— Вот такую чего? — неприязненно переспросила сидящая в хижине тётка.
Лицо её украшали странные, соединённые тонкими палочками гнутые стеклышки. От этого глаза тетки казались выпученными, как у лягушки.
— Ну вот такого, как вот в этих банках! — Хлюпик для наглядности несколько раз ткнул пальцем в банку за стеклом.
— «Двойное Золотое», а не «вот такое вот», — брюзгливо сказала тетка. — Понаехали тут из лесу на наши шеи! Тебе сколько?
. — Две. То есть две связки… Упаковки, — вспомнил он незнакомое слово.
— С тебя сорок восемь монет, — тетка порылась внизу и вытолкнула Хлюпику пиво.
Он расплатился и, сжимая неудобные упаковки в руках, пошёл к лестнице. Внезапно дорогу ему загородила тощая фигура. Хлюпик поднял глаза. Перед ним стоял какой-то тип с гнусной улыбочкой на костлявом рябом лице. В уголке его рта перекатывалась туда-сюда камышинка, бесцветные глазки смотрели словно бы сквозь Хлюпика.
— Э-эй, куки-и! — неприятно растягивая слова, гнусаво проговорил он. — Отойдём в сторонку, а-а?
— Тебе чего? — удивлённо спросил Хлюпик.
— Да ты не бойся, куки-и. — Тип всё подталкивал его куда-то за ларёк.
Там в густой тени громоздились высокие штабеля пустых ящиков. Из-за них вышли ленивой походочкой ещё несколько личностей и взяли Хлюпика в кольцо. Происходящее вдруг живо напомнило ему вчерашнюю сцену на острове — точно так же кипадачи окружали их с Иннотом.
— Чего вам надо?! — стараясь, чтобы голос не дрожал, спросил Хлюпик.
— Де-еньги у тебя еэ-эсть? — спросил кто-то.
— Ну, есть немножко, — желая удостовериться, Хлюпик похлопал себя по поясной сумочке. Там зазвякало. — Только это не мои… А что?
— Давай сюда-а, вот что, — ответили ему.
Внезапно стоявший перед ним резко толкнул Хлюпика в грудь. Тот отшатнулся назад, и сразу же в его руки впились чьи-то пальцы, а жесткий локоть перехватил шею, мешая дышать. Тот, кто говорил с ним, полез руками ему под плащ, прямо к поясной сумке. Хлюпик выпустил, наконец, упаковки с пивом и лягнул его ногой. Тут же локоть так сдавил ему шею, что на глазах выступили слёзы. И тогда Хлюпик изо всех сил запустил в него свои зубы.
Стоявший сзади заорал. Хватка ослабла, и красный взъерошенный Хлюпик отскочил к ящикам.
— Эта тварь меня укусила! — изумлённо сказал один из негодяев (в том, что это негодяи, Хлюпик теперь не сомневался). — Да я его… В речке закопаю!
— Отойди-ка, — тот, кого Хлюпик лягнул, небрежно отстранил поделыцика и, сделав неуловимое движение, извлёк, словно бы из воздуха, длинный и узкий нож.
Лезвие тускло блеснуло.
— Ну что-о, куки-и? Сейчас тебе будет больно-о! — кривляясь, протянул негодяй.
Остальные подались в стороны, освобождая место. Хулиган с ножом несколько раз ловко перекинул его из руки в руку и вдруг резко взмахнул перед самым носом Хлюпика — тот еле успел отшатнуться. Лезвие чиркну-ло по плащу и легко распороло его. В какой-то момент Хлюпик почувствовал кожей холодок металла.
— Сейчас ты буде-ешь бледны-ый! — поведал ему негодяй.
А Хлюпика вдруг захлестнуло странное чувство. Смоукеры вообще народ очень мирный; и даже нанесённая обида заставляет их не сжимать кулаки, а тянуться за трубкой. Хлюпик же не дрался ни разу в своей жизни; он даже шуточных потасовок старался избегать. Он не знал, как назвать эту горячую, едкую волну, вдруг поднявшуюся, словно рвота, откуда-то из самых глубин его существа и выплеснувшуюся на поверхность. Его ладонь нащупала застёжку плаща — ту самую, взятую из дома старую красную звёздочку. Пальцы крепко охватили ставший вдруг горячим талисман и сжались изо всех сил. В мгновенном озарении Хлюпик понял, почему лучи у неё сделаны чуть скруглёнными — если бы они были острыми, то уже прокололи бы ему кожу.
А потом он оторвал руку от застёжки и выбросил вперёд, словно швыряя камень. Красный сполох осветил изумлённое лицо негодяя и расплавленный, стекающий яркими медленными каплями нож в его руке, а в следующий миг и само лицо вздулось жуткими пузырями и почернело — только белые зубы сверкали на нём. Хлюпик с каким-то отстранённым интересом наблюдал, как его собственная ладонь, зачерпнув воздух у груди, швырнула его во второго негодяя. Тот вспыхнул весь сразу, будто пропитанный смолой факел, и, нелепо растопырив руки и ноги, полетел спиной в воду, подняв фонтан брызг и облако пара. Остальные разбойники кинулись врассыпную. Кто-то прыгнул в реку, кто-то метнулся вверх по лестнице. Внезапно за ларьком сверкнула синеватая вспышка, и рядом с Хлюпиком оказался Куки. То есть Иннот, поправил себя Хлюпик.
— Живой?! — Иннот тяжело дышал. Грудь его блестела от пота, набедренная повязка сидела как-то криво.
— Вполне… — Хлюпик говорил медленно. Странное горячее чувство ярости и торжества ушло, оставив после себя слабость и лёгкий звон в ушах. Иннот подошел поближе и заглянул в лицо (если это ещё можно было назвать лицом) того, кто стоял перед Хлюпиком.
— Ёпперный театр!!! — Челюсть Иннота отпала, и он едва ли не со страхом посмотрел на приятеля. — Это ты его так?!!
— Это всё она, — Хлюпик вяло ткнул пальцем в застёжку плаща.
Иннот моментально понял, о чём он.
— Так. Ясно. Давай-ка двигать отсюда, — он схватил Хлюпика за край плаща и потянул за собой.
При этом он задел обугленного негодяя — и тот вдруг рассыпался: там, где он только что стоял, осталась лишь кучка пепла. Хлюпик ошеломленно оглянулся и тут же споткнулся о тело, валявшееся на ступеньках.
— Этого я завалил, — бросил Иннот, таща за собой Хлюпика.
Они бегом поднялись наверх. Иннот провёл приятеля какими-то дворами, и в дом Громилы они вошли с чёрного хода.
— Слушай, а как… Что это такое было? — наконец, опомнился Хлюпик.
— А чего тебе непонятно? — Иннот пожал плечами. — У тебя оказался очень мощный талисман, и в трудную минуту ты смог к нему воззвать.
— Но я ни к кому не взывал, — возразил Хлюпик.
— Это тебе так кажется. Ты воззвал, а он ответил. А вообще-то сегодня у Громилы собираются друзья, так что ты скорее всего сможешь получить исчерпывающее объяснение от специалиста. Если только старина Афинофоно соизволит прийти, конечно.
— Ну что, цел твой кореш? — приветствовал их Громила. — Не пропал?
— Ты не поверишь, — Иннот покачал головой. — Он сам там двоих уконтропупил!
— Вот видишь! У парня хватка профессионального каюкера, а ты за него боялся. Пива принесли?
Хлюпик охнул. Он совсем забыл о цели своего похода.
— Оно, наверное, так там и лежит, — задумчиво сказал Иннот. — Я сейчас…
— Да сиди уж! Я сам схожу, — остановил Иннота хозяин. — Заодно посмотрю, чего вы там натворили на пару…
* * *
