– Слезы вытирай и пошли на выход, – немного грубоватым тоном проворчала я и услышала еще один жалобный всхлип.
Возможно, в этот момент у подруги возникло впечатление, что я считала виноватой именно ее и приняла сторону Васьки. Но нет! Просто по себе знала, что во время истерики, сопровождаемой потоком слез, лучше меня не жалеть. Ну, если, конечно, никто не хочет второго всемирного потопа. Тут-то я всегда пожалуйста! Стоит погладить меня хотя бы по плечу и сказать пару ласковых слов – все! Спасайся, кто может!
– Никуда я не пойду! – пробубнила Помика, только глубже зарывшись лицом в подушку.
– А я сказала, пойдешь, – настаивала на своем, продолжая упорно трясти. – Это я тебе как твоя повелительница приказываю!
В очередной раз шмыгнув носом, девушка наконец явила свету, а если быть точнее, то мне, свои красные от слез глаза.
– Ну, если как повелительница…
– Да, да, она самая, – усмехнулась я, глядя на опухший и сопливый нос подруги. – Иди давай, умывайся, рева-корова.
Немного подумав, Помика все же направилась в ванную, демонстративно бросая на меня обиженные взгляды. Ничего, потом простит! А пока подруга умывалась, я, воспользовавшись ее косметикой, подправила макияж и, расчесав немного спутанные волосы, соорудила высокий хвост. Когда Помика вышла из ванной, то выглядела она не намного лучше, поэтому пришлось красить и ее. Не зная, что предложит нам Кармель, мы должны были быть готовы к любому исходу этого безумного дня. Поэтому макияж был неяркий, но подчеркивал все, что было нужно подчеркнуть.
Через пять минут мы стучались в личные комнаты Кармель в надежде на женскую поддержку и спасение от депрессии. Подруга на меня уже почти перестала дуться и теперь даже начала понемногу улыбаться. Услышав из-за двери приглушенное «войдите», мы не заставили себя ждать и ввалились внутрь. В апартаментах свекрови лично я была впервые, поэтому сначала немного опешила от богатого, но неброского убранства и безукоризненного вкуса Кармель. Комнат здесь было, похоже, несколько, потому что, войдя, мы попали не в спальню, а в небольшую, но очень уютную гостиную. Квадратной формы, оформленная в бело-золотых тонах, она просто поражала своим стильным убранством. Вдоль самой длинной стены стоял строгий и одновременно элегантный белый диван, украшенный такими же белыми и золотистыми небольшими подушками. Именно на нем сейчас и расположилась свекровь, одетая в нежно-голубое платье, едва прикрывающее красивые колени, и удивленно на нас поглядывала. А рядом, вдоль соседних стен, стояли два маленьких кресла-дивана уже полностью золотого цвета. Посередине стоял низкий белый кофейный столик, украшенный цветами в золотой вазе округлой формы. Пол был застелен шикарным белоснежным ковром с коротким ворсом, а с потолка свисала необычная люстра, напоминающая перевернутое дерево. Листьями его являлись полупрозрачные и вытянутые в полоски лампочки зеленого, золотого и фиолетового оттенков.
Стоявшая рядом со мной Помика не удержала восторженного вздоха, полностью передавшего и мои эмоции.
– Я тоже очень люблю эту гостиную, – поддержала нас Кармель.
– Кармель, а мы к тебе, – тут же перешла к сути нашего визита, хотя, наверно, это и так было понятно.
– И вам ясного дня, мои дорогие, – улыбнулась свекровь, приглашая нас присесть. – Что привело вас ко мне в такой ранний час?
Удобно усевшись, мы намеревались в двух словах поведать Кармель об утренних приключениях, но в итоге вывалили на нее такой подробный детальный рассказ, что он занял около получаса, по окончании которого мы окончательно выдохлись. Сопровождался он такими эмоциональными высказываниями, как «гад бесчувственный» и «чтоб у него там все отсохло».
– Спасибо Луне, что Азар вернулся, – первое, что сказала Кармель, как только мы замолкли.
– И это все? – в очередной раз выразила наши обоюдные чувства Помика, удивленно распахнув и без того огромные глазищи. – Мы вам тут душу изливали, а вы услышали только про возвращение повелителя?
– В первую очередь я мать, а уж потом женщина, готовая прийти на помощь, – твердо произнесла свекровь, ненадолго замолчав. А потом уставилась на нас как-то зловеще хитро, выразительно потирая руки. – Но все-таки вы правы, вам определенно нужно отвлечься, и я даже знаю как!
Ох! Я уже была вся в предвкушении. Буйная фантазия тут же нарисовала мне следующую картину: вечерний остров Кармель, большой костер, громкая музыка и зажигательные танцы! Мм… Хочу, хочу, хочу!!!
– И как же? – одновременно спросили мы, ожидая от Кармель очередного чуда.
Лучше бы не спрашивали…
Через три часа у меня болело абсолютно все! Спину сводило от постоянного напряжения, мышцы ног нещадно тянуло, а руки едва ли не со скрипом сгибались в локтях. В очередной раз неуклюже споткнувшись и наступив своему партнеру на ногу, я послала ему вымученную улыбку, на которую мне ответили понимающим взглядом.
– И кто меня только за язык тянул?! – бубнила я себе под нос последние часа полтора.
А ведь начиналось все довольно безобидно. Отдав себя в руки этой коварной женщине, мы направились на первый этаж, где нас, двух ничего не подозревающих дурочек, отвели прямиком в бальный зал! Как сказала Кармель, празднование не за горами, а уроков танцев у нас так и не было.
Наша попытка убежать наверх была позорно пресечена внезапным появлением двух высоких мужчин, которых свекровь представила как Гольда и Сигуса. Оба они были белокожими блондинами с зелеными глазами и носом с горбинкой. Да и по комплекции мужчины не сильно отличались, поэтому я предположила, что они, скорее всего, братья. Хотя со здешней продолжительностью жизни они запросто могли оказаться отцом и сыном. Вежливо поклонившись в ответ на их приветствия, мы разбились на пары. Точнее, нас с подругой никто не спрашивал, Сигус выбрал меня, а к Помике присоединился Гольд.
– Для начала давайте отрепетируем первый танец, которым вы с Азаром откроете бал! – воодушевленно произнесла Кармель и отошла к стене, когда мы торжественно вышли в центр зала. После положенных между партнерами поклонов грянула музыка. Сначала это была спокойная, приятная мелодия, под которую мы некоторое время непринужденно вальсировали. Благо вальс я научилась хорошо танцевать еще в школе, и с этим проблем не возникало. А вот Помике пришлось помучиться, прежде чем она окончательно запомнила все шаги. Точнее, Гольду, вынужденному чуть ли не таскать ее за собой по всему залу. Мы же с Сигусом лишь вежливо друг другу улыбались, получая искреннее удовольствие от танца. Однако потом, когда музыка постепенно начала набирать темп, а наши движения меняться, я почувствовала себя неуклюжей, непластичной бегемотихой, и это несмотря на три года занятий танцами! Что там было с подругой, я вообще смотреть не успевала. Для начала Сигус развернул меня спиной к себе, прижавшись немного ближе, чем я ожидала, а затем плавно и явно со смаком провел двумя руками по моим бокам, остановившись чуть-чуть ниже талии, и крепко их стиснул.
Я растерянно взглянула на Кармель, стоявшую вдали от нас, но лицо ее не выражало ни малейшего возмущения столь дерзким, на мой взгляд, поведением. Скорее наоборот, оно было настолько счастливым, что я мысленно зареклась предложить ей после урока большую дольку лимона. Дальше меня так неожиданно крутанули вокруг своей оси, что я, благополучно забыв о Кармель, еле удержалась на ногах, и смело вжали в мужскую грудь. А затем резко прогнули назад и так же неожиданно вернули обратно. Я уже мысленно проклинала себя, свекровь, Азара и всех-всех-всех, когда музыка на мгновение затихла, и в моей душе появилась слабая надежда, что это все. Сигус и я застыли друг напротив друга, практически слившись в единое целое. Смотрелось со стороны, наверное, эффектно.
