– Так птаха, это которая у него на плече? – спросил Эйнар, расправляя огон на одном из причальных канатов.
– Дурень ноннебакский, – снисходительно сказал Токи, – Птаха, это что с дитятей на палубе играет. А на плече у него зловещая птица напугай.
– Задний ход! – приказал Фьори. Краки с левого борта и Карли с правого потянули за рычаги, открывавшие заслонки в водометных портах, направляя ток воды вспять.
– Отбой водомету! Кочегары, отбой!
Кнорр окончательно замедлился как раз напротив пристани из дубовых свай с настилом из горбыля. Некоторые сваи торчали сквозь настил. Эйнар забросил передний причальный канат на одну из них. Петля огона обхватила дерево. Вместе с Эйнаром, на снасть налегли Вагн и Мики, притягивая Губителя Нарвалов к пристани. Спустя мгновение, Токи зацепил еще за одну долгую сваю кормовой канат и тоже потянул.
– Под парами, небось и Челодрыг сможет кнорр к причалу привести, – заметил Краки. – А ты попробуй как в старое время, под парусом, лагом, в шквальный ветер…
– Хёрдакнута наслушался? – спросил Токи. – Он еще, я помню, учиться искусству меча ходил к Сторульфу берсерку из Раумарики, десять рёст на лыжах в метель, отбиваясь от бешеных волков копьем, в гору туда и в гору обратно…
– Про детеныша-то в флокке ничего нет. Сколько ему – года четыре? – спросил Хельги.
– Больше похоже на шесть, – поправила Аса. – Надо будет с ними познакомиться.
– Обязательно, – Хельги окончательно приободрился. – Заодно прознать, с чего их-то сюда принесло вместо всяких северных островов, засыпанных мамонтовой костью вперемешку с золотыми самородками.
– Может, Адальфлейд и Ушкую весть послала про Йоарра с Раударом? – предположила Аса.
– Представляешь, сколько славы было бы тому, кто их найдет?
Глава 31
Из роскошно обставленного и приятно прохладного покоя на втором ярусе главной башни замка Скиллеборг, Беляна и Бейнир услышали топот тяжелых сапог, подкованных железными гвоздями, приказы, боевые кличи, и лязг оружия.
– Только бешеные собаки и северяне бегают под заполуденным солнцем, – Бейнир вздохнул и, опираясь левой рукой на секиру с преувеличенно длинной рукоятью, подскакал к окну.
Дружинники Горма, вбежавшие на площадь перед башней, почему-то разделившись на три отряда, шумно отрабатывали приемы ближнего боя. Можно было полностью употеть от одного зрелища воинов в кольчугах и панцирях поверх толстых кожаных или стеганого льна подкольчужников, шлемах с бармицами или хауберках, сапогах, боевых рукавицах, и так далее, вовсю махавших копьями, мечами и топорами посреди безжалостной жары. Некоторые из участвовавших в зверстве, например, сам молодой ярл, дополнительно утяжелили свое оружие и доспехи. По углам площади к каменным стенам жались три бочки, перед каждой из которых на столе стояли кружки. Два существа, мало-мальски благоразумно спрятавшиеся в тени под полотняным навесом, были Щеня, вооруженный стопочкой бумаги и стилосом вместо венедской железной палицы, и Хан, с высунутым языком лежавший перед глиняной плошкой с водой у колоды, на которой сидел знахарь.
– У каждого отряда своя бочка, – заметил конунг. – Но одни пьют чаще, другие реже, а третьих Горм посылает пить каждый раз, когда пьют первые. Занятный опыт. Потом спрошу, что в каждой бочке.
– Я могу догадаться, – ответила Беляна, опуская ноги на пол. – Его очень удивило, когда я рассказала, что кипяченой водой можно безопасно утолять жажду. Так что в первой бочке пиво, во второй вода. Не охочи таны до воды. Как бы им худо не стало.
– А в третьей?
– В третьей скорее всего тоже вода, но воины третьего отряда, как мне сдается, ее пьют по принуждению вровень с тем, сколько воины первого пьют пива.
Один из дружинников второго отряда зашатался и уронил щит. Спрыгнув с колоды, Щеня отвел его под навес, усадил, и дал в руки кружку, что-то приговаривая. Посреди площади освободилось пространство сажени на четыре в каждую сторону вокруг Кривого и Родульфа. Великаны были вооружены молотами, обмотанными тряпьем и шкурами. Родульф все еще двигался довольно осторожно, но языком уже молол, хоть и не на полной громкости, с завидной похабностью. До окна конунга долетало: «Уд его серебряный… Псицы мрачные… Гузнорот ложесноглазый… Йеллингский калотворец…» Не по своей воле оказавшийся без кораблей морской разбойник сетовал на изощренность Гормова издевательства, очевидную в отданном Родульфу приказе пить воду каждый раз, когда каплющим мамонтовым удом по лбу мазанный троллище пьет пиво. От собственной словопакостности, бывший шкипер разошелся и, не обращая внимания на неокончательно залеченные увечья, стал наобум махать молотом, совсем как один недавно не добром помянутый тролль. Замахиваясь для очередного удара, он невзначай отправил в непродолжительный, но быстрый полет Корило, приземлившегося еще на двух ватажников, отрабатывавших выпады копьями. Заметив, что один из сбитых Корилом воинов так и остался лежать, Горм поднял руку с учебным мечом, точнее, куском железа с общими очертаниями меча, но в палец толщиной. Упражнявшийся с ним в паре Реннир опустил утяжеленную секиру.
– Отряду северной бочки – отбой! – крикнул ярл. – Всем в тень, раздеваться, и пить, пока в животе не забулькает!
– Хоть теперь пиво? – к лежащему Ингимунду явно вернулось чувство.
– Пей что хочешь, горе ты лолландское. Щеня, записывай – отряд северной бочки с водой начал выбывать после… – Горм посмотрел на солнечные часы, вделанные в стену главной башни, обращенную к югу. – После двух с половиной часов пополудни. Остались водохлебы западной бочки против пивохлебов южной. Кто остался без пары, ищет нового соперника, и вперед! Стой, Гутфаст, что у тебя с ногой?
– Растянул, когда наверх к замку бежал!
– Ты вроде на колокольцах играешь? – спросил ярл, подходя к столу перед западной бочкой.
– Играю!
– Побереги ногу, иди к Щене под навес, Корило, ты тоже, как раз пивохлеб на пару к водохлебу. Достаньте волынку с колокольцами, сыграйте что-нибудь бодрое. – Горм вылил наполненную водой кружкой себе на голову. – Хан, и чтоб твоя длинная пасть молчала!
– Опыт не полностью исчерпывающий, – Бейнир посмотрел в сторону пустующего восточного угла. – Им бы еще поставить бочку с вином. Хотя все вино на севере привозное, так что его можно исключить на этом основании. Первый вывод неудивителен, могли бы спросить наших знахарей – если на жаре работать и пить недостаточно жидкости, тепловой удар обеспечен. Вот кто из тех, кто достаточно пьет, простоит дольше? Моя догадка – пивохлебы, их напиток заодно и питает.
– Я бы согласилась, иди речь только о том, чтоб простоять, но в поединке, сколько я понимаю, надо еще в соперника попасть, а от доброго пива может и развести, особенно на жаре, – заметила Беляна. – Достаточно скоро, мы узнаем ответ.
– Я попрошу Горма позаниматься с моей дружиной. Для северян, его ватажники вполне неплохо держатся, и задумки с бегом в гору и с утяжеленным оружием тоже хороши. Все равно ему надо где-то переждать зимние месяцы, чтобы через шторма домой не идти. У меня забавное впечатление от общения с Гормом. Он на год меня старше, гораздо опытнее в военном деле, но почему-то одновременно кажется моложе.
