотоцикл и посмотрел на товарищей. Георгий осоловело переводил взгляд с мотоцикла на автобус и обратно. Очки его походили на глаза-блюдца только что разбуженного филина.
– Н-но Темные, наверное, сейчас тоже едут туда, – выдавил он наконец.
– Поэтому мы и не можем ждать, пока опера соберутся, – раздраженно бросил Андрей.
Максим уже сидел рядом с ним в коляске мотоцикла.
– Ну же, едем, – сказал он невозмутимо, словно речь шла о поездке на дачу.
Мотоцикл взревел и в облаке дыма вылетел на Ленинградский проспект. Георгий проводил его долгим удивленным взглядом.
Они успели первыми.
Темная масса, похожая на груду тряпья, лежала прямо посередине перекрестка. Рядом остановилась темно-синяя с красной полосой милицейская «победа», и редкие автомобили, выезжавшие из спального района в сторону центра, огибали ее по дуге.
Андрей бросил мотоцикл у края проезжей части и скользнул в Сумрак. Утренний уличный шум сразу исчез. Солнечный свет померк. В вязкой голубой мгле Яровой шагал через улицу, не обращая внимания на автомобили. Тяжелый грузовой ЗИЛ тускло сверкнул массивной решеткой радиатора, похожей на оскаленную пасть, бесшумно пронесся прямо сквозь Андрея и улетел прочь – маг лишь слегка покачнулся. Где-то вдалеке заунывно пела сирена – это мчался к месту трагедии наряд Ночного Дозора… или Дневного?
Он присел на корточки над телом.
Да, никаких сомнений – это Темный, и он мертв. Не из самых сильных магов, но и не слабак. Широко раскрытые карие глаза. Бледное лицо, окоченевший в предсмертном оскале рот. Черные короткие волосы, густо заросшие щеки, большой нос с горбинкой. Сбила машина? Нет уж, дудки, такой смертью Иные не погибают.
На горле и на лице никаких видимых повреждений, если не считать царапин от удара об асфальт на правом виске. Черный дорогой плащ измят, словно его владелец долго боролся с кем-то в грязи. На туфлях толстый слой пыли.
– Перед смертью его пытали, – услышал он мягкий голос Максима за спиной, – долго пытали.
Андрей рванул дорогую шелковую рубашку на груди у мертвеца: под ней курчавились густые, как пакля, черные волосы. Если не считать тонких алых полосок на груди и животе – никаких следов пыток. Сосков у погибшего не было, на их месте вилась все та же густая поросль.
– Химера, – пояснил Максим. – Очень хорошая работа.
– Что еще за дрянь?
– Гомункулус. Но те, кто его пытал, не знали этого.
– Ничего не понимаю. Какого дьявола?
– Темные уже близко, Андрей. Загляни в его карманы на всякий случай… впрочем, не думаю, что они нам оставили хоть какие-то зацепки.
В карманах у трупа действительно было пусто. Андрей положил ладонь на глаза Темному, пытаясь уловить хоть что-то, хоть эхо выплеска энергии, любой намек. Кто-то убил его. Также кто-то похитил и, возможно, убил Монка. Кто-то из наших? Кто?
