— Если она отправилась в трактир Нелси, — сказала Шона, — так до него не то пятнадцать, не то двадцать миль. А ведь уже почти стемнело! Папа нам никогда не простит, если она потеряется!
— Или свяжется с демоном, — добавил Блейд.
— Ладно, разберемся, — сказал Кит. — Мы полетим за ней. Шона, Блейд — оставайтесь здесь. Вдруг она вернется, пока нас не будет.
— Ну нет! — возмутилась Шона. — Хоть у нас и нет крыльев, мы тоже пойдем!
— Тогда принеси старые качели, — велел Кит, и Дон умчался за ними. Лидда развернулась и кинулась в другую сторону, к дому.
— Ты куда? — рявкнул на нее Кит.
— Наверх! — бросила Лидда через плечо. — Мне легче вылетать из окна.
— Нет, ну вы гляньте на нее! Так разжирела, что от земли оторваться не может! — с отвращением произнес Кит. — Мы тебя ждать не станем! — крикнул он вслед Лидде.
Дон притащил старые веревочные качели и с грохотом опустил их на край террасы. Шона тут же на них уселась, а Блейд примостился ей на колени. У него мелькнула было мысль перенестись вслед за Эльдой. А вдруг он тоже потеряется? Только добавит хлопот остальным. Блейд протянул одну из веревок Киту, и тот вцепился в нее когтями. Вообще-то Дерк запретил подобные полеты еще в те времена, когда Блейду было десять лет, а Киту одиннадцать — после того как Кит уронил Блейда на дерево. Но сейчас такие мелочи их совершенно не волновали.
— Готова? — спросил Кит у Калетты.
— Готова, — отозвалась та, подхватив другой конец.
Блейд с Шоной изо всех сил вцепились в веревки.
— Кит, ты не держи ее просто так. Намотай веревку на запястье, — нервно велела Шона.
— Бабушку свою поучи, — огрызнулся Кит. Калетта, на счет три взлетаем. Раз, два, три!
И в тот самый миг, когда Лидда показалась в окне спальни, два больших грифона оторвались от земли. Поднятый крыльями ветер тут же растрепал челку Блейду, а Шоне волосы упали па глаза. Качели закачались и устремились вслед за грифонами — и тут Лидда прыгнула и с силой замолотила крыльями по воздуху.
— Во Лидда дает! — заметил Дон, плавно поднимаясь над качелями. — С вами все в порядке?
— Вполне, — отозвался Блейд, хотя у него уже начали неметь руки.
Дерк нарисовал на полу трактира круг и пентаграмму и теперь заполнял их оккультными знаками и печатями при свете одного из своих фонарей. Второй фонарь расположился на стойке бара: Дерк придавил им листки с выписками с самым важным, что он нашел в книгах. Пометки начинались с раздела; «КАК ИЗГНАТЬ ДЕМОНА, ЕСЛИ ВОЗНИКНУТ СЛОЖНОСТИ». Далее следовало: «Что говорить в случае других затруднений». Третий пункт гласил: «Как связать демона наиболее безопасным образом». И лишь после этого шло перечисление нужных Знаков и Слов.
Дерк нервничал, а оттого все быстрее и быстрее метался между своими записями и рисунками на полу. Закончив рисовать Знаки и Печати и подняв фонарь повыше, чтобы проверить, все ли правильно нарисовано, он поймал себя на том, что носится по кругу, словно перепуганный кролик. Дерк вынудил себя двигаться помедленнее, но в результате лишь окончательно потерял присутствие духа и сперва даже не смог зажечь свечи.
Но все-таки он заставил себя их зажечь: пять новых свечей, над каждой из которых он произнес Слово, и еще четыре охранительных свечи. Потом он, пятясь, отступил к стойке бара и поставил фонарь рядом со вторым. А потом, сжав бумажки во вспотевшей ладони, Дерк начал читать заклинание вызова демонов. Получалось как-то странно. Было такое чувство, будто он сперва успевал позабыть слова, пока они доходили от глаз до рта, а когда Дерк все-таки вспоминал и произносил их, каждое слово словно приходилось с корнями выдирать из мозга. Но где-то на середине он словно бы миновал некую точку наибольшего сопротивления, и дальше дело пошло куда легче. Слова сами собою всплывали в памяти и слетали с его губ с такой легкостью, словно Дерк пользовался этим заклинанием чуть ли не ежедневно, а не засунул за ненадобностью на двадцать лет куда подальше. Дерку смутно припоминалось, что вроде бы такое с ним уже бывало, но останавливаться было поздно. Вызывание демона на полдороге не бросают.
Дерк добрался до конца заклинания — до того места, где следовало трижды выкрикнуть имя демона. Дерк выбрал себе Малдропоса, демона средних размеров; в книгах утверждалось, что для демона Малдропос довольно обязателен. Дерк уже открыл рот, собираясь произнести его имя. И вдруг оказалось, что он почему-то не в состоянии этого сделать. Пока он хватал воздух ртом и булькал, словно рыба, выброшенная на берег, огоньки свечей затрепетали и почти угасли. А пентаграмма начала наливаться мощным синим светом.
«Ох, нет! — подумал Дерк. — Опять?! Да что же я сделал не так?»
Все еще лишенный дара речи Дерк попятился и уперся спиной в стойку бара. Ему отчаянно хотелось пройти через эту самую стойку насквозь и забиться в уголок за бочками. Дерку казалось, что глаза у него сами собою раскрываются, словно один из апельсинов Амру: он был не в силах оторвать взгляд от синевы, медленно разгорающейся посреди магических Знаков. Это был очень красивый синий цвет — на свой лад. Он был насыщенным и темным — и вместе с тем светлым и лучистым, как будто поверх ясного весеннего денька раскинулось ночное небо. А еще эта синева наводила ужас. Она разрасталась и разрасталась и становилась все гуще и насыщеннее. У Дерка застучали зубы. Он попытался дотянуться до своих заметок, лежащих на стойке, но обнаружил, что не может шевельнуться. Синева превратилась в облако в форме звезды; облако уже почти достало до потолочных балок. Дерк понимал, что ему нужно сию секунду отпустить эту синеву, пока она не вырвалась из пентаграммы. Но он по-прежнему не мог и пальцем пошевелить.
Синее облако затрепетало, выпустило длинный ногоподобный отросток, рывком протолкнуло его за Знаки и осторожно поставило за пределами меловой линии. За первым отростком последовал второй, затем третий. Дерк ожидал четвертого, но его не последовало. Вместо него высунулся длинный кольчатый синий хвост наподобие крысиного и принялся, мелко трепеща, метаться из стороны в сторону, презрительно стирая Знаки.
«Что удерживало тебя? — гневно вопросил демон. Дерк даже не понял, слышит он этот голос или тот звучит прямо у него в голове. — Почему ты медлил двадцать лет, прежде чем снова вызвать меня?»
— Боялся, наверное, — непроизвольно отозвался Дерк.
Он оглядел демона целиком. Тот по-прежнему имел вид синего облака, но Дерку показалось, будто он разглядел голову и три глаза, глядящих на него насмешливо и безжалостно. Свечи снова вспыхнули ярким пламенем: Дерк видел их даже сквозь демона. Но сам oн по-прежнему был припечатан к стойке бара. «Почему я? — подумал Дерк. — Ну почему именно я?!»
«Да потому, естественно, что тебя легче убрать с дороги, чем остальных волшебников», — ответил демон. Надо сказать, самочувствие Дерка отнюдь не улучшилось, когда он сообразил, что демон способен читать его мысли. «Я вовсе не желаю, чтобы на меня накладывали Узы — это так раздражает! А ты хотел попробовать поручить мне какую-то задачу, верно?»
