— Нужно, чтобы вам хватило энергии, но запас не должен тянуть к земле, — говорит Зеб. — Приберегите часть на потом.
Он смотрит на Тоби, на ее розовый наряд с поцелуйными губками.
— Ты что, пробуешься на роль? — спрашивает он.
— Очень живенький цвет, — замечает Джимми.
— Практически рок-звезда, — говорит Носорог.
— Хороший камуфляж, — говорит Шеклтон.
— Они примут тебя за куст шиповника, — говорит Крозье.
— Это карабин, — объявляет Тоби. — Я здесь единственная, кто умеет им пользоваться. Так что заткнитесь.
Все ухмыляются.
Они выступают в поход.
Впереди, нюхая землю, идут трое свиноидов-разведчиков. Справа и слева, чуть подальше — еще по одному. Они пробуют воздух мокрыми пятачками. Запаховый радар, думает Тоби. Какие вибрации, недоступные нашим притупившимся чувствам, улавливают они? Обоняние для них — то же, что для соколов зрение.
Шестерка свиноидов помоложе, едва вышедших из поросячьего возраста, бегает туда-сюда, перенося сообщения от разведчиков к основному строю свиней постарше и потяжелее, и обратно; будь свиноиды бронированными машинами, это был бы танковый батальон. Несмотря на размер и вес, свиньи двигаются удивительно быстро. Сейчас они идут ровным шагом, сберегая силы; это движение марафонца, а не спринтера. Они почти не хрюкают и совсем не визжат: берегут дыхание, как солдаты в долгом переходе. Хвосты закручены, но неподвижны, розовые уши наставлены вперед. В свете утреннего солнца они ужасно похожи на миленьких мультяшечных улыбчивых свинок-валентинок: такие когда-то сжимали копытцами коробки конфет в форме большого красного сердца. Поросята с купидоновыми крылышками: «Умей этот поросенок летать, он принес бы тебе мою любовь!»
Но только почти. Эти свиньи не улыбаются.
«Если бы мы несли стяг, — думает Тоби, — что было бы на нем изображено?»
Поначалу идти легко. Они пересекают очищенную свиньями часть луга: кое-где еще валяются сумочки, ботинки, торчат из земли кости, отмечая места, где когда-то упали жертвы чумы. Если бы все это было еще закрыто травой, то идущие могли бы споткнуться, но видимые предметы легко обойти.
Париковец выпустили, и они пасутся на дальнем конце луга, оставленном под пастбище. Смотреть за ними назначили пятерку молодых свиноидов. Они, кажется, не очень серьезно относятся к своим обязанностям — это значит, что они не чуют опасности. Три свиноида роются в земле, четвертый нашел клочок мокрой грязи и катается по нему, а пятый спит. Если вдруг нападет львагнец, справятся ли они? Безусловно. А с двумя львагнцами? Может быть. Но те даже не успеют подобраться к стаду — юные свиноиды уже собьют его в кучу и отгонят назад к зданию.
Отряд пересек луг и теперь идет по дороге на север, через лес, который граничит с территорией салона «НоваТы» и скрывает огораживающий ее забор. В сторожке у северных ворот никого нет; вокруг нее — никаких признаков жизни, только скунот нежится на солнышке на дорожке. Когда отряд подходит, скунот поднимается на ноги, но даже не пытается бежать. Эти животные слишком дружелюбны: в более жестоком мире они все давно пошли бы на шапки.
Теперь отряд движется по улицам города, и это уже сложнее. Разбитые и брошенные машины загромождают проезжую часть, и к тому же она усыпана битым стеклом и искореженным металлом. Лианы кудзу уже наползают на улицы, прикрывая изломанные силуэты мягкой зеленой пеленой. Свиноиды ступают деликатно и осторожно, чтобы не повредить копытца; у людей — прочная обувь на толстой подошве. Но все же приходится идти с оглядкой и смотреть под ноги.
Тоби заранее предвидела, что Черной Бороде будет трудно идти по этим улицам, по острым осколкам и режущим граням. Да, у него толстая кожа на ступнях, и он спокойно ходит по земле, песку и даже гальке; но Тоби все же порылась в запасах обуви, восторгнутой Беззумными Аддамами, и выдала Черной Бороде пару кроссовок марки «Гермес-Трисмегист». Сначала он боялся их надевать: а вдруг будет больно, а вдруг они прирастут к ногам и он не сможет их снять? Но Тоби показала ему, как их надевать и как потом снимать снова, и сказала, что если он порежет ноги острыми вещами, то не сможет идти с ними дальше, а тогда кто будет передавать мысли свиноидов? После нескольких тренировок Черная Борода согласился надеть кроссовки. У них зеленые крылышки и встроенные лампочки, которые вспыхивают с каждым шагом — батарейки еще не сели. Черная Борода в восторге от кроссовок — пожалуй, даже немного чересчур.
Сейчас он идет впереди, в авангарде главного отряда, слушая отчеты свиноидов-разведчиков. Если это можно назвать слушанием; в общем, воспринимает, уж кто его там разберет, чем именно. Очевидно, пока он не узнал ничего такого, что стоило бы передавать. Время от времени он оглядывается, следя, на месте ли Зеб и Тоби. И бодро взмахивает рукой: это может означать «Все хорошо», а может быть, просто «Я вас вижу», или «Вот он я», или, может быть, даже «Поглядите, какие у меня крутые кроссовки!» Порой до Тоби долетают по ветру обрывки высокого, чистого пения: азбука Морзе для обитателей Коростелева царства.
Ближайшие свиноиды по временам искоса взглядывают на двуногих союзников, но о чем они в это время думают — можно лишь гадать. По сравнению с ними люди кажутся заторможенными увальнями. Интересно, люди их раздражают? Вызывают покровительственное чувство? Или свиньям хотелось бы поторопить медлительных спутников. Или они рады артиллерийской поддержке. Скорее всего, и то, и другое, и третье, и четвертое, ведь благодаря тканям человеческого мозга свиноиды могут испытывать несколько разных чувств одновременно.
По-видимому, свиньи назначили сопровождение тем, кто несет оружие — по три свиноида на каждого вооруженного человека. Эти охранники не напирают, не подгоняют своего человека и не пытаются им руководить, но держатся в радиусе двух ярдов, бдительно шевеля ушами. Безоружным Беззумным Аддамам досталось по одному свиноиду. А Джимми — пять. Может быть, свиньи поняли, что он еще слаб? Пока что он идет со всеми, но уже взмок.
Тоби приотстает, чтобы его проведать. Она отдает ему флягу с водой: свою он уже выпил. Все восемь свиноидов — ее три и его пять — перегруппируются на ходу, чтобы окружать их обоих.
— Великая Свинская Стена, — говорит Джимми. — Беконная бригада. Ветчинные гоплиты.
— Гоплиты? — переспрашивает Тоби.
— Это греческое, — объясняет он. — Нечто вроде народного ополчения. Они шли, выставив перед собой стену соединенных щитов. Я читал в книге.
Он слегка запыхался.
— Может быть, это почетный караул, — говорит Тоби. — Как ты себя чувствуешь?
— Я боюсь этих тварей. Откуда мы знаем, что они не собираются завести нас в чащу, устроить засаду и сожрать наши потроха?
— Мы не знаем, — говорит Тоби. — Но я бы сказала, что это маловероятно. У них уже была такая возможность.
— Бритва Оккама, — говорит Джимми. И начинает кашлять.
— Что-что? — переспрашивает Тоби.
