Я уложил Лано, тихо постанывающего в забытьи, на диван. Палец на его левой руке, конечно, был в ужасном состоянии. Да и сам Батрид был изможден, бледен, и от его сбившейся в комки бороды шел нездоровый дух.
– Витя! – Телефон ответил на пятый или шестой гудок. – Ты бы не мог приехать ко мне с перевязочным материалом, антибиотиками и желательно военным хирургом?
– Да, я как раз расследую кражу часов у профессора Бурденко, – резко ответил Копайко и бросил трубку.
Приехал он ко мне через час. Лано уже пришел в себя и отрешенно смотрел в потолок. Профессор все еще не шел на контакт со мной. Я видел, какую боль он испытывает, как ему тяжело, но ничего сделать не мог. Когда раздался звонок в дверь, я подумал, что наконец пришло спасение. Виктор приехал не один. С ним вместе был человек с костылем в руке, немолодой, лысый, с выдающейся вперед нижней челюстью. Человек сильно хромал и тяжело дышал. Видимо, подъем ко мне на третий этаж без лифта дался ему непросто. Копайко увлек меня на кухню, оставив своего товарища и Батрида наедине.
– Он сам разберется лучше нас, – объяснил Виктор. – Врач всегда найдет контакт с пациентом. Рассказывай.
Виктор после того, как я у него на глазах исчез с парашютом, уже ничему не удивлялся.
Я рассказал обо всем, что происходило с того момента, как я перешел в Центрум. Парашютом, оказалось, очень просто управлять, и мне удалось спокойно приземлиться недалеко от дороги, ведущей прочь от проклятого замка Трато. Потом были два непростых дня похода до ближайшей колеи. На мое счастье, попался товарняк, и я не без труда заскочил на плоскую платформу с грузом копры.
В Лирморе, а я не сомневался, что Батрид уже в тюрьме, произошли самые невероятные события. Я был совершенно уверен вначале, что мне удастся убедить местные власти, что профессор ни в чем не виноват. Только не учел одного. Во-первых, язык там отличался от лорейского, а во-вторых, мой вид после двухдневного перехода был несколько непрезентабелен. В общем, со мной никто даже не стал разговаривать. Но я не мог просто так оставить Лано в беде. Найти каземат оказалось проще простого, и я решил ночью попробовать прорваться. Я надеялся, что арбалета мне вполне хватит для этого.
А вот когда в сумерках я тихо крался по улочкам Лирмора к тюрьме, меня схватили за руку и затащили в темную подворотню. Калька со Стариком и Ударником, оказывается, давно за мной следили. Калька все-таки прослушала мою запись у себя на автоответчике. В общем, они помогли мне освободить Лано. Правда, я тоже успел выстрелить раз из арбалета. Потом тетива лопнула. Только после этого погранцы исчезли, не желая засвечиваться в Цаде, – это была не их территория и не их дело освобождать местных от лап церковников.
Тут нас перебил врач, он сообщил, что с пациентом все в порядке, и потребовал оплаты. Я решил, что Виктор сам с ним договорится, и пошел проведать Лано.
Он лежал на моем диване и с интересом смотрел телевизор. Его, видимо, включил доктор.
– Лано, как вы себя чувствуете? – осторожно спросил я.
– Да ничего так. – Батрид поднял перебинтованную руку и покрутил ее перед глазами. – Спасибо, Олег, что врача мне доставил.
– Лано, вы готовы выслушать меня?
– Уже практически ничего не болит, – продолжил Батрид. – Олег, а что по-вашему значит «tolko ne kusatsya»?
– Это…
– Врач мне все время говорил… И какие у него странные упаковки для лекарств. Наши, как правило, гораздо меньшие расфасовки используют. Как все-таки миры отличаются… – Батрид еще раз глянул на руку. – Так что ты хотел спросить?
– Лано, я не спросить хотел. – В сердцах я чуть повысил голос. – Я хотел сказать правду и сказать, что Трато лжец.
– Я знаю, что он лжец. А в чем твоя правда?
– Моя правда в том, что я никакой не шпион, никакой не агент и никакой не капитан спецслужб.
– Но ведь ты же был не честен со мной?
– Были обстоятельства, которые я не мог раскрывать.
– А сейчас ты их уже можешь раскрыть?
– Это совершенно не существенные детали, но вы можете их понять неправильно.
– А… – Батрид уставился на потолок. – Ты хочешь сказать, что я могу поверить в то, что ты обычный аспирант? При этом ты утверждаешь, что твой руководитель, я бы не побоялся этого слова, учитель, не в силах тебя понять? Что у меня нарушена способность адекватно оценивать реальность?
– Извините, Лано, я неправильно выразился!
– Учитесь сначала правильно выражать свои мысли, молодой человек, а потом занимайтесь наукой. Или чем вы там занимались. Мне надо поспать. – Лано отвернулся лицом к стене.
Я в растерянности постоял пару секунд и вышел из комнаты, притворив дверь.
А Виктор со своим врачом пили водку на кухне.
– О, Олег, знакомься! – нетвердо произнес Копайко. – Мой хороший друг Игорь.
– Олег, – представился я. – Спасибо, что помогли профессору. Я даже не знаю, как вас отблагодарить.
Игорь церемонно поклонился и почему-то громко рассмеялся.
– Олег, это доктор от бога, – начал рассказывать захмелевший Виктор, – он…
– Скажите, Игорь, а почему вы говорили Батриду «не кусайся»? – не выдержал я.
– Ну, как? Я всегда так говорю… Мало ли…
– Олег, не бери дурного в голову! Игорь мне хомяка от геморроя вылечил, ты не представляешь, – перебил нас Копайко. – Щас хомяк поет от счастья!
– Так вы ветеринар? – ужаснулся я.
– А что, тебе не все равно, кто твоего профессора вылечил? – обиделся Игорь. – А что, он и правда из… с другой планеты?
– С другой… И теперь будет думать что пациенты на Земле кусают врачей.
– О, итить твою мать, профессор! Иди сюда, выпей с нами! – вдруг обрадовался Игорь.
В дверях стоял Батрид и, нахмурясь, смотрел на нашу компанию.
– Он не понимает по-русски, – сказал я.
– Ничего, я умею! – не успокоился ветеринар. – Садись, плиз, давай дринк бутылко! За братство народов! Брудерштраф!
– Ну, что ты несешь! – возмутился Копайко. – Фройндштраф!
– Ну, иди. – Игорь икнул. – А ты, студент, переводи ему, переводи!
– Лано, извините нас, тут есть такая традиция. Ну, когда новые знакомые, то надо водку пить. Сильно. Широта души, прогресс в карме, ну, вы поняли, – сказал я по-лорейски Батриду.
– Это открывает мне новые стороны твоей души, – тихо сказал Лано и сел на край табуретки.
– Ты, профессор, главное, не стесняйся, на раны оно самое то. – Игорь говорил громко, уверенный, что так будет понятней.
Батрид взял из рук врача граненый стаканчик и с любопытством посмотрел на остальных. Я, показывая, как надо, опрокинул водку в рот. Лано повторил мой трюк и затих, прислушиваясь к ощущениям.
