Импортные авантюристы, новые друзья Прохора, поступили к нему на службу. Андрей рискнул, взял их. В конце концов, он терял только лишь серебро. Мужиков отправили к цирюльнику и портному с заданием в результате выглядеть, как очень богатые дворяне.
Прохвоста Рене и Себастьяно он нашел в таверне, в компании Прохора, уплетающих жареного гуся и энергично запивающих свой обед молодым вином. Судя по тому, что они уже схерачили не первого гуся, а на вид выглядели тощими задохликами, то стоило бы поручить Кузьме проверить их на наличие глистов. Еще в Тане Кузьма приобрел несколько десятков мешков цитварного семени. Это семя в громадных количествах вывозится в Европу. Глисты – бич божий.
Местные вина, кстати, отличного качества, Андрей успел оценить продукцию местных виноделов как очень хорошую. И главное, дешевле местное вино, чем привозные вина, хотя импорт есть импорт.
Возделывают виноградники итальянцы, но и татары в стороне не остались, все больше их оседает на земле, занимаясь мирным трудом. Это не значит, что они отказались от своего основного бизнеса – разбоя. Рабов для работы на виноградниках они предпочитают не покупать, а брать на саблю. Что вполне естественно, зачем тратить серебро на то, что можно взять так? А так как рабам не запрещалось иметь приработок на стороне, то те, кто владел каким-либо мастерством, выкупались достаточно быстро и оставались жить в Крыму, арендуя виноградники и землю у своих бывших хозяев. Странно, но бежали из рабства только самые отчаянные, те, на ком держится земля русская. Остальные, как рыба ищет, где глубже, так человек ищет место, где лучше. А условия для жизни в Крыму не в пример лучше, чем в Резани или на Москве. Земля родит больше и нет постоянной угрозы татарских набегов. Разве что местные разборки случаются.
Андрей присоединился к обедающим, заказав себе жареную телятину, утку, фаршированную морковью, с гарниром из цветной капусты и кувшин вина. Пока ждал заказ, на столе появился хлеб, сыр, масло.
Князь внимательно слушал рассказ Себастьяно о их с Прохвостом визите к портному. Одежда благородного сословия всегда стоила бешеных денег. Парни не стали скромничать, но от излишнего шика тоже воздержались. Заказали себе по кафтану из рисунчатого бархата, зеленого и черного. Подбитый беличьими спинками кафтан обошелся по сто золотых флоринов за каждый. На татарские сомы это будет… Это будет, смотря как поменяешь, но где-то в районе от 88 до 100 сомов. В граммах – около двадцати килограммов серебра.
Это, так сказать, парадная одежка. Для повседневной носки пришлось заказывать кафтаны поскромнее: из розовой материи, подбитые зернистой тафтой, ценою в 45 золотых флоринов и красного рисунчатого бархата, подбитые зеленой тафтой, ценой в 20 золотых флоринов. Действительно, скромно, если учесть, что Андрей видел на улицах города приезжих купцов из метрополии, кафтаны которых стоили, как годовая аренда дворца. Плащи купили готовые, из флорентийской ткани «fini»
[28]
традиционно черного цвета, они обошлись по восемь флоринов каждый. Шапки из розовой материи, и куртки из бархата обошлись по шестнадцать флоринов.
Для сравнения – свадебное платье из шелка для невесты Луки обойдется в шестьсот флоринов. На такую кучу золота смело можно арендовать дворец венецианского дожа сроком на шесть лет!
Так что парни – скромняги, уложились на все про все в триста девяносто золотых флоринов. Не шик – но и не голытьба, сразу видно – люди серьезные. Осталось лишь прикупить кожаные ремни, облицованные шелковой тканью с серебряными пряжками и золотыми розетками
[29]
, и они вполне будут готовы к той роли, которую им отвел князь.
Пусть у читателя не сложится неверное впечатление, что вся одежда стоила баснословных денег. Простые горожане вполне укладывались в сумму в несколько золотых флоринов, а вот знать одевалась с шиком, если финансы позволяли. Финансы князя позволяли. Хорошо бы прикупить еще парочку серебряных цепей помассивней, для пущего шика, но это обойдется еще в два кило серебра.
Когда на столе появился долгожданный заказ, в таверну ввалился воевода, нагруженный несколькими тяжелыми кожаными мешками. Бросив поклажу под стол, Лука Фомич уселся на лавку и бесцеремонно протянул к себе тарелку с жареной телятиной. Андрей терпеливо ждал, когда воевода утолит голод.
Вскоре в темной забегаловке стало не протолкнуться от посетителей, и когда туда заявились остальные люди князя, то хозяин поспешил вытолкать завсегдатаев, часами потягивающих одну кружку разбавленного вина. Русские платили щедро, и не медью, а серебром.
Лука Фомич умудрился продать турецкие ятаганы и дротики с захваченной фусты. Для нужд дружины воевода отобрал лишь клинки поприличней, но таких оказалось только несколько штук. Щиты татары отказались покупать, как и арбалеты, а вот кирасы, кольчуги и шеломы купили с удовольствием. Копья воевода им всучил в нагрузку по «справедливой» цене. Арбалеты османские за ненадобностью тоже продали. Удивительно, но перекопские татары пользовались арбалетами наравне с луками. Цену за них дали хорошую, по триста граммов серебра за арбалет в комплекте с козьей ножкой и двести граммов за арбалет с крюком.
Андрей уже успел собрать немало информации о жизни итальянских факторий, потому сообразил, что справедливая цена – это половинная стоимость вещи. Это та нижняя планка цены, которая позволяет покупателю не возвращать товар, если продавец потребует его обратно. У каждого свои погремушки, у европейцев вот такие законы, и нарушать их не стоит. А чтобы не нарушать – их надо знать.
– Ятаганы по пять сомов продал – это что получше сталь, те, что худые, по полтора сома. Копья все полсотни штук отдал за 25 сомов. Доспехи купили не торгуясь, видно, смута у них намечается. Забрали все: и те, что из немцев привезли, и что зимой ты привез, когда Косого побили.
– А османские? – спросил Андрей.
– Эти в первую голову забрали, – усмехнулся Лука и подвел итог, не испытывая более терпение государя: – Итого выручил… – воевода с довольным видом водрузил три здоровенные кожаные сумки, под завязку набитые серебром.
Андрей чуть не подавился куском мяса, когда увидел такое. Лука Фомич где-где сама осторожность, да видно, любовь все мозги отшибла у него. Таскаться по городу с торбами, под завязку набитыми серебром, – это даже не глупость, это дурость.
Князь закашлялся, и воевода заботливо похлопал государя по спине, чуть не перешибив позвоночник князя. Рука у бывшего ушкуйника тяжелая. Андрей однажды видел, как Лука убил человека, просто ударив его открытой ладонью в грудь. Андрей слышал о таких смертельных ударах, но эти слухи ходили о восточных школах боевых искусств, а Лука простой русский мужик, восточным техникам не обученный. Хорошо хоть не пришиб, с Луки станется.
Прокашлявшись, Андрей недовольно зашипел на воеводу, чтобы тот убрал сумы под стол, нечего демонстрировать такое богатство. Они сидели в трактире, расположенном в одном из кварталов Кафы, и квартал этот имел дурную репутацию. Больше из-за ночных происшествий, а сейчас день, но мало ли что…
