Незнакомец загородил Алисе дорогу. Она подалась назад, втянула в грудь воздух, чтобы позвать на помощь, но не издала ни звука, когда незнакомец тихонько, слегка задыхаясь, произнес:
— Госпожа Алиса? Маленькая дама?
Когда он подошел к самому краю светового круга, отбрасываемого фонарем, она его узнала.
— Иешуа!
Королевин домоправитель выглядел усталым, и по щеке у него была размазана грязь. Пахло от него потом, лошадьми и стылой водой. И он улыбался.
— Он самый. С твоего позволения, госпожа. Это, с твоего позволения, апартаменты твоего отца? — Протиснувшись мимо нее, он склонился и опустил свою ношу, все еще спеленутую в плащ, на постель герцога.
— Что ты тут делаешь? Что происходит? Где мой отец? И что это?
Один вопрос подгонял другой, как будто прорвало дамбу, удерживавшую напряжение прошедших суток.
Иешуа ответил только на два вопроса, но и этого было достаточно.
— Твой отец наверху, разговаривает q капитаном. А это, — он указал на неподвижный сверток на постели, — Хлодовальд, король Орлеанский, чьи братья, как ты знаешь, были убиты, и кто, с твоего позволения, отправится с вами домой.
22
С мгновение она, затаив дыхание, глядела на Иешуа, чувствуя, как к лицу ее приливает кровь.
— Хлодовальд? Принц Хлодовальд? Но нам сказали, что они все убиты?
— Двое старших мертвы. Нам удалось тайком вывезти из города младшего. А теперь, если ты…
Всплеснув руками, Алиса прижала ладони к щекам, потом стремительно повернулась и поглядела на неподвижное тело на постели.
— С ним все в порядке? Он не ранен?
— Нет-нет, он просто спит. Путь был тяжелый и дальний, а он еще очень мал. Примерно последний час для мира он все равно что мертв. А теперь, госпожа Алиса, мне нужно пойти поговорить с твоим отцом. Он наверху с капитаном. Я рад, что ты проснулась. Не могла бы ты по своей доброте остаться здесь с мальчиком на случай, если он проснется и будет спрашивать, где он? Он храбрый мальчуган, но он, должно быть, очень и очень напуган.
— Разумеется, я с ним останусь. Ага, мы снова тронулись в путь. Для капитана это не было неожиданностью?
— Он не терял надежды. Нам удалось послать весточку, так что он нас высматривал. А теперь, с твоего позволения…
— Конечно.
Алиса глядела, как он ловко поднимается по ступеням трапа — через одну, потом уже и ноги его скрылись из виду, и она услышала несколько слов, сказанных вполголоса, очевидно, стражникам; и вот распорядитель королевиного двора уже исчез. Подойдя на цыпочках к постели, она наклонилась над мальчиком.
Мало что можно было разглядеть в неверном свете крохотной висячей лампы. Юный принц лежал, свернувшись калачиком, как и положил его Иешуа, складки толстого плаща оставляли открытым лишь лицо. Он лежал спиной к свету, и Алиса подвинулась поближе. Бледный лоб, светлые брови и Скрытые глаза с густыми и длинными светлыми ресницами, детский рот и решительный подбородок. Блестела золотом русая прядь, выскользнувшая из складок плаща, — Алиса словно вновь видела перед собой Теодовальда, каким он был в шесть лет, надменность Меровингов и их напор терялись среди крепких снов детства. Хлодовальд, совсем еще младенец в ее прошлое посещение Тура. Хлодовальд, чьи братья злодейски убиты, чья мать вышла замуж за их убийцу. Хлодовальд, который так рано и так жестоко узнал, что нельзя никому доверять, а бояться следует всех. Но Господь милосерден, и благодаря преданности одного или двух слуг он здесь и в безопасности.
Алиса упала на колени у кровати, и первым ее порывом в то чудесное мгновение было вознести благодарственную молитву вслед ее прежним тревожным молениям.
Время тянулось медленно. Алисе не терпелось узнать, что же произойдет дальше, и потому ожидание казалось девушке почти невыносимым. Однажды спящее дитя пошевелилось и что-то пробормотало, но потом вновь погрузилось в сон. Сверху время от времени доносились неясные звуки, но это были лишь привычные шумы плывущего в ночи корабля — скрип бревен, хлопанье паруса, мягкое бормотание воды у бортов. Теперь ладья, должно быть, двигалась быстрее. Воздух, проникавший в каюту со стороны трапа, пах свежестью. Алиса спрашивала себя, вышел ли уже корабль из тенет островов на широкий простор устья и сколько им еще плыть. Капитан говорил, что в Нанте они будут к утру, а там их поджидает британский корабль, чтобы увезти их к покою и безопасности родного замка.
Единственное кресло в каюте стояло под самым бортовым отверстием. Плотнее закутавшись в душегрею, Алиса стала коленями на подушечку на сиденье и, держась за подоконник, подтянулась, чтобы выглянуть в окружающую кораблик тьму.
Каюта была освещена настолько тускло, что глаза девушки почти сразу привыкли к темноте за бортом, и видела она сравнительно неплохо. Они еще не вышли на открытые воды; земля — она не могла бы сказать, это уже берег или просто еще один из островов, — скользила мимо, черная на черном. И нигде ни огонька, а теперь еще исчезли и немногие звезды Ветер свежел, и вода плескалась и билась о борт корабля.
Плеск заглушил звуки, которые могли бы предостеречь ее. Она не услышала ни тихого слова, сказанного часовому на палубе, ни шороха проворных шагов по трапу. Быстрая, тяжелая поступь позади нее. И прежде чем она успела повернуть голову, сзади ее схватили сильные руки. Грязная ладонь зажала ей рот, подавив любой крик, который мог бы вырваться из уст девушки, и ее силой стащили с кресла. Спина ее вдавливалась в тело нападавшего. Каким бы тусклым ни был свет лампы, Алиса все же разглядела блеск занесенного ножа.
Нападавший был силен, к тому же Алису сковывали складки постельного платья, но она попыталась вырваться, несколько раз пнув злодея ногой. Она услышала, как он издал какое-то удивленное ворчание, хватка его на мгновение ослабла; резко извернувшись в его руках, она свободной рукой вцепилась ему в лицо — изо всех сил при этом колотя ногами. Алиса была босиком, и удары не могли причинить нападавшему сколько-нибудь ощутимую боль, но она застала его врасплох, и оба они стали крениться к кровати. При этом, слепо ударяя ногой, Алиса нечаянно попала по спящему ребенку.
Послышался свист втягиваемого дыхания, за которым последовало какое-то резкое движение, а за ним высокий юный голос зазвенел на весь корабль:
— Стража! Ко мне! Стража!
И резкий блеск новой стали, когда мальчик бросился на дравшихся и изо всех сил нанес куда-то удар.
Алиса обнаружила, что, задыхаясь, лежит на полу, встрепанная и в синяках, но не пораненная. Над головой у нее раздалось сдавленное ругательство, потом снова крик. Мальчику, возможно, грозил печальный конец, но его крики услышала стража. Послышался ответный возглас, потом грохот доспехов, и с трапа в каюту ворвались двое вооруженных людей. Бросившись к неизвестному убийце, один из них в темноте наступил ей на руку. Нападавший бросил нож и встал, зажимая левой рукой предплечье; меж пальцев у него сочилась кровь. Вот прибежал еще кто-то с фонарем, и вся каюта внезапно заполнилась шумом и светом. Стоя на постели, сбросив с себя плащ, дитя Хлодовальд с развевавшимися волосами и с кинжалом в руке оглядел пронзительно синими горящими глазами собравшихся, готовый в любой момент нанести новый удар.
