«Мне это не нравится. Совсем». – Ирка с силой оттолкнулась от панциря и, на плаву преображаясь, изо всех сил рванула следом. Громадная черная борзая ввинтилась под воду, с каждым гребком мощных лап опускаясь все глубже и глубже.
Под водой неожиданно оказалось светлее, словно белая вода и впрямь была молочной пенкой на чашке. Меньше чем через полметра вода становилась прозрачнее, превращаясь скорее в сероватую, похожую на легкий туман дымку, густо прошитую солнечными лучами. Айт медленно опускался. Руки и ноги его безвольно раскинулись, точно он был большой морской звездой, глаза закрыты, черные волосы плыли вокруг враз заострившегося бледного лица, а пузырьки воздуха цепочкой поднимались из приоткрытых губ.
«Он что, опять тонет?! Как Пенек?!» – Хортица рванула так, что вода за ней вскипела. Громадное черное тело вломилось в золотое плетение солнечных нитей, собачья морда нависла над Айтом. Сверкнули клыки, примериваясь ухватить его за волосы (что другое и откусить ведь можно!).
Последний, крупный и блестящий, пузырек воздуха вырвался у Айта изо рта и весело рванул наверх. Айт вдруг словно сразу потяжелел, камнем канув ко дну. Хортица чуть не взвыла, стремительно нырнула следом, громадные лапы легли ему на грудь… Айт открыл глаза. Они были огромными, будто в пол-лица, стеклянно-неподвижными и… совершенно, абсолютно белыми, совсем как воды Молочной. Хортица невольно отпрянула под этим жутким взглядом… Айт моргнул. Узкая щелка золотого, как мерцающие вокруг солнечные лучи, змеиного зрачка прорезала белизну. Глаза Айта стремительно серели – как холодная река зимой, выцвели до прозрачности лесного озера, налились морской бирюзой, потемнели до грозовой черноты… И в них вдруг отразилась растерянная собачья морда!
Айт глубоко, во всю грудь вздохнул – прямо под водой! – и ожившим взглядом поглядел на Хортицу. Ухватил за уши и чмокнул ее в черный собачий нос. Беззвучно расхохотался – только волны вокруг пошли, сгреб в охапку и, работая ногами, со скоростью торпеды рванул к поверхности.
– Что… Куда… – вздымая фонтан молочных брызг, парочка вынырнула из воды. Ирка, уже снова в человеческом облике, завертелась в объятиях Айта. Опустила голову, так что почти уперлась лбом ему в плечо и тихо попросила: – Отпусти!
– А ты не уплывешь? – вроде бы весело, но и настороженно спросил он.
– Куда? Своим ходом до родного Днепра? – фыркнула она.
– А Шешу тебя знает! Никто вон не предполагал, что ты на Молочной объявишься. Теперь еще и с целой командой, – критически бросил Айт. – Погоди, я сейчас… – И вдруг нырнул. Вода вскипела… Айт вынырнул снова – в руках его, ухваченная за жабры, билась крупная рыбина. Ирке даже показалась та самая, что вокруг нее круги нарезала. Морда у рыбины была обалдевшая. – А то твой друг уже все глаза проглядел – не иначе как от голода, – ехидно протянул Айт.
Ирка вскинула голову…
Громадная черепаха покачивалась неподалеку – виден был только панцирь да лежащая на воде гигантская голова, точно Черный Воин спал. А с площадки на верхушке панциря, перевесившись через перила, высматривал их Богдан. Айт хорошенько размахнулся… Сверкнув радужной чешуей, рыбина взвилась в воздух и… треснула Богдана по лбу, опрокидывая на помост. И звучно шлепнулась сверху.
– Змей, ты офигел?! – донесся злобный вопль.
– Ох, прости, – без всякого раскаяния, да и не особо громко буркнул Айт и довольно ухмыльнулся.
Ирка поглядела на него подозрительно: она не была уверена, что он специально… но и что случайно, тоже уверена не была. Айт немедленно скроил невинную физиономию и скользнул в сторону черепахи, легко и почти незаметно, словно сама вода несла его. Ирка поплыла следом. Громада панциря надвинулась, край узкой палубы закрыл их тенью. Ирка запрокинула голову, прикидывая, как подняться – опять перекидываться, что ли?
– Давай немножко посидим? – Айт потянул ее за руку, заставляя опуститься рядом с ним. Ирка охнула, соскользнула вниз и вдруг поняла, что сидит, по пояс погрузившись в воду, на слегка загнутом краю черепашьего панциря. Рядом пристроился Айт, его голое плечо с уже побледневшим кровоподтеком почти касалось ее плеча.
– Наверное, нам надо к ребятам… – Ирка занавесилась мокрыми волосами.
– Зачем? Мы ловили, они готовят – все честно.
– Рыбу ловил ты, я ловила тебя. – Ирка мгновенно забыла о смущении, откинула волосы на спину и уставилась ему в лицо: – Что это было, Айт?
– Ох у тебя и глазищи! – выдохнул он. – Когда со всеми делами разберемся, заедем все-таки ко мне в пещеру – а то у Дины ты была, а у меня нет. Вытрясем из сокровищницы что-нибудь с изумрудами – тебе обязательно пойдет.
– Ты мне своей высокоценной бижутерией зубы не заговаривай! – процедила она.
– Шешу… – вздохнул Айт. – Сейчас… – Он положил ладонь на черепаший панцирь. Неизвестно, как Черный Воин мог почувствовать, а тем более отличить это прикосновение от других, но по Иркиным ногам прошлась волна, панцирь дрогнул и берег снова стал уплывать назад.
– Какой у него все-таки мягкий ход – ни один корабль… – невольно вздохнув, начала Ирка.
– Тише, услышит! – косясь в сторону черепашьей головы, предостерегающе шикнул Айт. – На черепахах стоят миры…
– Как в легенде? – пожала плечами Ирка. – На черепахе – слоны, на слонах…
– Легенды всегда говорят правду, просто не всегда ее нужно понимать буквально, – строго перебил ее Айт. – Черный Воин не корабль – он нам одолжение делает! Ну, это вроде как тебя, наднепрянскую ведьму-хозяйку и оборотня, похвалить, что ты детишек хорошо на спине катаешь!
– Откуда ты знаешь? – Ирка чуть не свалилась с края панциря, так что Айту пришлось ловить ее за руку.
– Что знаю? – удивился он. – А ты что, и правда катаешь? – Глаза у него стали цвета отраженного в реке неба – в нормальной реке, не в Молочной!
– Ну… я в детстве обожала кататься на чем-нибудь таком… живом…
– Помню-помню… на козе, – ухмыльнулся Айт.
Если Ирка и подастся в бабкоубийцы, так вовсе не за то, что бабка скрывала свое ведьмовство. А за то, что рассказала историю про козу Айту!
– Ну и детвора у нас в балке тоже любит. У них не очень много развлечений, на аттракционы там или море у родителей не хватает… – промямлила Ирка. Вот кто ее за язык тянул! – И мне не тяжело, мне вообще-то нравится мелочь катать… Такое… нормальное занятие после всяких драк…
– Они знают, кто ты?
– Я, по-твоему, с ума сошла? Просто изредка к ним прибегает большая собака… – Она почувствовала, как уши становятся красными.
Наверху стукнуло, и мимо них пронеслось кожаное ведерко на веревке. Повисло, чуть-чуть не достав до воды, и начало качаться, звучно хлопаясь о черепаший панцирь.
– Я тебе говорила, не достанет, с нижней палубы надо было закидывать! – раздался сверху Танькин голос.
– Эй, внизу! Раз уж все равно там торчите, водички налейте! – проорал Богдан.
