Андрей Петрович, задержавшись в буфете, вошел в зал, когда пары уже кружились под чарующие звуки вальса. И тут справа от входа увидел девушку, которая, видимо, тоже недавно вошла в зал. «Иначе наши флотские ловеласы не упустили бы возможности овладеть таким сокровищем», — подумал он про себя и решительно подошел к ней, легким наклоном головы пригласив ее на танец. Девушка подняла на него глаза, и он был прямо сражен голубизной ее глаз.
Увидев перед собой статного флотского офицера, девушка непроизвольно смутилась и растерялась при виде его погон с двумя «просветами» и тремя большими звездами на них — ведь ей было всего-навсего девятнадцать лет… Тем не менее, быстро справившись с волнением, подала ему руку.
Почувствовав под правой рукой упругость девичьего тела, Андрей Петрович сладостно ощутил уже забытое за время пребывания в Порт-Артуре пьянящее душу чувство влечения к противоположному полу. «Расправил перышки, старый холостяк! — хохотнул он про себя. — Потянуло на подвиги…»
Они самозабвенно закружились в вихре вальса. Забылись тревоги и переживания последних дней. Казалось, что они были одни в этом прекрасном и светлом мире, наполненным музыкой.
— Меня зовут Андрей, — улучив подходящий момент, шепнул он ей на ухо.
— А меня Марией, — так же тихо ответила она и, смутившись, уточнила: — Вам можно называть меня просто Машей.
— Ввиду моего возраста? — подозрительно спросил Андрей, опасаясь возникновения возможного отчуждения между ними по этой причине.
— Что вы говорите, Андрей! Ведь вы же мой кавалер, хотя бы и на один танец, не так ли?
Тот признательно кивнул головой, совершенно четко уяснив для себя, что девушка была бы вовсе не против продолжить этот чудный вечер в танцевальном зале именно с ним.
Знакомство состоялось.
После окончания танца Андрей под руку отвел Марию в сторону, однако не ушел, а встал рядом с ней. Во-первых, ему было чрезвычайно приятно находиться рядом с девушкой со столь лучистыми голубыми глазами, а во-вторых, он откровенно боялся, что кто-нибудь из более молодых офицеров успеет опередить его и пригласить ее на очередной танец.
В это время проходивший мимо Макаров в сопровождении своего флаг-офицера
[71]
лейтенанта Дукельского остановился возле них. Все, присутствовавшие в зале и с интересом следившие за новым командующим, притихли. А капельмейстер так и застыл на балконе перед оркестром с поднятой палочкой в руке, уже готовый объявить следующий танец.
— Здравствуйте, Андрей Петрович! — приветливо поздоровался вице-адмирал с капитаном 2-го ранга, искоса посмотрев на его даму, в которой сразу же признал одну из сестер милосердия, ехавших в Порт-Артур вместе с ним в его специальном поезде. Это ведь именно по его заявке общественный Комитет по усилению флота на добровольные пожертвования — война вызвала массовое патриотическое движение населения империи — направил их сюда после досрочного выпуска из медицинского училища по случаю начала войны с Японией. «А ведь неплохая пара!» — удовлетворенно отметил он про себя. Разности в их возрасте он не придавал абсолютно никакого значения, ибо это было обычным явлением в среде флотских офицеров. Тем более что чаша сия не минула не только его самого, но и родителей Андрея.
— Здравия желаю, ваше превосходительство! — вытянувшись в струнку, ответил тот.
Макаров улыбнулся:
— Вы удивляете меня, Андрей Петрович! Ведь еще в те времена, когда вы были только гардемарином, я просил вас обращаться ко мне по имени и отчеству. А теперь вы, слава богу, уже капитан 2-го ранга!
— Так ведь тогда и вы, Степан Осипович, были еще только командиром корвета, капитаном 1-го ранга, а сейчас уже вице-адмирал и командуете не только эскадрой, но и всем флотом Тихого океана.
— Но я уже был командующим Средиземноморской эскадрой, в состав которой, кстати, входил и миноносец «Свеаборг», которым командовали вы, когда в 85-м году она была направлена на Дальний Восток. Или вы уже запамятовали об этом, Андрей Петрович?
— Ни в коем случае, Степан Осипович! Такое не забывается! Но в то же время и эскадра была далеко не та, да и время сейчас военное.
— В логике вам не откажешь, — улыбнулся тот. — Узнаю почерк Петра Михайловича, вашего отца. Кстати, мы с ним встречались перед моим отъездом в Порт-Артур, а посему, пользуясь случаем, передаю вам большой привет от него. А теперь жду вас на «Петропавловске». Надо бы нам побеседовать более обстоятельно. Так что до скорой встречи, Андрей Петрович!
— Непременно завтра же буду у вас на «Петропавловске», Степан Осипович! По вашему, разумеется, вызову, — уточнил он.
Мария, когда Макаров с флаг-офицером отошли от них, взглянула на Андрея со смесью женского любопытства и уважения. Во время разговора адмирала с Андреем она видела, как все окружающие напряженно прислушивались к их довольно непринужденной беседе, почтительно поглядывая на ее кавалера. И она интуитивно понимала, что эта почтительность невольно распространялась и на нее, его даму. И сердце ее сладостно сжалось от признательности ему.
— А вы, Андрей, оказывается, довольно близко знакомы с командующим?
Тот улыбнулся, уловив в ее вопросе признаки неистребимого женского любопытства. Причем любопытства не профессионального, что было бы вполне естественным, а чисто бытового.
— Маша, в течение трех лет я был еще гардемарином, — и, заметив непонимание в ее глазах, пояснил: — то есть воспитанником старшего класса Морского корпуса, который готовит флотских строевых офицеров. — Так вот, будучи еще гардемарином во время кругосветного плавания на корвете «Витязь», я служил под командой Макарова, который был его командиром.
Он снова улыбнулся, видя, с каким интересом она слушает его. «Кружишь ты, однако, Андрюша, голову девушке явно не из семьи флотского офицера», — отметил он про себя, а вслух продолжил: — О переходе Средиземноморской эскадры на Дальний Восток вы уже слышали от адмирала. — Мария подтвердила это кивком головы. — Кроме того, мой отец находится в довольно дружеских отношениях с ним.
Девушка удовлетворенно улыбнулась:
— Это я поняла, когда он передал вам привет от вашего отца. — А затем, преодолев смущение, робко спросила: — А кто ваш отец, Андрей?
— Полный адмирал, — учитывая ее неосведомленность во флотских вопросах, ответил он как о само собой разумеющемся.
И тем не менее снова увидел ее непонимание.
— У Макарова, когда он подходил к нам, на погонах было по два черных орла. Вы обратили на это внимание? — Мария кивнула в знак согласия. — Это знаки отличия чина вице-адмирала. А у моего отца на погонах по три орла, как и положено полному адмиралу.
— Выходит, что ваш отец имеет чин больший, чем у самого Макарова? — почти со страхом спросила она.
