- Надо сдаваться, - сказал герцог Генрих, родной брат Оттона, невесть за какой надобностью приставший к мятежникам.
- Я не сдамся, - отрицательно покачал головой Танкмар, - но других удерживать не буду.
- В таком случае, прощайте, сеньоры - спокойно отозвался Генрих. – Я не тороплюсь умирать.
Младший брат короля Оттона отвесил общий поклон вождям, собравшимся на холме, махнул рукой своей дружине и поскакал прямо к шатру, где размещался штаб Германа Швабского. Легионеры, видимо, опознали Генриха по штандарту, а потому и не чинили ему препятствий. Дружина герцога спешилась перед ощетинившейся копьями фалангой, а сам Генрих подскакал к шатру и вручил свой меч Герману Швабскому, вышедшему ему навстречу.
- Вот так, - усмехнулся граф Эберхард. – Будем надеяться, что Оттон пощадит своего единокровного и единоутробного братца.
Сам граф Эберхард с места не двинулся, хотя, наверное, мог бы рассчитывать на теплый прием, если не короля Оттона, то во всяком случае герцога Германа Швабского, доводившегося ему двоюродным братом.
- Надо во что бы то ни стало прорваться к броду, - высказал свое мнение княжич Олегаст. – В Моравии мы сможем занять одну из крепостей и отсидеться там.
- А ты уверен, что моравы будут рады нашему приходу? - криво усмехнулся граф Вихман. – Король Чехии Болеслав отказал в поддержке кагану Селибуру, так с какой стати ему помогать нам.
- В Моравии далеко не все признают власть Болеслава, - возразил Вихману Эберхард. – Еще недавно здесь был свой король. Воля ваша, сеньоры, но ничего иного кроме прорыва нам не остается.
- Ну что же, - подвел черту граф Танкмар. – Будем прорываться. Княжич Олегаст атакует легионы, стоящие слева, графы Вихман и Эберхард – стоящие справа, а я попробую связать действия кавалерии Оттона в центре. Назад не оборачивайтесь, никого не ждите, в случае удачи переходите реку в брод и прорывайтесь к Велеграду. Другие предложения есть?
- А пехота? – напомнил Олегаст.
- Посадите часть пехотинцев на крупы коней, - посоветовал Танкмар. – Остальные пусть разбегаются или пробуют переправиться вплавь.
Под рукой у графа Танкмара было семь тысяч человек и только три тысячи из них конные. А герцог Герман Швабский располагал пятнадцатью тысячами хорошо обученных пеших легионеров и королевской кавалерией почти в пять тысяч всадников, вооруженной длинными копьями. Последние шли в битву железной стеной и, если им удавалось разогнать коней, они сметали все живое со своего пути. Но в ближнем бою кавалеристы теряли свое преимущество, и у их противников появлялся шанс ударом меча или секиры опрокинуть своих противников на земь, с которой они как правило подняться уже не могли из-за тяжести доспехов и становились легкой добычей пехотинцев.
Похоже, в лагере герцога Швабского не ожидали, что противник, разбитый уже наполовину, предпримет столь отчаянную, а главное стремительную атаку. Легионеры, противостоящие Олегасту, даже не успели выстроиться в фалангу. И только численное превосходство позволило им удержать на какое-то время напирающих всадников. Тем не менее, княжичу удалось расширить захваченный пятачок близ пологого берега настолько, что там смогла выстроится небольшая фаланга из ротариев, сидевших до поры за спинами его дружинников. Ротарии ринулись с копьями на перевес на пеших легионеров, охраняющих брод и опрокинули их в воду, что позволило Олегасту развернуть свою конную дружину во фланг королевской кавалерии и значительно облегчить положение саксов Танкмара. Конные дружинники Эберхарда и Вихмана уже смяли противостоящие им пешие легионы и прорвались к броду, удерживаемому пешими ротариями.
- Уходите! - крикнул Олегасту Танкмар. – Уходите, мы не прорвемся!
Положение дружины Танкмара было действительно отчаянным. Кавалеристы Оттона, опомнившиеся после первого удара, взяли саксов в кольцо и теперь методично их истребляли. А к ним на помощь уже спешила дружина Германа Швабского.
- Попробуй вытащить хотя бы Танкмара, - крикнул Олегаст Рогволду и повернул коня на помощь изнемогающим под натиском легионеров пешим ротариям. Удар Олегастовой дружины позволил ротариям оторваться от преследователей и перейти на противоположный берег. Отступали они в полном порядке ощетинившись копьями в сторону врага. Олегаст, успевший вслед за ними выбраться на берег, оглянулся назад. Сотня отчаянных рубак из дружины княжича Рогволда все-таки прорвалась к графу Танкмару и, кажется, сумела его спасти. Во всяком случае, штандарт Танкмара уже развевался на средине реки.
- Уходим, - крикнул Олегаст подскакавшему Вихману. – А где Эберхард?
- Эберхард убит, - отозвался граф. – Но мы все-таки прорвались, кто бы мог подумать.
Прорвались, положим, немногие. Половина конных и почти две трети пеших так остались на том берегу. Княжич Рогволд сумел вытащить из битвы графа Танкмара, но не смог удержать его отлетающую жизнь. Танкмар скончался на руках Олегаста и был похоронен на моравской земле.
- Вечная тебе память, граф Танкмар, - громко произнес над его погребальным костром княжич Олегаст. – Да будет прямой твоя дорога в страну Света.
Сакса Танкмара похоронили по языческому обряду, как он того и хотел. Тысячи искры рванулись к небесам, дабы известить богов о приходе еще одного великого воина в славную дружину героев. Да будет он равным среди первых и первым среди равных в вечной борьбе сил Добра с силами Зла.
В Велеграде, столице некогда могущественного Моравского княжества, гостей приняли без большого почета. Наместник чешского короля Болеслава воевода Вацлав хоть и впустил Олегаста с малой свитой в город, но сразу предупредил, что ратиться за спасение мятежников с герцогом Германом Швабским не будет. При этом он сослался на договор Болеслава с Оттоном, где чешский король взял на себя обязательства не оказывать поддержки ни славянам, ни саксам, если они поднимут меч на своего сюзерена.
- Ну коли договор есть, то его надо соблюдать, - усмехнулся Олегаст и покосился на моравских бояр, уныло внимавших чешскому наместнику. – Нам нужно продовольствие и свежие кони.
- Где я возьму тебе коней, княжич? - окрысился на приблудного викинга Вацлав. – Что касается продовольствия, то можешь взять его, но не более чем на пять дней. А через два дня ты должен увести своих людей от стен города.
- Ну спасибо тебе на добром слове, князь, - усмехнулся Олегаст. – Так-то ты блюдешь славянскую правду.
- Мне до твоей правды дела нет, княжич, - пренебрежительно отмахнулся от гостя Вацлав. – А коли не уйдешь от стен города через два дня, то я обращусь за помощью к швабам.
Последние слова королевского наместника вызвали глухой ропот недовольства среди собравшихся в городской ратуше моравских вождей. Герцог Герман уже вторгся в пределы Моравии и разорил несколько приграничных городков. А князь Вацлав пальцем не пошевелил, чтобы воспрепятствовать бесчинствам, творимым швабами и баварцами.
- Зачем нам король, который не может нас защитить от вражьего нашествия, - выразил общее мнение боярин Стоян.
