– Нет. Но она была какая-то взбудораженная. Я даже спросила, что с ней. И тогда она сказала, что у нее было бурное утро, но что это означает, не уточнила.
– И что дальше?
– Она сняла деньги, дала мне тридцать тысяч, и я ушла.
Марише показалось, что она ослышалась.
– Сколько она вам дала? Тридцать тысяч? И это что… только аванс? Сколько же вы планируете потратить на каждого ребенка?
– Как минимум пять тысяч.
Ничего себе! У Мариши даже дыхание перехватило. Видимо, мать близняшек верно истолковала появившееся на лице у Мариши выражение, потому что поспешно добавила:
– Но в эту сумму входят также услуги фотографа, видеосъемка. Новогодние украшения, подарки, елка. И перед детьми будут выступать цирковые артисты. Если посчитать все вместе, то получается совсем недорого.
Но Марише не казалось, что пять тысяч на детский праздник – это «совсем недорого».
– Ну что вы замолчали! Не будем же мы экономить на счастье наших детей!
В принципе Мариша была с этим утверждением согласна. Только ей было непонятно, почему синонимом простого человеческого счастья в последнее время все чаще и чаще выступает некий материальный эквивалент. Отвезешь ребенка в Диснейленд, он дико счастлив. Отведешь в местный аквапарк, тоже счастлив, но уже меньше. Если родители организуют всего лишь поход в зоопарк, то это уж и вовсе никакое не счастье. Просто прогулка в зеленом парке вообще воспринимается как нечто принудительное и никакой радости не подразумевает, одни лишь укоры, почему у других детей Диснейленд, а у них ближайший к их дому парк?
Но почему так? Ведь главное не то, куда идешь, главное, с кем ты там проводишь свое время. С каких это пор родители стали докучливым довеском к предлагаемым чужими дядями и тетями развлечениям? Может быть, с тех пор, как родители стали больше времени уделять своей работе, бизнесу или другим делам, а не собственным детям?
Впрочем, сейчас Маришу куда сильней интересовал другой вопрос:
– А почему Лидия снимала эти деньги именно в своем банке? Почему нельзя было воспользоваться для этих целей любым банкоматом? Возле школы есть отделение Сбербанка, там легко и просто можно было снять деньги.
– Как я поняла, тот банкомат, что установлен в банке Лидии, выдает по ее карточке крупные суммы. А прочие банкоматы ограничивают выдачу десятью или даже пятью тысячами рублей. Сбербанк, например, больше пяти ей не давал. Лидия не хотела много раз повторять одну и ту же операцию, пока набралась бы нужная сумма. И к тому же она мне еще неделю назад сказала, что в банк она ездит пятнадцатого. Так что пятнадцатого мы и встретимся.
Эта фраза заставила Маришу вновь вернуться к своим подозрениям. Если Лидия была столь педантична, то ничего не стоило проследить ее распорядок и выяснить, в какой именно день женщина получает весьма приличную сумму наличными. И уж, наверное, о том, какого числа она ездит за деньгами, знали многие из ее окружения. Мама близняшек, вот та точно знала.
Конечно, Мариша была далека от мысли, чтобы подозревать маму одноклассниц в организации вооруженного налета, но все же… Если Лидия не моргнув глазом выдала тридцать тысяч на детский праздник, то и себе должна была на расходы оставить какую-то сумму.
– Лида как-то в разговоре случайно упомянула, что жизнь стала так дорога. Раньше они с сыном на сто тысяч в месяц чувствовали себя королями. А теперь им едва хватает этих денег на жизнь…
Сто тысяч? Так у Лидии на руках могло оказаться сто тысяч? Это была вполне приличная сумма, жить на которую женщина и маленький ребенок могут, ни в чем себя особо не ограничивая. Впрочем, это только кажется, что сто тысяч – это много. Но тысяча туда, тысяча сюда, и вот уже оказывается, что сотня расползлась в разные стороны. И нельзя было забывать про Светлану. Услуги домработницы тоже необходимо было оплачивать. А также ее питание, ведь жила домработница у Лиды, а значит, и питалась со своими хозяевами из одного котла или, во всяком случае, за хозяйский счет.
И все же Мариша сознавала, что такая сумма до сих пор считается завидной для подавляющей части населения нашей страны. И мысли Мариши сразу же вернулись к тем двум хулиганам, которые напали на Лидию. Судя по полученному описанию этих двоих, они были одеты совсем бедно. И конечно, для таких пацанов сто тысяч представлялись хорошей добычей.
К тому же и проблем, казалось бы, никаких. Одинокая женщина и маленький мальчик. Что уж проще? Припугнешь таких ножом, они все и отдадут.
Немного Маришу смущал тот факт, что хулиганы устроили налет рано утром, еще до того, как Лидия успела съездить в банк и снять там деньги на текущие расходы. Но с другой стороны, возможно, эти ребята были страшно тупы? Настолько, что им даже не пришло в голову выяснить, побывала Лидия уже в банке или нет. Что же, трудно поверить, но возможно и такое. Обычно с ножами по улицам Сократы не бегают.
Или еще возможен вариант, что эти двое находились в состоянии наркотической «ломки». Тогда они просто физически не могли ждать еще несколько часов, чтобы подловить Лидию с более богатой добычей. Услышали, что пятнадцатого числа баба в банк ездит за деньгами, вот и решили, что-нибудь у нее в кошельке и с утра все же найдется.
И, побеседовав с мамой близняшек, Мариша приняла решение возвратиться к дому Володи и поискать там свидетелей случившегося прошлым утром происшествия.
Глава 5
Но для того чтобы приступить к своей задумке, Марише пришлось дождаться возвращения из школы старших детей. Как ни крути, а в первую очередь она заботливая мать и только потом сыщица. Накормив Лешку со Светкой, она поручила им присматривать за Катюшей, а сама снова оделась и направилась к дому Володи.
Ей повезло. Когда она подошла к подъезду, возле которого все и случилось, и позвонила в домофон, в окне первого этажа появилась седовласая бабуля. Лицо ее выражало сильную заинтересованность. Ничуть не скрывая своего любопытства, она уставилась на Маришу.
А потом, опять же ничуть не смущаясь тем, что Мариша тоже смотрит на нее, женщина отворила окно, высунулась и спросила:
– Ты к кому ломишься?
Мариша слегка оторопела. Но отказываться от такого подарка судьбы, свесившегося к ней, не стала и ответила:
– К вам.
– Если ты насчет выборов или продаешь что, то гуляй дальше, – воинственно припечатала ее бабулька.
– Нет. Я насчет нападения на Лидию Ромуальдовну.
– На кого-кого?
– На женщину из восемнадцатой квартиры.
– А-а-а… Так ты про барыню интерес имеешь…
Барыня! Вот, значит, какое прозвище было дано в подъезде Лидии Ромуальдовне. Что ж, очень подходящая ей кличка.
– Вы видели, как на нее напали бандиты?
– Вчера, что ли?
– Да, рано утром.
