Коджи упал на колено, схватился рукой за распахнутую дверь, пытаясь подняться. Он готов был умереть здесь и сейчас. Вэдимас видел это в глазах убийцы. Коджи закряхтел, сплюнул кровь и поднялся. Его наномеч искрился, пульсировал. Вэдимас перезарядил табельное оружие – времени, чтобы воспользоваться интеллектуальными патронами, не было. Теперь прицелиться убийце в голову. Наномеч изогнулся, отражая свинец. Вэдимас слышал о том, что такое возможно, но никогда не видел своими глазами. Не хотел бы он видеть этого и сейчас.
Коджи смотрел на Вэдимаса уцелевшим глазом – другой был выбит и вытекал по щеке. Наностимуляторы продолжали латать его тело, но тело это уже было невозможно спасти. Оставалось лишь достойно принять смерть, забрав жизнь противника. Коджи взмахнул мечом, но мозг уже не мог верно оценить расстояние. Живая сталь рассекла воздух, но не причинила Вэдимасу вреда. Ноги Коджи снова подогнулись. Убийца упал на колени, облокотившись на меч. Пульсирующее острие вонзилось в пол. Вэдимас снова нажал на курок, разряжая остаток обоймы. Наномеч ожил, отразил десяток пуль, но первые две достигли цели, забрызгав стены мозгами якудзы.
* * *
Макото понял, что Коджи мертв, почувствовав, как прервалась их связь. Вернее, его связь – модуль Коджи был поврежден во время аварии. Что ж, теперь Макото придется сделать всю работу самому – лишить жизни Семъязу, забрать Шайори, выбраться из комплекса и вернуться в клан. Он думал об этом во время боя, разрубая тела охранников, тщетно пытавшихся задержать его, не применяя, согласно правилам, огнестрельное оружие. Их смерть позволила комплексу активировать второй уровень защиты. Да, именно так решили технократы, установив количество погибшего персонала, которое позволит перейти к радикальным мерам. Но все эти меры в основном были направлены на защиту тюремных помещений. Технократы и не думали, что кто-то будет штурмовать реабилитационный центр.
Макото услышал стук шагов приближавшихся охранников и активировал нейронную татуировку невидимости, прижавшись к стене. Охранники пробежали мимо. Он мог сохранить им жизнь, не жаждал пустить им кровь, но силовики могли вернуться, когда он, покончив с Семъязой, будет идти за дочерью оябуна, поэтому Макото принял решение забрать их жизни. Наномеч вспорол воздух, перерубив шейные позвонки.
* * *
Семъяза ждал. Он не знал, насколько сильно изменила его коррекционная система, но страха не было. Если ему суждено встретить смерть здесь, то пусть будет так. Единственной проблемой была Шайори. Снова и снова, находясь в коррекционном центре, Семъяза спасал ее жизнь, думал, что спасает, выполняя написанную для него программу. Система издевалась над ним, ставила непреодолимые задачи. Он не знал, сколько всего было циклов, прежде чем его отправили в реабилитационный центр, посчитав исправленным, но в последнем цикле он пожертвовал собой, чтобы Шайори смогла спастись. Система посчитала это высшим признаком искупления. Может быть, система была права. Клан Тэкия предал Семъязу. По их вине он оказался здесь. Технократы хотели крови, и клан выбрал жертвой Семъязу. Он потерял своих братьев, потерял сестру, потерял свой наномеч…
Семъяза проверил пару нейронных татуировок, надеясь, что хоть они не дадут сбой. Сбоя не случилось, но тело было ослаблено коррекцией и с трудом могло выработать достаточно энергии для активации модулей нейронных татуировок. Что ж, значит, когда настанет момент истины, у него будет всего пара секунд – иногда этого достаточно, чтобы забрать жизнь. Хотя бы одну.
Семъяза поднялся с кровати, отключив капельницы с питательными растворами. Нужно было подготовиться. Он расставил мебель так, чтобы можно было ее использовать в битве. Пусть у него забрали меч и силы, но он все еще мог использовать свой опыт. А умел он только одно – забирать жизни.
Семъяза едва успел закончить приготовления к схватке, когда дверь в его палату открылась. Два вооруженных силовика растерянно уставились на покрытого татуировками приготовившегося к бою якудзу. Смутил их и вид передвинутой мебели. Им отдали приказ защитить проходившего реабилитацию человека от якудзы. Теперь якудза стоял перед ними. Убийца и жертва в одном лице. Если бы не больничные пижамные штаны на Семъязе, то силовики, скорее всего, не раздумывая открыли бы огонь.
– Спрячьтесь куда-нибудь, мы защитим вас, – сказал один из них, убеждая себя, что якудза перед ними прошел коррекцию и теперь был самым обыкновенным человеком. Сказать себе это было несложно, но вот повернуться к якудзе спиной, когда в коридоре твоих друзей разрубает на части другой якудза, – это уже сложнее.
– Вы не сможете меня защитить, – сказал Семъяза.
Нейронная татуировка поиска, которую он активировал на несколько секунд, уже показала ему Макото и то, как он разделывается с силовиками.
– Вы не сможете защитить даже себя, – сказал Семъяза. – Оставьте оружие и убирайтесь отсюда. Бегите из комплекса.
Силовики переглянулись.
Семъяза не мог ждать – ему жизненно необходимо было получить оружие силовиков. На разговоры не было времени. На активацию татуировок не было сил. Но оружие силовиков ему было нужно. Без него приготовления ко встрече с якудзой были неполными. Хотя бы электрошок. Любой активатор. Семъяза поднял руки и шагнул к силовикам. Они снова переглянулись – ну что за любители?!
Чтобы вырубить их, Семъязе потребовалось чуть больше пяти секунд, да и то лишь потому, что коррекция удалила из воспоминаний что-то важное – якудза больше не мог убивать. Пара секунд схватки ушли у него на то, чтобы понять это. Теперь придется думать и выбирать удары, а для убийцы, который никогда никого не щадил, сделать это крайне непросто. Хорошо еще, силовики были лишь жалкой пародией на противников. По крайней мере, эта пара – молодые, неопытные. В их глазах был страх. Они готовы были проиграть, лишь бы им пообещали сохранить жизнь. Семъяза оттащил их в безопасный участок комнаты и приготовился встретиться с Макото.
Молодой якудза вошел спустя минуту. Нейронные татуировки были деактивированы. Макото хотел забрать жизнь своего врага глядя ему в глаза. Наномеч пульсировал, умоляя хозяина: «Еще крови! Больше крови!» Семъяза не двигался. Он хотел рассмотреть противника. Хотел привыкнуть к нему и позволить ему привыкнуть к себе. Затем он воспользуется шокером. Воспользуется в тот самый момент, когда Макото поймет его замысел – ту часть, которую, по замыслу Семъязы, Макото должен был понять. Такой будет эта битва – обессиленный опыт против горячей молодой крови.
Семъяза вскинул руку и выстрелил в реабилитационный генератор. Макото ждал этого. Взрыв сотряс комнату, выбил стекла и разбил сосуды с химическим составом для восстановления после коррекции. Компоненты зашипели, превращаясь в зажигательную смесь. Этого Макото не ожидал. Семъяза активировал нейронную татуировку ловкости. Наномеч Макото рассек воздух. Семъяза увернулся, но атаки он не ожидал. Атака означала для Макото попасть под всполохи рожденного химической реакцией огня. Семъяза избежал встречи с наномечом каким-то чудом. Он выскочил в коридор, услышав крик якудзы – не предсмертный, нет, крик льва, упустившего свою жертву. Нейронная татуировка ловкости деактивировалась.
