Ближе к лету, когда судебное решение по передаче картины Даниилу Самарину было принято, свершилось невероятное.
Даниил выставил картину на аукцион, продал ее, а вырученные деньги передал детскому хоспису. Варвара была в шоке. Ей невольно вспомнился их разговор в гостях у Зои Спиридоновны, когда Даниил в шутку посоветовал Половодниковой продать коллекцию и пожертвовать деньги на лечение больным детям. Зоя Спиридоновна тогда ехидно предложила Даниилу поступить так же, но Варе никогда в голову не могло прийти, что он на такое способен.
После этого события отношение Вари к Даниилу окончательно переменилось. От ее обычно строгого, холодного взгляда не осталось и следа, в глазах появились непривычная мягкость и даже мечтательность, и надо сказать, ей это пошло на пользу. В ее внешности появилась та самая изюминка женственности, которой прежде так не хватало Варваре, по мнению Даниила.
И однажды вечером, а точнее уже белой ночью, когда они прогуливались по пустынной набережной, Даниил вдруг отважился и поцеловал свою спутницу. Причем сделал это, поддавшись внезапному порыву и с большим чувством. И даже получил ответный поцелуй. После этого события их отношения перешли в новую, более естественную фазу и, кажется, уверенно двигаются к ЗАГСу.
Зоя Спиридоновна продала часть своей коллекции Вариной фирме и отправилась в круиз вокруг Европы лечить нервы в каюте класса люкс.
Секретарша Каменкова Алиса вышла замуж… за Макара! На вечеринке, устроенной в честь обнаружения Репина, Макар выпил для храбрости и, не дав возможности Алисе, как обычно, улизнуть, при всем коллективе признался ей в любви. И даже сделал предложение. Алиса, к безмерному удивлению всех собравшихся, предложение это приняла. И спустя два месяца была отпразднована пышная элегантная свадьба, оплатил которую жених, для чего вынужден был взять солидный кредит в банке. Говорят, когда Алиса узнала об этом, то едва не подала на развод.
Жизнь идет своим чередом. Варя проводит экспертизы, дает искусствоведческие заключения и мечтает о собственной свадьбе. Желательно с Даниилом. Причем вопрос смены фамилии как-то незаметно потерял свою остроту и испарился. Зелинский искупает свои грехи, помогая страждущим, Зоя Спиридоновна развлекается, тираня сына и невестку, Булавины, смирившись с потерей неожиданно свалившегося им на голову наследства, спокойно живут дальше как ни в чем не бывало. Никаких апелляций они подавать не стали, неудобно. Все-таки деньги от продажи картины пошли на лечение больным детям.
Недавно к Варе обратилась по рекомендации знакомых одна пожилая дама, она случайно после смерти родителей обнаружила на даче некое небольшое полотно, подписанное, как ей показалось, самим Брюлловым. Варя обещала вечером заехать.
Из Смутных дней сочится ложь [1],
Ложится красками на души,
Чтоб породить убийством дрожь,
Убийством Истины – что хуже?!
Ведь ложь истории – уж вроде бы не ложь,
А образ принятый, так неуклюже.
Безумный взгляд и кровь вокруг –
Таким остался в поколения
Великий Царь порушенных заслуг,
Одним мазком таланта заблуждения…
Казнённый в раме, галерейный дух,
Живущий в гранях искажения,
Чтоб образ огненный его потух –
Великой Правды в истребление…
Погибший сын, отравленный врагами [2],
Так дьявольски вменён во грех,
Царю Руси, невинному пред Небесами,
Распятому историей для всех,
За то, что Грозен был и нелюбим врагами –
За то и предан всеми для потех.
Погиб натурщик – знак то Свыше [3],
Для Репина звучал – оставь сюжет,
Но кровь в глазах и дьявол ближе,
Шептал: «Не оставляй мольберт,
В веках прославлю, я то вижу,
Что гений твой признает свет!».
И дьявол дал признанье мира,
Поклоны золотистых эполет,
Но вдруг рука отсохла у кумира [4],
И вмиг погас духовный свет…
Душа в руках коварного мессира,
Спасенья от которого просто – нет.
Из Торы Я – учебник нам вещает [5],
Который в руки ученик берёт,
И знание получая, всё листает,
И в душу грязь обманная плывёт…
Картина Репина – всяк знает,
Лишь негатив в себе несёт [6].
Прости нас, Царь Руси Великой,
Забыты лучшие дела,
И летопись заслуг во лжи зарытой
Лишь Ангел пишет для меня,
Чтоб помнили – Иван Великий
Да, Грозным был, но для врагов всегда!
Александр Зинченко
