– Конечно, – кивнул Илья, – мы в некотором роде потерпевшая сторона.
Делать здесь было больше нечего, оставалось только проверить салон машины на предмет других пассажиров. А ведь был еще один! Пользуясь заминкой, он приоткрыл переднюю дверцу, стек как-то ловко под колеса – и пустился наутек. Его заметили, когда он уже скрывался за деревьями. Невысокий, неприметный, в камуфляже без знаков различия, он держал в руке небольшой плоский чемоданчик типа «дипломата», отливающий металлом. Самый хитрый, гад!
– Не стрелять! – приказал Илья и погнался за беглецом. Тот обернулся, продемонстрировав искаженное страхом серое лицо, и снова рванул, как спринтер, не выпуская свою ношу. Он был жилистый, вертлявый, но ему не хватило прыти. Илья проделал несколько прыжков, которым позавидовали бы олимпийские прыгуны, подхватил с земли сучковатую корягу и запустил вслед беглецу. Это было какое-то странное троеборье – бег, метание, борьба! Коряга попала по ногам, субъект подбросил задние конечности и с воплем отчаяния грянулся на землю. Заключительный прыжок – Илья повалился на него. Тот начал брыкаться, как необъезженный мустанг, хрипел, изрыгал пену, «дипломат» выпал из руки. Когда Илья занес кулак, он округлил глаза и выдохнул:
– Все, не бейте, сдаюсь…
Ну что ж, благоразумная позиция. Бить этого типа не стоило, чтобы не повредить товарный вид (мало ли где предъявлять придется). Илья приказал субъекту лежать смирно, обхлопал его карманы, вытащил «ПМ» из кобуры, документы временно трогать не стал, успеется.
– Поднимайтесь, сударь, и шагом марш на дорогу. Бежать не рекомендую, вторая попытка станет последней.
Подбежал Латышевич, поднял «дипломат», мурлыча под нос «А ну-ка забери свой чемоданчик…», подмигнул Илье. Субъект поднялся, стреляя глазами по сторонам.
– Да вы сумасшедшие… – пробормотал он. – Вы же двинутые на всю голову, мать вашу…
Илья не стал комментировать спорное утверждение (а мог бы, еще классик был уверен, что безумству храбрых поем мы песню). Он расставил ноги, передернул затвор штурмовой винтовки. Субъект облизал сухие губы. Боже, как он хотел бежать! Такие планы, такая карьера, и все насмарку – он даже не понимал, что случилось! На вид ему было лет сорок, аккуратно пострижен, какое-то усредненное лицо без особых примет. Он еще не потерял надежду сбежать – глаза плутовато бегали. Но шансов у него практически не было – спецназовцы тесно обступили задержанного.
Обстрел украинской территории прекратился. На востоке что-то гудело, доносились крики. Работали оперативно – пленника за шиворот втолкнули в задний отсек машины, туда же загрузился злорадно скалящийся Беженцев. Остальные быстро расселись по местам. Взревел двигатель. Стремительно отдалялось место происшествия – военный джип, расквасивший перед о монументальное дерево, распростертые тела.
Фещенко сосредоточенно вертел баранку, на заднем сиденье подпрыгивал Латышевич, он с любопытством осматривал металлический чемоданчик, неодобрительно уставившись на кодовый замок. В заднем отсеке протекала напряженная борьба: до пленника запоздало дошло, что жизнь круто меняется, «и фарш невозможно прокрутить назад», и он взвился, пытался дотянуться до дверной ручки, дрался локтями и коленями. Беженцев методично обламывал потуги – это даже забавляло его. В конце концов стало нервировать, и он шлепнул задержанного по затылку, чтобы унять на время. Офицер громко выругался.
– Звук убавь! – Антон вторично применил кулак. – Ты в компании приличных людей, вот и веди себя прилично, а то живо рога обломаем, падла…
– Шибко там не усердствуй, – посоветовал Илья.
– Что, прослужит дольше? – рассмеялся Антон, ловко выдернул из штанов офицера кожаный ремень и принялся стягивать запястья. – Вот так-то лучше, а то глядь какой непоседливый выискался…
Лес кончался – впереди по курсу голубел просвет. Фещенко свернул на едва приметную колею, примыкающую к основной дороге. Она гуляла волнами, проезжая часть практически полностью заросла чертополохом. Спасал лишь внушительный дорожный просвет – и то приходилось тащиться на минимальной скорости, скребя брюхом о перегибы ухабов. Илья развернул на коленях карту – какую-то древнюю, полуистлевшую, с пятнами въевшейся грязи. Данной дороги на ней, разумеется, не было, но лесной массив западнее Березни присутствовал, и имелась дорога, с которой они свернули. Вернуться на нее мог только умалишенный либо любитель «прогулок к волкам в пасть». Понятно, что после обстрела позиций под Березней туда устремятся все, кому не лень, включая следователей СБУ и Главной военной прокуратуры. И было бы странно, если бы им в голову не пришла мысль о наводчиках артиллерийского огня. Нужно было уходить на северо-запад – там сложный рельеф, минимум населенных пунктов и, как следствие, почти полное игнорирование района вооруженными силами независимой Украины. Колея тянулась вдоль опушки, снова замаячил просвет. Если верить карте, неподалеку находился проселок, выводящий к автомобильной дороге Лужниково – Малиновка.
– Уходи с дороги влево, – приказал Илья. – Ищем приличную поляну для привала.
Поляна выглядела как идеальное место для пикника. Допрос проводили на свежем воздухе – под пение птиц и порывы освежающего ветра. В округе царил покой, сюда не долетали звуки войны. Пленника выволокли из машины и бросили в траву. Илья поколебался и приказал Латышевичу развязать ему руки. Рома обиженно насупился, но подчинился. Спецназовцы с любопытством разглядывали добычу. Неясное чувство всем подсказывало, что это не просто «штабная крыса». Пленный уже смирился со своим статусом, сидел в траве, растирал затекшие руки и исподлобья посматривал на окружающих. Попыток к бегству он больше не предпринимал – уморили его эти попытки.
– Документы! – потребовал Илья. – И вообще, мил человек, доставайте все, что есть в карманах, вам это больше не нужно.
Мужчина с натугой соорудил небрежную усмешку, начал опустошать карманы под стволами пистолетов и двух автоматических винтовок. Ничего интересного в карманах не было. Субъект не курил, видимо, заботился о здоровье. Имелся ручной эспандер причудливой формы, блокнот, носовой платок, плоский сотовый телефон, несколько банкнот крупного достоинства. Интерес вызвало только служебное удостоверение.
– Нормально, удачно мы зашли, – удивился Рома. – Служба Безопасности Украины, Управление специальных операций. Майор Зейдлиц Виктор Акимович. Скажите, мил человек, ваше удостоверение подлинное?
– А какое еще? – хмыкнул Фещенко. – Не суди обо всех по себе.
– Мы тоже из СБУ, – горделиво хихикнул Рома.
– Что? – вздрогнул Зейдлиц. – О чем вы говорите?
– Не обращайте внимания, Виктор Акимович, – улыбнулся Илья. – Вы, конечно же, поняли, что мы не имеем отношения ни к ВСУ, ни к СБУ. Наоборот, мы их убежденные антагонисты. Но располагаем документами сотрудников Центра «А», иначе говоря, группы «Альфа», и, смею вас уверить, выполнены они на совесть.
К чести господина Зейдлица, он не разразился проклятьями в адрес заклятых врагов, хотя чувства в этот момент прекрасно читались на его лице. Полезное качество сотрудников всех спецслужб, сохраняющее им здоровье и жизнь, – умение промолчать, когда хочется сказать многое.
