Венгерский Гейза прислал Изяславу 10 тыс. всадников, князь навербовал немецких наемников, а чешский Владислав и польский Болеслав Кудрявый самолично привели армии. Короли и князья веселились, пировали, Болеслав по католическому обряду посвящал изяславовых дружинников в рыцари. Изгнанный государь принципиальностью в Вере совсем не отличался, его западные друзья притащили на Русь своих епископов и священников. А войну считали приятной прогулкой: когда их полчища появятся под Киевом, неужели Долгорукий не испугается и не удерет?
Но Юрий выступил навстречу. Причем под его знаменами поднялась вся Русь. Короли занервничали, прогулка получалась не столь уж безобидной. Объявили, что выступают лишь посредниками. Что ж, Долгорукий дал им возможность выкрутиться. Поблагодарил, отправил подарки, но потребовал уйти: без вас разберемся. Изяслав II, оставшийся без чехов и поляков, все равно открыл боевые действия. Но его разбили, осадили в Луцке. Он вынужден был смириться, признал себя «виновным». А Юрий отнесся к племяннику милостиво. Сохранил ему Волынь, добавил еще и доходы с Новгорода.
Однако вокруг Долгорукого уже сорганизовался заговор. Киевские бояре на переговорах вдруг вспомнили его старшего брата, свергнутого пьянчужку Вячеслава Туровского! На него уже никто внимания не обращал. Теперь же бояре озаботились: законный претендент на престол именно он. Идею подхватили Изяслав Черниговский и тот же Изяслав II: ну конечно, он и есть законный! Долгорукий уже владел Киевом. Но крамольники знали его характер и рассчитали правильно. При такой постановке вопроса суздальский князь-идеалист даже не подумал спорить. Вячеслав и впрямь был старшим, и Юрий уступил. Взял себе только Переяславль, а Киев предоставил брату. Пожалуйста, вот тебе великое княжение…
Умиленный Вячеслав первым делом приказал выкатывать бочки киевлянам и сам прочно засел за накрытыми столами. Как и ожидалось, дела он пустил на полный самотек. Бояре спокойненько, без помех взялись готовить переворот в пользу Изяслава II. Но Долгорукий узнал, что замышляется. Он поспешил предотвратить беду. Свел Вячеслава с трона, посадил княжить в спокойном и почетном Вышгороде, а правление снова взял на себя. Хотя тем самым он подставился! Его обвинили в нарушении договора!
Изяслав II уже сформировал новое войско, призвал венгров и внезапно нагрянул к Киеву. Его сторонники в городе поджидали, подняли мятеж. Долгорукий бежал. Обрадовался было Вячеслав, прикатил в столицу: племянник-то вступился за него! Но ему без обиняков посоветовали убираться вон. Князь обиделся, нетрезво упирался, даже сел в сенях дворца и отказывался уходить. С ним не церемонились, вытащили силой.
Война покатилась туда-сюда. Простой народ чтил и поддерживал Юрия. Стоило ему привести войско, как крестьяне и горожане сами пригоняли лодки, перевозили его через Днепр, и Изяславу приходилось спасаться бегством. Но столичной знати и удельным князьям Долгорукий был совершенно не по шерсти. Его предавали, обманывали, не извещали о передвижениях врага, и в собственной стране он оказывался «слепым». А Изяслав посылал братьев и сыновей к венграм, приглашал иностранные полчища. Внезапно появлялся у стен Киева, в столице выступали заговорщики, и скрываться был вынужден Долгорукий.
Юрий был последним, кто старался возродить прошлую Русь, единую и могучую. Именно за это его любили простые люди. Но такой Руси больше не существовало. Бояре и князья были готовы драться только за собственные выгоды, подачки, за соблазн пограбить. Киевская чернь развратилась. Раньше она истребляла оккупантов, бунтовала против несправедливости. Сейчас бунтовала, когда ее подпоят и приплатят. Радостно приветствовала Юрия, а сразу вслед за этим восторженно встречала Изяслава с чужеземцами: каждый раз он устраивал праздники, выкатывал бочки меда, раздавал мелкие деньги, тешил подданных зрелищами венгерских рыцарских турниров. А если рыцари после турнира развлекутся, перепробуют чьих-то жен и дочерей, так это же мелочь, не убудет…
А в 1151 г. Изяслав II придумал выигрышный ход: позвал многократно выгнанного дядю Вячеслава и согласился признать его великим князем. Давай, мол, забудем все обиды, тебе первое место, а мне второе. Тот растрогался, заливался слезами, объявил племянника «сыном». Но «сын» четко оценивал истинные возможности «отца». Вячеслав на радостях взялся задавать пиры киевлянам, произносить перед ними задушевные речи – во хмелю это получалось очень прочувствованно. А реальная власть осталась у Изяслава и бояр. Зато народ сбили с толку, престол возвратили законному государю, Изяслав теперь выглядел бескорыстным поборником правды.
Решающая битва разыгралась под стенами Киева. На помощь Изяславу II явились его друзья – венгры, берендеи, черные клобуки, – жгли и грабили свои же монастыри и усадьбы вокруг столицы. Под его знамена перешло и большинство удельных князей. Юрий Долгорукий был разбит. Пытался отступать на запад, на соединение с Владимирком Галицким. Но его догнали и разгромили еще раз.
Юрий укрылся в Переяславле, и победители продиктовали ему условия: самому уйти в Суздаль, а уделы в Поднепровье, Переяславле и Городце оставить своим сыновьям. Но его обманули. Едва Долгорукий увел поредевшие дружины, города были захвачены, сыновей выгнали. Переяславль Изяслав II прибрал для себя, а Городец разрушил, сжег дома, церкви, срыл валы, и даже место перепахали как «проклятое».
Казалось, что власть Изяслава утвердилась. Вместе с королем Гейзой он растрепал союзника Юрия, Владимирка Галицкого. А потом Владимирко умер. Его юный сын Ярослав попытался примириться. Направил послов к великому князю, соглашался повиноваться ему, «как отцу», приводить по его приказам галицкие полки. Не тут-то было! Смерть Владимирка окрылила Изяслава II. Неужели трудно будет сокрушить мальчишку и забрать Галицию в полную собственность? Киевская рать с отрядами родственников хлынула на запад.
Но и галичане поднялись как один. Сшиблись у стен Теребовля. Рубили и давили друг друга целый день, измотались и разошлись. Великий князь был в шоке. Вместо ожидаемой легкой победы его войско катастрофически поредело. Опасались, что галичане на следующий день сами перейдут в атаку, и Изяслав II струсил, приказал отступить. В Галицкой земле его воины набрали изрядное количество пленных, но государь велел оставить только бояр, за которых можно получить выкуп. Всех остальных перерезать… Вот такое на Руси было впервые! Не в бою, не в пылу мятежа, а хладнокровно, по расчету, русский великий князь пустил под нож тысячи русских людей! Впрочем, Изяслав II всегда был близок с западными монархами, а в Европе подобное было не редкостью.
Изяслав II о совершенном злодеянии как-то и не задумывался. Не удалось Галичем овладеть, это и в самом деле казалось обидным. А возиться с пленными ему было, в общем-то, некогда. Он спешил на собственную свадьбу. Ему нашли на Кавказе и уже везли по Днепру редкостную красавицу, абазинскую княжну. Киев его ничуть не осудил. Какое там осуждать! Ведь предстояли новые торжества, гуляния и попойки – встреча князюшки из похода, встреча невесты, свадьба. А Изяслав подданных всегда жаловал, самолично посещал народные пиршества, поднимал кубок с простыми киевлянами. Можно ли не любить такого властителя?
Столичные летописцы его расхваливали, величали «господином добрым», «отцом», «благословенной отраслью доброго корня». И подобные славословия тоже были приговором Киевской Руси. Ее уже не было, она уже умерла, хотя и не осознавала этого, праздновала и веселилась… Но то ли проклятия убитых галичан настигли князя, то ли невеста оказалась слишком горячей для пожилого супруга, сразу после женитьбы он занемог и испустил дух.
