Это была домработница Блейка. Он обернулся и посмотрел на часы.
– Что, пора ужинать?
– Нет, – ответила та. – Я наводила порядок в спальне на этой неделе, и неожиданно явилась миссис Форд. Она хотела забрать кое-какие вещи. – Миссис Гордон замялась. – Я сказала ей, что не могу впустить ее без вашего позволения и что соберу все ее вещи и отошлю с курьером.
– Правильно, – кивнул Блейк. Он заметил конверт в руках домработницы. – Что-нибудь еще?
– Вот. – Женщина протянула конверт ему. – Это выпало из коробки со старыми счетами.
Вики всегда сама занималась счетами. Блейку нравилось смотреть, как его жена сидит за столом и разбирает финансовые документы.
– Что это? – спросил он, протягивая руку.
Конверт был вскрыт.
– Это счет из клиники репродуктологии, – взволнованно произнесла миссис Гордон.
Блейк взглянул на документ – это действительно был счет, но значилось в нем только имя его жены.
Сумма была гораздо меньше изначально заявленной. Услуги, указанные в чеке, были другими. Белле не имплантировали оплодотворенную клетку Виктории, а использовали яйцеклетку самой Беллы и его сперму. У Блейка на лбу выступил пот, внутри все похолодело. Он внимательно все перечитал.
Дрю не был сыном Виктории. Он был сыном его и Беллы.
Пока Блейк был в Нью-Йорке, Белла решила посетить вместе с Дрю некоторые местные музеи. Она начала с фермы Малфорд, которая была основана в семнадцатом веке.
Пока Белла осматривала экспонаты, Дрю уснул в коляске. Он устал после бессонной ночи. У малыша резались зубки. Белла хорошо понимала его и сочувствовала. Молодая женщина тоже не выспалась, но ферма и дом были близки ей, и она смотрела на все с живым интересом.
Белла сделала много фотографий, чтобы потом показать родным.
Телефон зазвонил, когда она усаживала Дрю в детское кресло в машине.
– Здорово, сестренка! – услышала Белла.
Это была ее сестра Лейни.
У Лейни были в городе две подружки, и они постоянно переписывались в соцсетях. Чтобы избавить родителей от дополнительных расходов, Белла взяла на себя оплату Интернета. Кроме того, это давало ей возможность наблюдать, сколько времени ее сестра проводит в Сети.
– Что случилось? – спросила Белла.
– Не знаю, говорила ли я тебе, но наш хор пригласили выступать в Чикаго в августе.
– Отличная новость!
– Мама с папой не могут поехать, но, может быть, ты сможешь?
Белла вздохнула. Раньше она с удовольствием поехала бы, но сейчас у нее на руках Дрю. Лейни пела в хоре с девяти лет, они часто ездили с выступлениями, но в такой большой город, как Чикаго, в первый раз.
– Когда состоится поездка?
– С первого по шестое августа. Мы уже почти собрали нужную сумму, но нам не хватает двух сопровождающих.
Даты Беллу не устраивали. Она не знала, когда Талия приступит к работе, и ей не хотелось оставлять Блейка одного с малышом.
– Не уверена, что я смогу, – сказала она.
– Ладно тебе, Белла, ты же ездила со мной раньше.
Она ощутила угрызения совести. Ей не хотелось расстраивать сестренку.
– Я работаю и не знаю, смогу ли отпроситься.
– Ну, скажи, что это важно. Я уверена, тебя поймут.
– Но эта работа тоже важна, – повысила голос Белла и тут же возненавидела себя за это.
Лейни было всего тринадцать лет, и она очень хотела поехать в Чикаго. Белла ее не винила. Если бы у нее самой в таком возрасте выдалась возможность провести несколько дней вдали от дома, занимаясь любимым делом, она была бы на седьмом небе от счастья.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – упрашивала Лейни.
– Хорошо, я дам ответ к концу недели.
– Мне надо знать завтра!
Через мгновение трубку взяла мать.
– Белла, у нас все в порядке.
– Мне так не кажется.
– Твоя сестра не может дождаться, когда увидит тебя. Хотя бы съезди с ней в Чикаго.
Белле стало стыдно. Она должна быть дома, всячески помогать семье, а не вести свободную и независимую жизнь в Нью-Йорке. Это эгоистично.
– Думаю, Блейк меня отпустит.
– Блейк? Блейк Форд? Тот самый почтительный молодой человек, который звонил нам несколько недель назад?
Белла закатила глаза. «Почтительный» звучало как-то неубедительно. Сильный, волевой, решительный, соблазнительный, как дьявол, – вот такими словами описала бы его она.
– Я работаю у него няней, пока постоянная няня болеет.
– Конечно, хорошо, что ты помогаешь ему, но надо позаботиться о Лейни. Кто-то должен сопровождать детей.
– Если никто больше не сможет, перезвони мне, и я что-нибудь придумаю.
– Ладно.
Белла знала, что мать не перезвонит. Она не любила просить помощи, старалась сделать все сама, но у нее не получалось. И тогда была нужна Белла. Но помогают ли ее братья и сестры семье так же, как она?
– Как дома дела, мам? – спросила Белла.
– Лучше не бывает.
Мама никогда не признается, что дома полно тяжелой работы, и она очень устала.
– Я рада, что все в порядке.
– Ой, Лейни кто-то звонит. Созвонимся потом. Лютик.
Звонок прервался.
Белла села за руль. Весь ее энтузиазм и хорошее настроение быстро улетучились. До боли знакомый груз ответственности снова лег на плечи. Разум требовал сбросить с себя эту ношу, но привычка заботиться и помогать была сильнее.
Глава 9
Дорога шла все время прямо. Блейк и Белла сидели рядом, оба погруженные в свои мысли. Единственные звуки издавала музыкальная игрушка, прикрепленная к креслу Дрю. Веселые стишки и песенки для детей немного разряжали атмосферу.
Прошло три дня с того момента, как Блейк узнал, что Белла – биологическая мать Дрю. За эти три дня он испытал всю палитру чувств – от шока и гнева до грусти. То, что она оставила Дрю, будучи его суррогатной матерью, огорчило Блейка. Но новость о том, что Белла его настоящая мать, легко отказавшаяся от общения со своей кровиночкой, выбила мужчину из колеи. Он был настолько разочарован, что даже не знал, как с ней разговаривать.
«Как Белла могла бросить собственного ребенка?»
Этот вопрос мучил Блейка, но он не находил ответа. Почему он не спросил ее прямо? Потому что ответ Беллы мог объяснить не только ситуацию с Дрю, но и то, почему его собственная мать забыла о нем. И он боялся. В глубине души Блейк не верил, что мать была настолько несчастлива с его отцом, что бросила сына, лишь бы не оставаться с этим человеком. И разве не мог он видеться с ней хоть изредка?
