Степан с сомнением покачал головой:
— Ты же прекрасно знаешь, Андрюша, что я никогда не позволю себе сделать этого, — укоризненно посмотрел тот на брата, но тут же его глаза загорелись: — И как далеко, если это, конечно, не секрет, продвинулись ваши признательные чувства?
Андрей Петрович рассмеялся:
— Дальше некуда, Степа…
Тот с нескрываемой завистью вздохнул, что не осталось незамеченным братом.
— Ты же, Степа, уже девять лет служишь во Владивостоке. Неужели за это время так и не завел себе достаточно близко знакомую женщину?
— Если честно признаться, то нет. Не скрою, были, конечно, встречи с местными дамами, но на постоянную основу они так и не перешли.
— Это отчего же, Степа? — боясь задеть самолюбие брата, осторожно спросил Андрей Петрович.
— Видишь ли, Андрюша, причин, конечно, много, но основная заключается в демографии Дальнего Востока и Уссурийского края, в частности. Другими словами, здесь преобладает мужское население и вследствие этого катастрофически не хватает представительниц прекрасного пола.
— В таком случае прекратим наши изыски по поводу наших отношений с противоположным полом и приступим к решению конкретных дел, связанных с прибытием Марии Ивановны.
— Ты что же, всегда обращаешься к ней именно так? Ты что, разговариваешь со старшим офицером или с родным братом? — обиделся Степан.
— Извини меня, Степа, ты прав.
— Оказывается, ты, Андрюша, можешь признавать свои ошибки? Правда, иногда, — подчеркнул тот. — Тем не менее для меня это потрясающее открытие! — рассмеялся Степан. — Хотя, ради справедливости, должен признаться, что однажды ты все-таки принес мне извинение за свое высокомерное отношение ко мне.
— Кто старое помянет, тому глаз вон! Неужто забыл народную мудрость? А теперь давай перейдем к делу.
— С удовольствием! — бодро ответил Степан, радуясь тому, что несколько тяготившие его расспросы брата благополучно закончились.
— Надо найти во Владивостоке приличную свободную квартиру, желательно в центре города, и снять ее.
— Каких размеров — поменьше или побольше? — прикинув что-то в уме, уточнил тот.
— Лучше побольше.
— Барские замашки, в которых ты упрекал меня? — усмехнулся младший брат.
— Не совсем, — заметил тот, опустив возможность приструнить брата за сарказм, проскользнувший в его вопросе. — С Машей приедут и ее подруги, тоже сестры милосердия, которых надо будет разместить хотя бы на первое время, если этот вопрос не будет решен морским ведомством.
— Так это же, Андрюша, в корне меняет дело! — воскликнул Степан с разом загоревшимися глазами.
— Тогда приступай к выполнению полученного задания.
— За этим дело не станет! А вот от вас, господин капитан 1-го ранга, требуется, чтобы лейтенант Чуркин для выполнения особо важного задания командира имел право беспрепятственного схода с корабля на берег.
Андрей Петрович улыбнулся энтузиазму брата.
— Старший офицер получит соответствующие указания, господин лейтенант!
— Вот и прекрасно! — удовлетворенно заметил Степан. — Однако требуется одно уточнение: когда прибывает во Владивосток известная вам особа?
— Послезавтра, Степа.
Тот что-то прикинул в уме.
— Маловато, конечно, времени. Но не существует таких преград, которые бы не преодолел офицер Российского Императорского флота!
— Высокопарно, конечно, но тем не менее вперед, лейтенант!
* * *
С моря тянул промозглый, напитанный влагой ветерок, переметая по перрону железнодорожного вокзала, расположенного почти у самого берега бухты Золотой Рог, скованной льдом, поземку. И хотя был слабый, не более десяти градусов морозец, но даже в шинели было не очень уютно — сказывалась большая влажность воздуха.
Встречающих было немного, среди которых Андрей Петрович выделил офицера во флотской шинели с узкими серебряными погонами поручика медицины. «Похоже, что это встречающий от морского госпиталя», — удовлетворенно отметил он про себя.
Наконец из туннеля, проложенного под Светланской улицей, тянущейся вдоль обрывистого северного берега бухты Золотой Рог, вынырнул паровоз, окутанный паром, и, замедляя ход, подошел к перрону вокзала. Сердце Андрея Петровича учащенно забилось. Лязгнули буферы вагонов, и пассажирский поезд остановился. Проводники откинули площадки у тамбуров, быстро протерли поручни, и на перрон стали спускаться первые пассажиры.
Андрей Петрович, стоя со Степаном посередине перрона и не зная номера вагона, в котором прибыл медперсонал лазарета, напряженно вглядывался в выходящих из вагонов пассажиров. Затем, кинув Степану: «За мной!», быстро пошел к вагону, из которого вышел подполковник медицины, оглядывающийся по сторонам, в котором он сразу же узнал главного врача лазарета с «Монголии». Но не успел дойти до него, как его сердце екнуло — эту знакомую шубку он не смог бы спутать ни с какой другой.
— Маша! Марья Ивановна! — взволнованно окликнул он.
Девушка в шубке, только что спустившаяся на перрон, быстро оглянулась на его голос. Андрей Петрович подхватил ее и крепко прижал к себе.
— Андрюша! — чуть ли не простонала она. — Живой и невредимый! Какое счастье! А я чуть не сошла с ума, когда мы в Порт-Артуре получили сообщение о гибели «Новика»… — сбивчиво шептала она, и счастливые слезы катились по ее лицу.
— Как я рад видеть тебя, Машенька! — так же горячо прошептал тот и, вынув из кармана батистовый носовой платок, стал вытирать ее слезы.
— Извини меня, Андрюша, ничего не могу с собой поделать…
— Ты как всегда, верна себе, самая прекрасная девушка в мире! — целуя ее в заплаканные глаза, прошептал Андрей Петрович.
— Какое счастье, что ты опять нашел меня, Андрюша! — горячо шептала она. — А я боялась поверить своему сердцу, когда поезд подходил к Владивостоку, — призналась она и вздрогнула, осознав, что они не одни.
Она смущенно и несколько виновато за свой душевный порыв обернулась к главному врачу и своим подругам.
— Знакомься, Маша, мой брат! — представил ей Андрей Петрович Степана, видя ее замешательство.
— Степан Петрович, очень рада познакомиться! Я столько наслышана о вас!
Тот галантно поцеловал протянутую ею руку.
— Ты, братишка, рискуешь навлечь на себя гнев своего командира со всеми вытекающими отсюда последствиями! — заметил, улыбнувшись, Андрей Петрович.
— Вот это мне не грозит, Андрюша, ибо я четко соблюдаю положенную дистанцию по отношению к тебе и как к старшему брату, и как к командиру корабля.
Андрей Петрович улыбнулся и подошел к главному врачу лазарета, сопровождаемый Степаном и Марией.
