– Ничего не знаю, по имени первооткрывательницы, – сделал я морду ящиком.
– Беззастенчивый подхалим! – припечатала подруга.
– А хоть бы и так, зато от чистого сердца. Кстати, надо и звезду как-нибудь назвать…
– Только попробуй!!
– В мыслях не было, – честно сказал я, про себя подумав: «По крайней мере, не в этой системе».
– Я сама назову! – решительно сказала Осока. – Скажем… Дарнала. Была у нас в стародавние времена такая известная джедайка.
– Отличное имя, – одобрил я.
– Занесено, – произнесла Падме.
Хотя ближний пояс Дарналы был значительно плотнее, чем в Солнечной системе – сказывалась близость газового гиганта к звезде – крупных объектов в нём было так же немного. Самый большой, обнаруженный Падме в пределах видимости, чуточку не дотягивал до размеров Весты и Паллады. Впрочем, такие громадины нам и не требовались. Осока объяснила, что в их недрах идут геологические процессы, и лучше взять что-нибудь поменьше. Я вспомнил трёхкилометровый астероид в системе Араг, служивший «фундаментом» для прежней базы, и согласился, что пять километров в поперечнике нам вполне подойдёт. Первую глыбу с крупной каверной с одного бока мы нашли примерно через час. Осока взяла управление и осторожно подвела «Амидалу» к исполинскому углублению.
– Давайте сунем туда нос? – предложила она.
– Чего там нос, я вся целиком пройду, – отозвалась голограмма.
В самом деле, диаметр пещеры по дальномеру был порядка ста пятидесяти метров. Мощные посадочные прожектора высветили уходящую вглубь полость. На глубине примерно двухсот метров она начинала сужаться. Запущенный вперёд зонд пролетел примерно столько же и продемонстрировал картинку дна каверны.
– Каналов нет, – подытожила Осока. – Посмотрим, единственная ли это полость. Задний ход!
Подталкивая себя передними соплами ионных блоков управляемой тяги, которые я по-земному называл «реверс-моторами»
[1]
, «Амидала» выбралась кормой вперёд в открытый космос. На другой стороне астероида нас ожидала каверна ещё больших размеров и больше десятка малых разломов. Осока сбросила маяк, пометив астероид временным индексом А2—01, что означало: приемлемый для нашей цели, две крупные полости, номер первый. Я ожидал, что следующий «вариант потенциальной жилплощади» подвернётся нам так же скоро, но не тут-то было. Видимо, астероиды с глубокими полостями встречаются в космосе, всё-таки, нечасто. Более светлые и яркие глыбы, даже подходящего размера, мои дамы игнорировали, словно их и вовсе не существовало. На мой вопрос, почему, ответила Падме:
– Легче обнаружить, отчётливее видна поверхность. Зачем превращать себя в мишень?
До вечера мы преодолели больше миллиарда километров и обнаружили ещё пару неплохих астероидов. Правда, один из них Осока сочла крупноватым.
– Ладно, покажем Кеневицу, пусть думает, – решила она, сбрасывая маяк.
– Слушайте, ребята, поздно уже, – сказала Падме. – Шли бы вы спать. А я пока сама полетаю, погляжу, может быть, что намечу.
– Не очень усердствуй только, – предупредила Осока. – Сканируй издалека. Что интересное, утром вместе подлетим.
– Да-да, максимум, что – простукаю зондами.
Утром я вышел в рубку первым. Спросил, сдерживая зевоту:
– Ну, как успехи?
– Пять камней, – сообщила Падме. – Два очень хороших. Остальные так себе, но я их всё равно пометила. Ещё нашла одиннадцать рудных глыб. Железо, марганец, литий.
– Неплохо, – одобрила, входя, Осока. – Маячки расстреляла все?
– Нет, остались. Зонд один угробила.
– Ерунда, развернём связь, ещё закажу. Зонды для того и есть, чтобы бить их, а не себя. Показывай, что наснимала.
Увидев голоснимки одного из астероидов, Осока решительно взялась за управление. Мне глыба тоже понравилась. Продолговатая, как космический корабль, три на шесть с лишним километров и с большой открытой в космос пещерой, над которой нависал каменный козырёк. То есть, нет, лучше считать его нижней частью, тогда получается отличная приёмная площадка. Падме обнаружила в астероиде ещё минимум пять каверн меньшего размера, пригодных под ангары на пару грузовиков каждый, и более мелкие пещерки. Вот «горы», то есть, выступы поверхности, на которых лучше всего монтировать причальные устройства для крупных кораблей, располагались не столь удачно. На первом астероиде было лучше.
– Сделай, пожалуйста, модели всех астероидов, которые мы обследовали, – попросила Осока голограмму.
– Уже сделала.
– Когда прилетает транспорт? – спросил я.
– По расчёту должен в начале первого, – Осока посмотрела на часы над дверью рубки. – Так что у нас остаётся около четырёх часов…
– На самом деле, всего полтора, – поправила Падме. – Мы переставили часы на земное время, забыла?
– Ах, да, точно.
– Поэтому садитесь-ка вы завтракать, а я лечу к расчётной точке рандеву.
– Тебя твой работодатель надолго отпустил? – поинтересовалась у меня Осока за завтраком.
– Вообще-то, он меня уволил, – сказал я. – Ещё тогда. Я ведь на неделю опоздал из отпуска. У нас такое не прощается.
– Даже при чрезвычайных обстоятельствах?
– Хоть извержение вулкана, хоть потоп.
– Получается, ты теперь безработный?
– Вольный контрактор, как у вас выражаются. Привыкаю жить от заказа до заказа.
У Осоки тотчас загорелись глаза. И она принялась уговаривать меня поруководить строительством новой базы. Я отнекивался, пытался убедить, что руководитель из меня никакой, что это нужно уметь. Да и архитектор опытный у них теперь есть.
– Зачем вам я при таких-то кадрах? – сказал я.
– Ну, Риен Шо и Ги, действительно, думают, что больше им никто и не нужен, – саркастически усмехнулась Осока. – Но мы-то с Рийо понимаем, что к чему. С проходчиками и строителями он, может быть, и справится, но системы-то будут монтировать…
– Неужели бреганские товарищи? – умилился я.
– Они самые. Лучше тебя с ними не договорится никто.
– Да уж. По крайней мере, в новой системе нет свалки…
– Они её с собой приволокут, не беспокойся. Планы у них обширные. Главное, надо следить, чтобы и сам Кеневиц не пил, а то на прежней работе он явно того, – Осока красноречиво щёлкнула пальцами по горлу, – по крайней мере, последнее время.
Она ещё говорила, что сидеть над душой у ребят вовсе не обязательно, можно контролировать их по комлинку, благо сейчас такая возможность появится. А в случае необходимости – делов-то, два часа лёту… В общем, уболтала, чертовка красноречивая.
