– Встречают уже, человека три, – коротко бросила она в его сторону.
– Парни! – обращаясь ко всем, сказал командир, уже видя раскрытые створки ворот впереди и одного контролирующего улицу, присевшего на колено и призывно поднявшего руку, судя по всему, человека Матвеева. – Дорогу пересекать быстро, по одному. Дезире влево, я вправо. Бегом!
Первым вышел француз, прижимаясь к стене серой пятиэтажки, добежал до угла и юркнул чуть дальше, взяв улицу слева под прицел, спрятавшись за бетонной лестницей, ведущей в магазин. Вторым бегом пересек улицу Капрал, по диагонали прямо в ворота. Следующий Тайпан, за ним Сенка. Мартин дождался, когда с той стороны появился еще один из группы Матвеева, и сам преодолел бегом небольшое расстояние. Мага, не пригибаясь, побежал вперед, раскачиваясь всем телом из стороны в сторону, и тут его настигли выстрелы справа. Пули стеганули по пузатому рюкзаку, и парня опрокинуло в середине улицы, чуть развернув.
– Сундук, пошел! Дезире, смотри на шесть! – взревел Мартин и, вторя уже отрабатывающему очередями человеку Матвеева, подключился к огню. Вдали мелькнула вспышка из окна, характерная для штурмовой винтовки, затем еще одна, уже через дорогу. Краем глаза было видно, что Мага, словно перевернутая черепаха, засучил руками и ногами, пытаясь встать, но крест на спине не давал ему перевернуться. Сундук бросился через дорогу, прямо к ингушу, схватил того за ворот куртки и волоком потащил по асфальту в сторону ворот. Мага, в свою очередь, толкаясь ногами, как мог помогал, стремясь покинуть линию огня. К ним навстречу выскочил человек Матвеева, поймал Магу за руку и помог Сундуку быстро доволочь того до мертвой зоны.
– Дезире, пошел!
Пулеметчик, ведя огонь вдоль улицы, вскочил, подхватывая свой «М265» одной рукой за сошки, и, продолжая стрелять очередями, боком, приставным шагом заспешил к воротам, присоединяясь к огневому заслону. Магу еще полностью не затащили во двор, но уже вывели из-под огня, и, видя, что Дезире не успевает, Тайпан и Капрал ринулись к Мартину, присаживаясь рядом и дополняя своим оружием шквал свинцовых аргументов.
Дезире, видя, что дал лишний повод о себе переживать, перехватывает рукой пулемет за ручку и, пригибаясь, бежит в сторону ворот. Асфальт пенится у его ног, кто-то работает с хорошей высоты и, возможно, совсем близко. Пули стегают фонарный столб, оставляя в нем рваные раны. Шаг, еще один. Дезире уже почти вошел. Звучит стрекот пулемета, успели, гады, развернуться, чтоб им пусто было, заставляя плотным огнем всю четверку быстро ретироваться за ворота, оставляя француза одного. Еще шаг, совсем рядом с ним звенит металл, пуля с рикошетом поет злобную песню, рука прикрывает голову от бетонной крошки, тело еще ниже гнется к земле, но продолжает двигаться вперед. Давай, родной, давай. Еще шаг, вот они, ворота, три, максимум четыре метра. Стоящий справа от входа железный цилиндр непонятного назначения в пояс высотой покрывается дырами. Ну же, ну! Еще шаг!
Дезире влетает в ворота и пробегает вглубь между двумя сторожками для охраны.
– Все! Я тут! – победоносно кричит француз.
– Отходим! – тут же подхватывает Мартин, и один из людей Матвеева начинает закрывать стальные створки ворот. Конечно, это не удержит врага, да и пули для них что нож для масла, но это не важно. Ворота – преграда движению. Кому надо, пусть повозится в попытке ее преодолеть.
– Ставлю пехотную. – На ворота тут же крепится мина, парни Матвеева работают четко, как профессионалы высшей пробы, не теряя ни мгновения, ни секунды. Другой у пропускного пункта тянет уже заготовленную ранее растяжку.
– Добро пожаловать на борт, коллеги! – не отвлекаясь от минирования, бросает один из встречающих.
– Матвей, Гусь-один с нами! Повторяю, Гусь-один с нами. Выдвигаемся к тебе! – гундосит по рации тот, что ставит растяжку, и, закончив, призывно машет «следуйте за мной», устремляясь вдоль дома в глубь территории, навстречу еще одному, стоящему у дальнего угла.
Дошли.
Добрались.
* * *
– С прибытием! – Матвеев вскидывает руку к виску, отдавая честь, и расплывается в улыбке. – Как добрались?
– Нормально! – расслабившись и принимая по-отечески доброе рукопожатие, отвечает Мартин, переводя дух от быстрого бега по подземным коммуникациям. Парни Матвеева, контролирующие территорию института, действовали в своей манере. Все перемещения по территории они совершали под землей, высовываясь наружу только там, где это было необходимо, чтобы связать противника боем, и тут же отступали вниз для выхода на заранее подготовленные позиции. Это было разумно, так как вокруг Курчатовского располагались жилые дома, превосходящие по высоте и дающие хороший обзор на территорию. Брифинг с командиром второй группы проходил в теплой, дружественной, пыльной и душной обстановке – у перекрестка теплотрасс, при тусклом свете фонарика, включенного почти в последний момент. Мартин, привыкший вести бои на открытой местности, немного поежился, но, зная, что опыт у Матвеева не меньший, чем у него самого, принял условия новой войны как данность. Раскрыв карту, оба командира склонились над ней. – Докладывай.
– Курт с его людьми вот здесь и здесь. – Седовласый русский мужик с характерной для этой нации железной хваткой сразу же принялся карандашом рисовать на карте, отмечая информацию визуально. – Перекрывают направления улиц Маршала Новикова и Гамалеи. Мы закрепились и отбили две атаки, отсюда и отсюда, но это была разведка боем. Щупали нас, что мы можем и что от нас ждать. Потом пошли через парк, с хорошей поддержкой с флангов и с высоток тридцать четыре, тридцать шесть, тридцать восемь и сорок, предварительно отработали из гранатометов по нам. Мы ушли глубже и встретили их в «зеленке», заманивая на мины.
– Мины? – Мартин вскинул брови.
– Ну, это у вас проблемы с вооружением, а мы-то местные, у нас все свое, – показал тот в ответ на висящий на плече АС «Вал», намекая, что, имея в группе половину русских, не постеснялся протащить сюда то, что необходимо для боя и дорого сердцу. Это у Мартина в отряде сплошные иностранцы, они приехали из-за границы с голыми руками, получили от заказчика что тот смог добыть и этим воюют. У русских все проще. Им границы пересекать не надо, они дома, знают тут все ходы-выходы, знакомы с разными интересными людьми и, если надо будет, танк в Зону протащат. С проблемами и головной болью, конечно же, но протащат, будь уверен. Поймав довольную улыбку командира «Серых Гусей», Матвеев продолжил: – Тут оставили людей из ЦАЯ, около десяти человек, чтобы они центральный вход смотрели. Но там у них пока тихо, и если что, мы поможем.
– А как с югом? – понимая, что кольцо вокруг института имеет солидную дыру, спросил Мартин, глядя на карту.
– С югом плохо, там много зданий, туда армию целую надо, чтобы правильно обороняться. Я отправил своего парня наблюдать, Курт двоих отрядил. С его стороны всего один раз полезли, правда, серьезно, но он отбился на пять, так что у него посвободней с руками сейчас. Я рассчитывал, как вы подойдете, закроете южное направление, там пока тихо и спокойно, но чует мое сердце, не к добру это.
