– Хочешь сказать, он вместе с ней ромашки рвал? – не могла поверить Есеня.
– Романтик… – процедил сыщик.
Пока возвращались, следователь в машине рассказывал:
– Город у нас небольшой, семьдесят тысяч. Полгорода в Москве работают, сюда спать приезжают. Вот и убитые – все учились или работали в Москве. Все ездили на электричке. Выходили на вокзале – и всё… Автобусы у нас редко ходят, а бомбилы за полтинник возят. Предпоследнюю жертву соседка видела, как та в машину садилась. Машина вроде синяя. Водитель – мужчина, такой…
Он замялся.
– Какой? – сердито спросила Есеня.
– Ну… – продолжал мямлить следователь.
– В штанах, – закончил за него Меглин.
Следователь тут же обиделся:
– Зря вы так. Мы всех бомбил проверили, я с каждым говорил. Запретил даже бомбить – так люди жаловаться начали! Потом девчонок из школы милиции выписал. Одели как студенток, сажали в электрички за три станции от нас. Три месяца – и…
– Не клюет, – опять закончил за него Меглин.
– Нет, – подтвердил следователь.
– Почему? – повернулась к напарнику Есеня.
– Рыбака видит, – объяснил тот.
…В то утро Георгий Андриевич проснулся поздно – девятилетняя дочка уже с нетерпением ждала его пробуждения.
– Пап, ну чего ты так спишь долго, поехали! – воскликнула она.
– Сейчас, иду, – ответил отец.
Когда он, уже одетый и побритый, завязывал дочери ленточки в косичках, она спросила:
– Пап, а ты мне колечко купишь, как маме? А то у нее четыре кольца и цепочки…
– Дочь, я не Абрамович, я Андриевич, простой почтальон, – сказал отец. – Откуда у меня деньги?
Но потом пообещал:
– Куплю, родная.
…В вагоне электрички парень вынимает из кармана кольцо и подает девушке – своей невесте. Кольцо старое, потертое, но золотое.
– Откуда это? – спрашивает девушка.
– Мама дала.
– А разве можно до свадьбы?
– Ну, поноси денек. Мне приятно будет.
Объявляют остановку. Девушка надевает кольцо, целует жениха на прощанье и выходит. Парень едет дальше.
…Андриевич, стоявший возле своей синей «копейки», внимательно рассматривал людей, вышедших из электрички. Он сразу выделил из толпы девушку с кольцом и следил за ней с болезненным интересом.
Однако ему помешала нагруженная сумками тетка:
– До Блюхера сколько возьмете? – спросила она.
– Не, я человека жду, – ответил Андриевич.
– Так, может, нам по пути?
– Вали отсюда, а? – прямо предложил бомбила.
Женщина, ворча, отошла, а Андриевич поспешил навстречу невесте. И вовремя – заглядевшись на подарок жениха, девушка оступилась и сломала каблук. Андриевич подал ей руку:
– Осторожно! На свадьбу позовете? Когда праздник?
– Через две недели, – ответила девушка. – А вы прямо телепат!
– Я не телепат, – ответил Андриевич.
И сообщил шепотом:
– Я таксист.
– А почему шепотом?
– Так гоняют нас, не слышала? Из-за маньяка этого. Поймал бы – своими руками придушил. Без каблука ты не дойдешь…
– А сколько до Кирова возьмете? – поинтересовалась девушка.
– Двести рублей дашь – спасибо скажу.
– Спасибо, – улыбнулась невеста, идя к машине.
«Копейка» отъехала от вокзала. Вслед ей внимательно смотрела тетка с сумками…
…Спустя полчаса девушка с кольцом пытается подняться на ноги на поляне в глубине леса. Теперь она выглядит совсем иначе. Лицо вымазано в земле, залито слезами.
– Теперь, после этого, убей меня! – рыдает она. – Жить не хочу!
– Это запросто! – гадко усмехается Андриевич…
…Сыщики в компании со следователем возвращались в город с вокзала – смотрели маршрут, который проделали все жертвы. Следователь продолжал рассуждать:
– У нас же народ берегов не видит. Как прошел слух, что он на синей машине ездит – четырех человек, которые на синих, из машин повытаскивали, бока намяли. Одного я еле отбил, в воздух даже стрелял. Без толку эти патрули, к убийце мы и на шаг не приблизились.
– Почему? Приблизились, и даже очень, – возразил Меглин.
– Почему ты так думаешь? – спросила Есеня.
– Так это же удовольствие какое – самого себя ловить! И потом – это власть. И контроль…
Тут у следователя зазвонил мобильный. Он с расстроенным видом выслушал сообщение и сказал:
– Только что еще одну нашли.
Вскоре они уже стояли возле тела жертвы. Полицейский, первым прибывший на место, доложил, что в сумочке нашли телефон, по нему вызвали жениха девушки. Он опознал убитую, а также заявил, что с пальца невесты исчезло кольцо, которое он ей только сегодня подарил.
– Он забирает вещи, – перечисляла Есеня. – Насилует. Убивает. Что для него главное?
– Сочетает приятное с полезным, – усмехнулся Меглин. – Но приятное, конечно, в первую очередь.
Тут у следователя вновь зазвонил телефон. Он радостно сообщил:
– Нашли гада!
В ОВД участники расследования встретили полицейского, который обнаружил убийцу. Тот с гордостью докладывал:
– Задержали на вокзале. Без документов. Грязный, в крови. Допросили – признался.
– Во всех эпизодах признался? – уточнил следователь.
– Пока только в одном, – ответил полицейский.
Эту фразу можно было понять и так: если понадобится – признается во всех.
Они вошли в кабинет. Там сидел бомж – действительно грязный и в крови. Губы у него была разбиты, на лице – свежий фингал. Меглин обратил внимание, что глаза задержанного подернуты пленкой.
– Эй! – окликнул он.
А когда бомж повернулся, запустил ему в лоб стопку писчей бумаги, взятую со стола. Бомж не пытался защититься, и бумага ударила его по лицу.
– Слепой у вас маньяк, – констатировал сыщик. – Редкий вид! Видать, жертву носом чует.
– Как слепой?! – опешил следователь. – Как же он у тебя признался? – повернулся он к полицейскому. – Бил, что ли?
– Да я один раз только… – буркнул страж порядка.
– Они всё признают, что ни спросишь, – сказал Меглин. – Такого допрашивать – одно удовольствие.
И, повернувшись к бомжу, спросил:
– Значит, ты убил?
– Да… – кивнул слепой.
– Топором?
