Он привык получать то, что хочет, и теперь, предав ее и растоптав доверие, говорит все эти красивые слова в надежде, что она снова попадется на крючок. Ничто не исправит то, что он разрушил.
– Я ухожу.
Оттолкнув его, Лили устремилась к двери и уже схватила ключи от машины со столика, схватилась за ручку двери, когда Нэш, Джейк, как бы его ни звали, настиг ее и прижал к двери.
Спиной она чувствовала тепло его груди, у нее перехватило дыхание. Будь проклято это тело, всякий раз так живо реагирующее на его прикосновения. Ее сердце разбито.
– Давай поговорим, мы еще можем все уладить, – прошептал он ей на ухо. – Я не могу потерять тебя.
Яркая молния осветила небо, лампочка мигнула один раз, второй. Их окутала темнота, тишина казалась Лили оглушительной. Ей представлялось, что она в доме с незнакомцем и под одну крышу их загнала гроза. По сути, так оно и было. Лили совсем не знала мужчину, стоявшего так близко к ней, но чувствовала его дыхание на своей щеке.
Один раз ее уже предали, и сейчас рядом с ней мужчина, лгавший ей в глаза и причинивший такую боль. Только на этот раз душевная боль и гнев куда сильнее.
– Отпусти меня, – прошептала она, борясь с душившими ее слезами. – Просто отпусти меня.
Он крепко обхватил ее за талию. Лили подавила всхлип.
– Никогда. Я никогда не позволю тебе уйти от меня, из моей семьи. Я дам тебе время, дам все, что пожелаешь, все, о чем попросишь. Но только не это. Я слишком люблю тебя.
Лили покачала головой, отвела его руку.
– Ты не понимаешь. Твои деньги здесь бессильны, ты не можешь купить меня, контролировать, манипулировать людьми только потому, что богат и у тебя есть власть. Оглянись, вокруг тебя настоящие люди с настоящими чувствами. Надеюсь, ты сможешь купить лошадей, ради которых готов был продать душу.
Она отвернулась и взялась за ручку двери.
– Ты потерял меня и ребенка, но, надеюсь, дело того стоило.
– Ты не можешь уйти в такую грозу.
Лили открыла дверь и рассмеялась, когда внезапный порыв ветра взметнул ее волосы.
– Я лучше промокну под дождем, чем останусь еще хотя бы секунду рядом с мужчиной, который думает, что может заставить остаться женщину, которую предал. Меня больше не интересуют твои секреты.
Джейк стоял на балконе просторной спальни, глядя на принадлежавшую ему землю. Он вернулся домой вскоре после полуночи, когда утихла гроза. Он больше не мог оставаться в коттедже, где все напоминало о Лили. В каждой комнате он ощущал ее запах, везде его настигали воспоминания о минутах страсти. В ванной комнате стояли ее духи и крем, которые она не брала с собой в поездку. В шкафу рядом с его одеждой висели ее легкие платья, а у двери остались забытые сандалии.
Ему некуда было идти, кроме этого дома. Дома, в который он всегда хотел привезти Лили. Теперь она никогда не переступит его порог. Дождь превратился в изморось, но Джейк не обращал внимания. Он не видел и не слышал ничего вокруг себя. И ничего не чувствовал. Ни холодный дождь, ни пустоту в сердце, ни даже желание осмотреть собственные конюшни, которые покинул несколько месяцев назад.
В его жизни больше ничего не осталось, один пепел. В своем стремлении увидеть отца, добыть вожделенных лошадей и не причинить боли Лили он разрушил все, что так старался получить.
И деньги тут не помогут. Лили права: он имел дело не с бездушными бумажками, а с человеческими чувствами, и он растоптал эти чувства, желая стать первым.
Капли дождя стекали по его чисто выбритому лицу. Стерев их, Джейк вернулся в спальню. Эта комната на втором этаже была очень просторной, но поистине огромной казалась кровать. Она словно смеялась над ним. Отныне ему придется спать в одиночестве с осознанием того, что больше не сможет прикоснуться к Лили, услышать ее сонное дыхание, прижаться к теплому телу. Во всяком случае, она была настроена очень решительно.
Джейк не лгал, когда сказал, что готов дать ей время, свободу. Сейчас он сделал бы все, что угодно, лишь бы вернуть семью. Он не винил Лили, понимая, как обидел ее своей ложью.
Стянув с себя одежду, он швырнул ее в корзину в углу комнаты и направился в душ. Не мог уснуть и даже не пытался это сделать.
Стоя под ледяными струями воды, он спрашивал себя, сколько времени может понадобиться Лили. Он готов предоставить ей это время, но, черт возьми, не готов отказаться без борьбы от нее и от своего ребенка.
Опершись о стену, он склонил голову, подставляя шею под струи воды. Предстоит сражение, равного которому он не знал прежде. Раньше приходилось иметь дело только со скачками и тренировками лошадей, и это все, что он знал.
Не знал только, как исцелить разбитые им сердца.
Глава 17
Лили чувствовала себя круглой дурой. Когда три дня назад она покинула дом Джейка, ее единственным желанием было спрятаться от него. Только одно место могло стать приютом, и вот уже она сидела на кухне Баррингтонов, потягивая апельсиновый сок и спрашивая себя, что делать дальше.
– Дорогая, ты должна что-нибудь съесть, – настаивала Линда.
За последние несколько дней эта женщина стала для Лили настоящим утешением. Она не задавала вопросов, просто открыла ей дверь, а Деймон даже сказал, что она может оставаться столько, сколько захочет.
Проблема в том, что Лили нужна не только крыша над головой. Ей нужна поддержка, плечо, на котором можно было бы выплакаться, но она не желала себе в этом признаваться. Все вокруг носились с ней, сдували пылинки. Даже Тесса и Кэсси пришли ее утешить. Они принесли кое-какую одежду, узнав, что все свои вещи она оставила в доме Джейка. С собой у нее был только чемодан, до сих пор лежавший в багажнике машины.
Лили пришла в этот дом не для того, чтобы с ней нянчились, но вынуждена была признать, что зализывать раны в обществе людей, которым можно доверять и которые не воткнут нож в спину, куда приятнее, чем в Лос-Анджелесе. Она решила остаться здесь, ладно, если быть точной, спрятаться до тех пор, пока не решит, что делать дальше.
Сегодня должен был приехать врач, чтобы осмотреть ее. С того дня, как ушла от Джейка, она чувствовала себя не очень хорошо. Наверное, потому, что совсем лишилась аппетита. Она заставляла себя поесть только ради ребенка, но эти крохи нельзя было назвать полноценным питанием.
Ночи превратились для нее в кошмар. Лили часами не могла уснуть в чужой постели, одна и с разбитым сердцем, но об этом, конечно, никому не говорила. Меньше всего сейчас хотелось, чтобы ее жалели. Важно убедиться, что ребенок здоров, а потом собрать силы, чтобы встретиться с Джейком. Лили не хотела его видеть, опасаясь, что не перенесет потрясения, но она должна обсудить с ним вопрос, касающийся ребенка. Как ни крути, он отец малыша, и она ничего не может предпринять, чтобы изменить этот непреложный факт.
– Может быть, тост, – нерешительно сказала она Линде, стараясь не смотреть в глаза заботливой женщине.
