Собор в Ферраре открылся в 1438 г. очень пышно. Папа Евгений IV расстарался, чтобы уния выглядела его персональной победой. Взял на себя все расходы. Прислал в Константинополь собственные корабли, они доставили в Италию императора Иоанна VIII, патриарха Иосифа и 700 греческих священнослужителей с сопровождающими лицами. Хотя византийский царь был озадачен. Папа наобещал ему, что на соборе будут все европейские короли, и Евгений тут же, не отходя от кассы, поднимет их в крестовый поход на турок. На самом деле же деле Иоанн оказался в Ферраре единственным светским властителем. Он мечтал председательствовать на соборе, как когда-то Константин Великий – нет, даже и такой чести ему не предоставили. Председателем стал папа, а императора усадили ниже.
Впрочем, и надежды католиков не сбылись. Они-то раскатали губы, что православные быстренько сдадутся. Ведь патриархия специально подтасовывала делегатов. Однако на собор, невзирая на препоны и интриги, попали стойкие защитники Православия, их возглавил архиепископ Марк Эфесский. Он и примкнувшие к нему священники твердо отстаивали принципиальные вопросы, обличали латинян в ереси. Споры затягивались, и тут уж заскучал папа: делегаты кормились из его кармана! Евгений намекнул, что пора заканчивать, урезал грекам содержание. Они возмутились, могли разъехаться.
В щекотливой ситуации Ватикан выручили флорентийские банкиры Медичи. Согласились финансировать собор, но предъявили условие – перенести его во Флоренцию. Тогда и на их долю выпадут изрядные дивиденды. Их город прославится, с собравшимися иерархами можно провернуть хорошие сделки. В результате собор сменил место заседаний. А Медичи, кроме денег, готовы были предложить Евгению IV и другие услуги: камеры в тюрьмах, стражу. На православных развернулось суровое давление.
Император Иоанн VIII соглашался, что православных надо сломить любой ценой. Задача представлялась ему политической и стратегической. Ведь Византию, по его мнению, могли спасти только западные державы. А для того, чтобы они выступили, требовалась уния. Значит, сдать Православие надо было ради спасения империи! Лучшими помощниками Иоанна в данном отношении выступали Виссарион Никейский и митрополит Исидор. Безоглядно принимали все, что им навязывали.
Впрочем, латиняне поддерживали видимость приличий. Кое в чем уступали. Если вам, православным, не нравится сидеть в храмах, пожалуйста, стойте. А мы посидим. Не нравится органная музыка? Ладно, пойте как умеете. Если вы привыкли служить на квасных просфорах, служите. А мы тоже будем служить, как привыкли, на пресных облатках. Вы молитесь по-гречески и по-славянски – что ж, и это позволим. Но как и за кого молиться, определять будем мы. По основным пунктам, которые являлись камнями преткновения, католики ни малейших уступок не допускали.
Требовали признать, что Святой Дух исходит не только от Бога-Отца, но и от Сына. Не только Христос, но и Дева Мария родилась от непорочного зачатия (а значит, без первородного греха, как бы и не нуждаясь в Спасителе). Надо было принять и положение о чистилище между раем и адом. То есть, что бы ни натворил человек, за гробом можно очиститься. Наследники уплатят церкви побольше, купят индульгенции, и душа отправится в рай. Попутно подменялось и понятие, кто же возглавляет Церковь. Не Христос, как считается у православных, а папа – «наместник Христа». Непогрешимый. Его надо слушаться, ему надо верить, как самому Богу. Ну а Христа требовалось всего лишь «любить» время от времени. По мнению католических богословов, достаточно было «возлюбить» Его раз в пять лет.
Православные ужасались. Русский епископ Авраамий не хотел быть причастным к вероотступничеству, и по просьбе Исидора его заточили в темницу. Потерзали, помучили и силой заставили подписывать документы. Тверской боярин Фома и суздальский священник Симеон сбежали. Исидор объявил розыск. Папа и Медичи помогли ему поймать Симеона и заковать в железо. Аналогичным образом ломали греков. Хотя св. Марк Эфесский бежал более удачно, чем русские, отплыл на родину. Евгений IV и Иоанн VIII были крайне раздосадованы: св. Марк испортил им картину добровольного и единодушного слияния церквей. Но унию подписали и без него. 6 июля 1439 г. с помпой закрывали собор, зачитывали «Хартию соединения», служили совместную обедню на латыни и греческом.
Как выяснилось, за проданную веру Иоанн VIII получил не так уж много. Папа очень издержался при проведении собора и дал ему всего пару тысяч флоринов, 300 воинов и 2 корабля для охраны Константинополя. Куда щедрее насыпал обещания крестового похода. Греки умолили его еще об одной милости, чтобы католических паломников, едущих в Палестину, направляли транзитом через Константинополь. Глядишь, какие-нибудь денежки оставят. Евгений IV пошел навстречу. Желаете развивать туристический бизнес – так и быть, поддержим.
А заслуги Исидора на соборе Ватикан отметил. Папа произвел его в сан кардинала и «апостольского легата всех северных стран». В новом качестве он двинулся на Русь. Из Венгрии написал грамоты в епархии, извещал, что католическая церковь стала для всех «общей матерью». В Литве ему устроили пышную встречу. Часть священнослужителей вполне искренне обрадовалась: исполнялись их надежды уравняться в правах с латинянами. А в марте 1441 г. легат-митрополит явился в Москву. Привез ласковое письмо Евгения IV великому князю. Ну а как же, Русь уже перешла под владычество Рима!
Исидор наметил застолбить перемены на первом же богослужении. В Успенский собор шествовала процессия, перед митрополитом несли латинский крест и три серебряных булавы – знак достоинства легата. Русские удивились, но ждали, когда им объяснят необычные детали. А на Литургии Исидор вознес молитвы за папу Евгения, после службы велел зачитать постановление Флорентийского собора. Люди были ошарашены, «вся князи умолчаша, и бояре и иные мнози». Не смолчал лишь Василий II. Он-то с младых лет впитал дух Православия, его наставником был покойный митрополит Фотий. Великий князь отлично представлял, в чем смысл разногласий с латинянами, какие угрозы несет в себе уния.
В наступившей тишине грянул его гневный голос. Исидора он заклеймил «ересным прелестником», «лютым волком», лжепастырем и губителем душ. Велел арестовать его и сообщников, посадить в Чудов монастырь. Созвал Освященный собор, он рассмотрел флорентийские хартии и признал их незаконными. Начала вскрываться правда о том, что происходило в Ферраре и Флоренции, становилось ясно, что унию протаскивают ложью и насилием. Но персонально насчет Исидора великий князь оказался в затруднении. Все-таки митрополит, законно поставленный. Держать его в заключении – как отреагирует патриарх?
Отправили в Византию боярина Полуэктова с письмом, объясняли, что отнюдь не порывают отношений с патриархией, но Исидор впал в ересь, и русское духовенство просит дозволения избрать ему преемника. Однако поступили сведения, что вероотступником стал не один Исидор, а вся патриархия вместе с императором. Государь возвратил Полуэктова с дороги. В тупиковой ситуации с митрополитом Василий II нашел приемлемый выход. Исидору и его помощникам, Григорию Болгарину и Афанасию, негласно устроили побег. Великий князь распорядился не посылать погоню. Пускай катятся куда глаза глядят.
Трое униатов добрались до Твери, жаловались. Но… здешний князь Борис тоже чтил Православие. Беглецы из московской темницы угодили в тверскую. Хотя Борис получил на свою голову аналогичные заботы: что прикажете делать с узником митрополитом? Обратился в Москву, а оттуда ответили уклончиво. Это, мол, твои проблемы, сам и распутывайся. Наконец, Борис догадался. Устроил Исидору со спутниками еще один побег, они миновали литовскую границу. Католические паны и прелаты взяли их под опеку, помогли выехать в Рим. Лжепастырь и его ученики прибыли туда в ореоле мучеников, Исидора возвысили, он занял почетное место в кардинальском совете.
