Кит отправил Блейда к принцу Талитану. Мальчик разыскал принца в тот самый момент, когда какой-то бородатый волшебник осторожно подтолкнул вперед потного мужчину средних лет и кивнул Талитану. Принц Талитан сказал:
— Прости меня. Тебя обозначили как расходный материал.
Мужчина замахнулся на него мечом, но Талитан отбил удар и одним точным движением всадил свой меч в грудь Странника. Мужчина рухнул в грязь, прямо к ногам Блейда. Блейд посмотрел на искаженное агонией синюшное лицо и подумал: «Как странно. Первый Странник, которого я увидел, оказался покойником».
— Кит хочет, чтобы вы перешли в наступление, — сказал он Талитану, а потом нырнул в лес, чтобы передать фанатикам приказ присоединиться к битве.
«Опять же странно, — подумал он по дороге. — Я и восторгаюсь этой битвой, и ненавижу ее».
Фанатики сидели среди деревьев и, пользуясь паузой, точили свои изогнутые мечи. Когда Кит сообщил, что они могут идти в бой, фанатики повскакивали с радостными воплями и, вскинув мечи, толпой ринулись вперед. «Энскер! Энскер! Энскер!» — кричали они. Глаза их сверкали, а лица светились религиозным пылом. Блейд понял, что они и вправду фанатики, самые что ни на есть настоящие, и едва не задохнулся от переполняющего его восторга битвы. Возбуждение все росло и росло, по мере того как толпа людей в черных одеяниях пронеслась вниз по склону, размахивая над головами кривыми мечами, и врезалась в гущу сражающихся, сея вокруг себя ужас. Фанатиков определенно не волновало, будут они жить или умрут. Они рубили всякого, кто подворачивался им под руку. Кровь лилась рекой. Блейд увидел, как легионеры рысцой двинулись вперед, держа строй, — и попадали, как костяшки домино, под натиском фанатиков. Он встретил короля Лютера — тот покинул первые ряды и брел через речку, зажимая рану окровавленной тряпкой. Все больше народу умирало у него на глазах, как тот Странник. И смерть их не была мирной и спокойной. Они корчились, принимали нелепые, некрасивые позы, и лица их искажались от боли. Блейду тошно было на это все смотреть. Но вместе с тем он готов был рукоплескать фанатикам за то, что те убивали этих людей. Ему отвратителен был тяжкий, затягивающий грохот битвы, и этот же грохот по-прежнему вызывал в нем неимоверное возбуждение. Вскоре Блейду начало казаться, что эти противоречивые чувства разорвут его надвое. И он стыдился своей ненависти к сражению почти так же сильно, как стыдился этого возбуждения.
После того как в битву ринулись фанатики, стало казаться, что Силам Добра уже не устоять. Но у Кита все было под контролем. Вскорости он послал Блейда к Дерку. Дерк, восседающий на Красотке, по-прежнему пребывал: во главе отряда солдат. Красотка, забрызганная грязью и кровью, была преисполнена недовольства. Дерк с каким-то недоверием взирал на окружающее.
— Да, эти люди из тех, кто умеет выживать, — сказал он сыну. — Передай Киту, что мы, похоже, не потеряли ни одного.
— Кит говорит, что вы можете начать отступление, — сказал Блейд.
— Хорррошо! — проржала Красотка. Чтобы выйти из боя, отряду Дерка потребовалось некоторое время. За это время Блейду начало казаться, что грохот битвы и его собственные двойственные чувства никогда не прекратятся. Но затем, когда долину осветило начавшее клониться к закату солнце, в передних рядах образовалась брешь на месте отступившего отряда, и Киту даже почти не пришлось посылать Блейда к прочим командирам, чтобы передать им приказ отступать. Большая их часть и без того поспешно ринулась прочь — не считая фанатиков, но тех и так почти не осталось. Вскорости поле боя опустело. Лишь мертвые остались валяться в грязи.
Блейд видел, как армии Добра, ликуя, собрались у сгоревших деревьев. Из уцелевшего леска показались целители и заспешили к тем, кто остался на опустевшем поле боя и еще шевелился. За целителями рысцой двинулась аккуратная колонна легионеров с лопатами — из числа тех, кто в бою не участвовал.
Тут Блейд понял, что не в силах больше оставаться здесь, и перенес себя в лагерь. Понурившийся Дон стоял у реки; он снова сделался золотистым, но был очень грязен.
— Мерзость какая! — сказал он Блейду. — А хуже всего то, что мне это почему-то нравилось. Чего это со мной такое?
— Со мной то же самое. А ведь на следующей неделе очередная битва. Хоть бы ее не было! — отозвался Блейд.
И они обессиленно уселись, прислонившись друг к другу.
— Ox, a ведь нам еще нужно возиться с гусями! И сегодня ночью опять Охота! — простонал Дон.
Из шатра вышла Шона. Она направилась вниз по склону, к ним. Двигалась она все так же странно — казалось, что для нее воздух сделался более плотным, чем для остальных людей, и ей нужно прилагать больше усилий, чтобы идти сквозь него, — но выглядела уже немного лучше.
— Вы, оба, — немедленно марш ко мне в шатер, — сказала она. — Целитель принес немного бренди. А еще мы жарим мясо.
Дон и Блейд подчинились — не просто охотно, а даже поспешно, поскольку Кит и Калетта как раз заходили на посадку, и оба выглядели почти нестерпимо веселыми.
А потом Блейд понял, что боится следующей битвы. Он с головой ушел в хозяйственные хлопоты и постарался позабыть о ней — насколько мог. Но он завидовал Киту и Калетте, не страдавшим от смятения чувств. Они наслаждались битвой. Потом Блейд понял, что завидует еще и Дону. Дон как-то умудрился поговорить по душам с отцом и признался, что битва вызывает у него противоречивые чувства. И Дерк сказал, что раз так, пускай Дон берет на себя гусей и Дикую Охоту, а со сражениями больше не связывается. Тогда Блейд тоже попытался поймать Дерка и рассказать о своих трудностях, но тому как раз пришлось удалиться. Принц Талитан попытался разорить второй город и обнаружил, что из него тоже исчезли все жители. И Дерк принялся их разыскивать.
— Ну ведь должны же они где-то быть! — то и дело повторял он.
— Прячутся где-нибудь, — сказал на это Барнабас. — Они знают, что мистер Чесни этого так не оставит.
— Да, но где они прячутся? — спросил Дерк.
В конце концов, поскольку подходило время следующей битвы, он отправил дневных сов на поиски Чешуя. У каждой совы к лапе было привязано письмо: Дерк просил Чешуя, чтобы тот поискал пропавших горожан.
Дон во второй битве участия не принимал. А Блейду пришлось даже хуже, чем в прошлый раз. Теперь, когда он знал, чего ожидать, и возбуждение, и отвращение сделались еще сильнее. У Блейда было такое ощущение, словно в его теле обосновались два совершенно разных человека. К вечеру, когда все наконец-то завершилось, он сильно сомневался, сумеет ли выдержать еще одну битву.
На следующее утро Дерк вновь уехал. А к Бленду после завтрака подошел Барнабас и принес тючок с одеждой; поверх тючка лежала картонная папка.
— У тебя три дня на то, чтобы добраться до побережья, — весело сообщил волшебник. — Твоя партия Странников отправляется в путь через четыре дня. Вот твое одеяние мага. А в папке — список Странников. Ты черную книгу получил? А карту и брошюрки? Они тебе понадобятся. И не забывай: кто-то из Странников непременно напишет потом отчет для мистера Чесни. За это дается скидка, поэтому в каждой группе непременно находится желающий отчитаться. Так что тебе же лучше, если ты все будешь делать так, как написано.
