Это полезно знать.
– Э-э-э, я просто… – Она огляделась.
– Собиралась уйти?
Она стояла в полуметре от двери, какой смысл отрицать?
– Ну да.
Игра воображения, или выражение лица Себа стало жестче? В слабом свете ванной разобрать было трудно.
– Не хочешь пообниматься? Или поболтать перед сном?
О, сказано с сарказмом. Остатки тепла и неги слетели с нее. Проблема в том, что какая-то ее часть не отказалась бы от объятий, мягких поглаживаний по спине, возможности послушать сердцебиение Себа и уснуть под звуки его дыхания.
Роуэн чувствовала себя по-женски слабой и уязвимой, поэтому мысленно дала себе пощечину и выпрямилась.
– А ты не хочешь пообниматься и поболтать перед сном? – спросила она с таким же озорством.
– Ну конечно нет, – пробасил Себ, голышом возвращаясь в комнату.
Роуэн поняла: чувствовать себя смущенной смысла нет. Она исследовала почти все его прекрасное тело. У Себа сложение пловца, широкие плечи, узкие бедра, мускулистые ноги.
Нужно сказать что-нибудь, сорвать тяжелое душное покрывало эмоционального напряжения, окутавшее комнату. Роуэн вдруг почувствовала это особенно остро.
– Послушай, Себ, не нужно напрягаться по поводу этого. Мне не нужно от тебя конфет и цветов.
– О боже! Снова сарказм. У него это хорошо получается.
– Мне кажется, если я исчезну с глаз твоих долой, для тебя, человека, который против отношений и эмоциональной привязанности, это будет идеальный сценарий.
– Именно кажется, – мягко сказал Себ. Роуэн захотелось его ударить. Она всплеснула руками:
– Почему у нас все так хорошо в постели и при этом совершенно не клеятся разговоры?
– Самому интересно.
– Ты раздражен, потому что твой мозг работает с бешеной скоростью, пытаясь рационализировать это, осознать случившееся. Ты расстроен, потому что не понимаешь, как может быть фантастическим секс с женщиной, которая тебе, возможно, вовсе и не нравится и всю твою жизнь бесила.
– Ничего подобного!
Но она заметила отблеск вины в его глазах. Ну, конечно, все именно так. Роуэн вздохнула. Себ всегда так делал. Если кто-то заставал его врасплох, заставлял свой экстраординарный интеллект работать, чтобы все осознать. Разве она этого не замечала, взрослея? Они с Калли рыдали и всхлипывали, когда что-то шло не так, а Себ и ее брат Питер игнорировали эмоции, искали причины и следствия.
Мужчины с Марса, вот уж правда.
– Твой мозг сейчас взорвется. Привлекательность и желание нельзя измерить. Они просто существуют. Некоторые вещи просто есть и все, – мягко сказала Роуэн. – Это был просто секс, а не квантовая физика.
– К черту!
Он изобразил зевок, откинул покрывала на кровати, бросил быстрый взгляд на нее и забрался в постель.
– Я спать. Спокойной ночи.
Роуэн прищурилась. Он взбил подушки, улегся и устроился удобнее.
Никаких «Спасибо, было здорово». Даже «Увидимся утром». Он не поступил бы более цинично, даже если бы оставил записку на туалетном столике.
Нет, нет! Это несправедливо.
«Будь честна с собой, Данн! Это ты задала тон такой концовке. Это ты шла к двери, когда он вернулся в комнату. Это ты испуганно убегала, утверждая, что тебе не нужны сантименты. И они тебе не нужны. Тебе нужно исследовать нэцкэ, подкопить наличных, поздороваться с родителями и уехать. Куда? В Лондон? В Канаду? В Южную Америку? Тебе нужно быть свободной и уехать куда-нибудь, зная, что ты сама за себя отвечаешь».
Роуэн последний раз взглянула на Себа. Он храпел? Правда? И, хлопнув дверью, ушла.
Телу с ним приятно, но мозгам… Просто выброс токсичных отходов!
Его мозг, когда кровь наконец прилила, заработал на предельных оборотах. Он это понял, когда дверь за Роуэн захлопнулась, и резко открыл глаза. Обдумывал, систематизировал, анализировал. Не понимал, что случилось. Цунами желания, страсти, чистого животного инстинкта. Он ведь рациональный и спокойный парень, не поддается моменту, его не сметает страсть.
Нужно понять, почему все так вышло сегодня вечером. Он должен понять. Иначе не сможет вернуть себе контроль над ситуацией. Так он всегда действовал, обращался с жизнью и проблемами. Когда мать уехала, он ждал ее домой. Сначала через месяц, потом через три, через шесть. Они с Калли постепенно начали осознавать, что человек, который должен их любить, исчез навсегда. Способ справиться с этой ситуацией был только один, – найти разумное (хоть и невероятное) объяснение случившемуся.
«Она заболела и не смогла приехать домой. Ее похитила колумбийская мафия и/или инопланетяне. Она международный шпион».
Только обдумывая проблему, препарируя ее, он мог побороть раздражение, непредсказуемый беспорядок, который вызывали эмоции.
Себ плохо справлялся с непредсказуемыми беспорядочными эмоциями. Роуэн метр шестьдесят непредсказуемых беспорядочных эмоций.
Так почему он злился, что она не захотела проводить остаток ночи в его постели? Не захотела, чтобы ее обнимали? Ее реакция должна была бы заставить Себа уснуть и проснуться с широкой улыбкой на лице и спокойной совестью. Вместо этого он лежал как идиот и ждал. Чего? Себ выругался. Он что, серьезно обдумывал вариант ступить в непредсказуемое и беспорядочное? Что заставило мозг так бешено работать? Нет, быть того не может.
«Ты не испытываешь эмоций и привязанностей, дурак!»
Но даже если это вдруг именно то, чего он хочет (из-за удара в голову или нашествия инопланетян), зачем выбирать странницу, которая не задерживается на одном месте дольше чем на удар сердца? Зачем привязываться к человеку, который сядет на ближайший самолет, когда восхищение первых нескольких недель уляжется и впечатления от секса начнут бледнеть?
Стойте-ка, он собирался дать ей на это денег!
Себ встал, вернулся в ванную. Нет, так не должно быть. Надо радоваться тому, что Роуэн оставила его в одиночестве, а не мечтать о том, чтобы вернуть ее, уложить рядом, уснуть и разбудить, снова занявшись с ней любовью. Снова. Почему он думал о том, смогут ли они найди общее на интеллектуальном уровне, как нашли на физическом?
Это не имеет значения. Он вообще не должен так о ней думать. С ней приятно, восхитительно провести ночь, но и все.
Между ног напряглось и запульсировало, когда Себ вспомнил Роуэн под собой, на себе. Ее волосы, щекотавшие ему грудь. Ее тепло, объявшее его, словно идеально сидящая влажная перчатка.
Проклятье! С такими мыслями в голове он теперь точно не уснет!
Себ вернулся в комнату и увидел тень компьютера в дальнем углу.
Ладно, можно, по крайней мере, подкинуть работу мозгу.
Следующим вечером Себ стоял за входной дверью и наблюдал за тем, как Роуэн одергивала короткую белую футболку перед антикварным зеркалом в холле, между подолом и низкими черными джинсами виднелась полоска кожи. Боже, как же соблазнительно это выглядело!
