Это были последнее общественное мероприятие, на котором присутствовал Сергей Никифорович Круглов, и последняя награда, которую он получил.
Как всегда, после завершения юбилейных торжеств о ветеранах немного позабыли, предоставив им возможность самостоятельно бороться с возникавшими проблемами. С 5 мая по 7 июля 1976 года Круглов С.Н. находился в госпитале в подмосковном городе Реутове по поводу обострения гипертонической болезни и других возрастных неприятностей. Перенёс две тяжёлые полостные операции. Выписался, по мнению врачей, «в удовлетворительном состоянии». Потом жил на даче. Летом, как всегда, отпраздновали дни рождения Ирины и Валерия. Осенью традиционно справили тройной праздник: 2 октября — день рождения Сергея Никифоровича, 5 октября — очередную годовщину свадьбы четы старших Кругловых, 10 октября — день рождения Таисии Дмитриевны. Ничто тогда не предвещало, что вместе с Сергеем Никифоровичем эти события отмечались в последний раз.
Видимо, в этом году, учитывая общую обстановку в стране, Сергей Никифорович собрался поставить вопрос о восстановлении его в партии. Но надо было как-то напомнить о себе, забытом высокими властями, заручиться чьей-то поддержкой. Воспользовавшись тем, что 19 декабря 1976 года исполнялось 70 лет со дня рождения Брежнева Л.И., с которым, как отмечалось в главе 30, Круглов С.Н. был достаточно хорошо знаком, бывший министр внутренних дел подготовил такое поздравительное письмо:
«Генеральному секретарю ЦК КПСС
товарищу Леониду Ильичу Брежневу.
Глубокоуважаемый товарищ Брежнев!
В дни всенародного праздника, Вашего славного юбилея, обращаюсь к Вам с горячими поздравлениями и пожеланиями, идущими от всего сердца, желаю доброго здоровья на многие годы жизни на благо нашей Родины.
Мне приятно вспомнить, что я встречался с Вами, я знаю и глубоко ценю Вашу человечность, доброжелательность и заботливое отношение к людям. Я встретился с Вами в годы освоения целины. Тогда МВД СССР, где я работал министром, было поручено строительство целинных совхозов в Казахстане. Я поехал туда, чтобы помочь организовать это новое дело. В ЦК компартии Казахстана проводилось совещание работников, занятых этим строительством.
Вы, дорогой Леонид Ильич, своими советами и указаниями помогли справиться с этим поручением партии и правительства. С тех пор я сохранил в своей памяти Ваш образ — образ доброго, отзывчивого и мудрого человека.
Прошли годы. За эти годы Вы всей своей жизнью, талантом партийного руководителя и выдающегося государственного деятеля — стали во главе коммунистической партии и нашего государства. И сейчас, когда партия, весь наш народ шлют Вам свои поздравления — мудрому руководителю, великому продолжателю дела Ленина, я всем сердцем, всей своей душой выражаю Вам чувства глубокой благодарности за всё, что Вы сделали и делаете для нашей страны, для победы социализма и коммунизма, за Вашу мудрость, дальновидность и неиссякаемую энергию.
Дорогой товарищ Брежнев!
Этим обращением к Вам я хочу выразить свою верность и преданность коммунистической партии, её Центральному Комитету во главе с Вами, высказать своё душевное настроение и чувства глубокого уважения и любви к Вам. Ещё раз желаю Вам крепкого здоровья на долгие годы, новых успехов на высоком посту руководителя коммунистической партии и нашего государства.
С глубоким уважением С. Круглов
18 декабря 1976 года» [27].
Однако Сергей Никифорович своего поздравления юбиляру не отправил. Что остановило его? В письме не шла речь о его восстановлении в КПСС, а говорилось только о «верности и преданности» компартии. Послание должно было, видимо, прозондировать обстановку, показать, отреагирует ли генеральный секретарь, вернее, его аппарат, на обращение бывшего крупного государственного деятеля. Однако та помпезность, с которой праздновался юбилей Брежнева Л.И., непонятное присвоение главе коммунистической партии воинского звания Маршала Советского Союза, вручение и так уже Герою Социалистического Труда и Советского Союза второй боевой Золотой Звезды Героя, убедили беспартийного Круглова С.Н. в том, что «соваться» в эту напыщенную собственной значимостью партийную клоаку, заботившуюся только о личном престиже и бескрайнем благополучии, абсолютно бесполезно. Никакие верноподданнические славословия, как ни старайся, не могли помочь сдвинуть дело. Вот, по моему мнению, причина, из-за которой поздравительное письмо не было отправлено адресату, и в дальнейшем самим Кругловым С.Н. вопрос о его восстановлении в партии больше не ставился.
36. Трагическая гибель
Новый, 1977 год начался в семье Кругловых, как обычно: ёлка для внуков, сбор родственников, подарки от Деда Мороза. Зима прошла в повседневных заботах, а в мае месяце, когда стало тепло, Сергей Никифорович с Таисией Дмитриевной перебрались на дачу. Уход за садом и огородом, текущий ремонт построек, наслаждение близостью к природе — что может быть лучше в достаточно короткое российское лето.
Утром в понедельник 6 июня 1977 года Таисия Дмитриевна собралась по делам в Москву. Сергей Никифорович проводил супругу до станции Правда и помахал ей на прощание рукой, когда она села в электричку. Договорились, что вечером этого дня или на следующее утро он сам приедет с дачи в город, тем более что обратный железнодорожный билет был куплен им ещё в Москве в автомате № 1796 на Ярославском вокзале.
Говорят, что сердце, особенно женское, — вещун, способный предсказать предстоящие события. По моим жизненным наблюдениям, если что-то случается, то этому всегда находят массу предзнаменований, имевшихся накануне. Если же ничего плохого не происходит, то о своих прежних тревогах попросту забывают.
Но в тот день, всю ночь и на следующее утро Таисия Дмитриевна действительно не находила себе покоя из-за неясного предчувствия беды. Волнение усилилось после того, когда в назначенный час Сергей Никифорович дома в Москве не появился. Решили поехать на дачу, чтобы выяснить обстановку.
Когда Таисия Дмитриевна с внуком Димой 7 июня пришла на дачный участок, то обнаружила, что калитка и дверь в доме не заперты, а Сергея Никифоровича нигде не было видно. После безуспешных поисков по окрестностям пришли к выводу, что об исчезновении главы семьи надо сообщить в милицию. В местном отделении никаких сведений не было, и потому Таисия Дмитриевна позвонила дочери Ирине на работу и сказала, что отец пропал.
Ира созвонилась с братом Валерием, и они вместе поехали в Малый Каретный переулок. Там в дверях квартиры ими была обнаружена записка с просьбой позвонить в районное отделение милиции. По телефону Ирине Сергеевне сказали: «Ваш отец травмирован поездом». Что конкретно случилось на железнодорожных путях поздним вечером 6 июня 1977 года, никто не знал. Решили, что произошёл несчастный случай по вине гражданина, неосторожно переходившего в тёмное время суток рельсовую линию и попавшего под поезд. В кармане пиджака нашли паспорт и железнодорожный билет от 4‑й зоны, к которой относится станция Правда. Тело погибшего отправили в морг города Пушкино. Проведенные органами внутренних дел следственные действия по выяснению причин произошедшей трагедии результата не дали.
