— Правда, Машенька! — не кривя душой, ответил он и осторожно снял ее руки с шеи, услышав плеск весел приближающегося к стенке ялика.
Затем передал ей в руку сверток с фруктами:
— Угостишь своих подружек, — пояснил он.
— Обязательно, Андрюша! — счастливо рассмеялась та, убежденная, что с ним ничего страшного, во всяком случае, хотя бы сегодняшней ночью, не случится.
* * *
С тех пор они, за редкими исключениями, встречались почти каждый день.
Андрей Петрович при содействии лейтенанта Дукельского, флаг-офицера адмирала Макарова, имевшего большие связи в городе и, ко всему прочему, бывшего в курсе его отношений с Марией, снял в Новом городе флигель одного из особняков, разумеется, с отдельным входом. И вопрос их уединения, о котором они застенчиво, намеками говорили во время их встречи в ресторане, был снят.
И когда Андрей Петрович однажды заикнулся о служанке для ухода за их «апартаментами», Мария возмутилась:
— А я чем не хозяйка? Кроме того, ты, Андрюша, и так несешь существенные финансовые расходы.
Он обнял ее:
— Давай сразу же договоримся раз и навсегда — все финансовые вопросы буду решать я. Ты же будешь курировать расходы, связанные с ведением нашего хозяйства, в которые я обязуюсь не вмешиваться. А при необходимости, то есть при принятии крупных финансовых решений, буду, разумеется, советоваться с тобой.
— Извини, Андрюша, что задела твою мужскую гордость. Все непременно будет так, как ты сказал.
— А ты, оказывается, разбираешься и в мужской психологии? — несколько удивленно спросил он.
— Почему бы и нет? — лукаво заметила она и пояснила: — Мой отец — профессор университета по кафедре психологии. — Андрей Петрович задумчиво покачал головой, осмысливая услышанное. — И я втайне от него, конечно, почитывала его умные книги. Только и всего. Обещаю тебе, что я буду преданной, заботливой и всегда понимающей спутницей твоей жизни. И постараюсь в будущем никогда не задевать твое мужское самолюбие.
— Запомни эти слова, дорогая! Это очень важно, во всяком случае, для меня, — рассмеялся Андрей Петрович.
Глава VII
Прорыв
Операция японцев по закупорке прохода из гавани Порт-Артура провалилась. Атакованные миноносцами, объятые пламенем «Страшный» и «Отважный» и обстрелянные береговыми батареями брандеры приткнулись у подножия Золотой горы. И портовые суда поливали их струями воды из брандспойтов — пламя горевших брандеров освещало проход в гавань, демаскируя его.
Макаров приступил к выполнению своего плана по активизации действий порт-артурской эскадры, выход которой в море в полном составе стал неприятной неожиданностью для японцев. Однако Того остался верен себе и, не решившись атаковать русские корабли, маневрировавшие под прикрытием береговых батарей, отступил.
Вторая бомбардировка японским флотом Порт-Артура, предпринятая утром 9 марта, была сорвана перекидным огнем через Ляотешань броненосцев «Ретвизан» и «Победа» и неожиданным выходом русской эскадры в море. Неудача бомбардировки заставила японцев ускорить подготовку второй операции по закупорке прохода, проведенной в ночь на 14 марта.
Однако отчаянная ночная атака четырех пароходов-заградителей встретилась с организованной обороной русских. Брандеры были своевременно обнаружены с береговых постов и сигнальщиками дежурной канонерской лодки «Бобр», на которую сразу же перенес свой флаг Макаров. Под прикрытием ураганного огня береговых батарей и канонерской лодки миноносец «Сильный» подорвал торпедой головной японский пароход, сбив его с курса. Третий в строю брандер был подорван миноносцем «Решительный». В возникшем замешательстве брандеры не смогли затопиться на фарватере и выбросились на берег. Лейтенанты Кедров и Азарьев, а также мичман Пилсудский, вызвавшись добровольцами, разоружили на брандерах подрывные устройства и потушили пожары, освещавшие противнику вход в гавань.
Того, появившись с Соединенным флотом у Порт-Артура утром 14 марта, убедился, что закупорка провалилась — русская эскадра быстро вышла в море во главе с Макаровым, державшим свой флаг на «Петропавловске». Несмотря на благоприятное соотношение сил, Того упорно не желал рисковать генеральным сражением. Он в очередной раз отступил, сознавая, что бомбардировки и блокирующая операция не смогли парализовать активность русского флота.
Однако во время маневрирования эскадры броненосец «Пересвет» ударил носом в корму замешкавшийся броненосец «Севастополь», повредив ему обшивку и правый гребной винт. Макаров счел виновным в аварии командира «Севастополя» и 16 марта назначил на его место капитана 2-го ранга Эссена, до этого командовавшего крейсером «Новик». А 18 марта командиром крейсера «Новик» был назначен капитан 2-го ранга Михаил Федорович Шульц, до этого командовавший миноносцем «Смелый».
* * *
Макаров задумчиво разгладил бороду.
— Я уже в курсе того, что вас вполне устраивает должность командира миноносца, — и посмотрел на Андрея Петровича, видимо, желая еще раз убедиться в этом.
— Вы совершенно правы, Степан Осипович, — подтвердил тот.
Адмирал кивнул головой, барабаня пальцами по столу.
— А вызвал я вас вот по какому вопросу.
Андрей Петрович напрягся, отлично понимая, что по пустякам командующий не стал бы вызывать его.
— Дело в том, что после того как я перевел Эссена на «Севастополь», о чем вы, конечно, знаете, старший офицер «Новика» капитан 2-го ранга Семенов надеялся, и небезосновательно, что именно он станет командиром крейсера. Однако я назначил на место Эссена Михаила Федоровича Шульца, — и, заметив ухмылку, пробежавшую по лицу подчиненного, нахмурился.
Затем все-таки улыбнулся:
— Я, конечно, понимаю причину вашего скепсиса: какой там, мол, Семенов, когда рядом с командующим находится флагманский минер Константин Федорович Шульц, служивший в свое время в чине мичмана минным офицером на корвете «Витязь» под командой Макарова. А его старший брат в это время в сорок лет командует лишь миноносцем.
Андрей Петрович смущенно опустил глаза.
— Однако Михаил Федорович Шульц — опытный командир, показавший свои лучшие качества при неоднократных выходах на своем миноносце в море для выполнения заданий командования. Тем не менее Семенов посчитал себя незаслуженно обойденным, и его отношения с новым командиром явно не сложились. А это недопустимо в условиях ведения боевых действий! — строго заметил адмирал. — Поэтому я предлагаю вам, Андрей Петрович, занять должность старшего офицера крейсера второго ранга «Новик» в связи с переводом Семенова на место старшего офицера крейсера первого ранга «Диана», срочно госпитализированного по причине приступа аппендицита, то есть с повышением.
Не увидев восторга на лице капитана 2-го ранга, что для него не явилось неожиданностью, продолжил:
— Я прекрасно понимаю, что переходить с должности командира корабля на должность старшего офицера, пусть и крейсера, не так уж и здорово. Да к тому же еще и в подчинение бывшего командира такого же миноносца, каким командуете и вы, Андрей Петрович. Я, как вы понимаете, мог бы перевести вас на новую должность и в приказном порядке, но, учитывая наши особые отношения, решил убедить вас в необходимости согласиться с моим предложением.
