После чего Лисица сказал ей:
– Слушай, девочка, дело очень серьезное. Мы-то, грешным делом, на тебя до сих пор думали, ну, насчет Клима… Понимаешь, ты хоть и кажешься овечкой беспомощной, но на самом деле совсем не такова. Об этом явно говорят два твоих побега. Так что прости, но в убийстве Клима мы с тебя полностью до сих пор подозрений не снимали.
– А теперь?
– Теперь видим – не ты в него стреляла. – И не успела Роксана перевести дух, как он добавил: – Может, сообщник у тебя был? Сегодняшний преступник стрелял из такого же оружия, даже думаю, что из того же самого «стечкина», из которого уложили Клима.
Несмотря на растерянность, Роксана сообразила:
– Как же вы знаете, что стреляли именно из «стечкина», если говорите, что тела Клима у вас нет? Как же вы определили характер оружия, да еще так точно? Не из «макарова» или чего-то другого, а именно из «стечкина»?
– Молодец. Соображаешь. Пулю мы нашли, в стене засела. А на ней кровь Клима. Ну, пулю мы баллистам на исследование сразу же отдали. Теперь ясно?
Роксана кивнула головой.
– И сегодня похожий сценарий. Почерк все тот же. И работал, судя по всему, тот же человек или те же люди. Такая же временная слепота у всех камер в доме. Взяли в один момент и вырубились. Вроде бы ничего подозрительного, но визуальный контроль за Усатовым был у охраны потерян. Хорошо, что один из охранников насторожился и пошел к хозяину. Он и увидел, как в окно лезет некто в темной маске с пистолетом в руках. Наглый. Увидел охранника, не испугался, а прямо при нем начал палить в Усатова.
– Что же это за охрана такая? – возмутилась Роксана. – За что этим людям деньги платят, если у них под носом всякий желающий может пробраться к хозяину и застрелить его?
– Это вопрос к самому господину Усатову. Зачем он держит таких некомпетентных людей у себя на службе? Но лично мне кажется, что дело тут несколько в другом.
– В чем же?
– В обоих случаях преступник был хорошо осведомлен о том, как и где живут обе его жертвы. Не говоря про адреса, он знал их машины, распорядок дня, знал, когда и где ему надо оказаться, чтобы застать жертвы врасплох. Он где-то очень близко. Он в их окружении. Но кто он? – С этими словами он повернулся к Роксане и спросил у нее: – Ты ничего нового не вспомнила?
– Нет.
– Ну, хотя бы теперь убедилась, что мы не шутили, когда говорили, что тебе угрожает опасность?
Роксана кивнула. Она была потрясена услышанным. Человек, к которому ее посылала Антонина, подвергся нападению. В него стреляли, как недавно стреляли и в ее Клима. И как чуть было не выстрелили, наверное, и в нее тоже. Но все-таки почему убийца пощадил ее? Неужели у него были к ней какие-то чувства? Наверное, это так. Но тогда выходит, что они с убийцей знакомы и знакомы достаточно близко. Кстати, это подтверждает и тот факт, что она разговаривала с убийцей, застрелившим Клима. Разговаривала, как со старым знакомым.
Но сейчас надо было вернуться к Усатову, и Роксана спросила:
– Он жив?
– Насколько знаю, покуда жив. Большую часть пуль схлопотал его охранник. Усатов сказал, что парень спас ему жизнь. А еще прибавил, что этого не должно было случиться.
– Конечно, не должно было! – согласилась Роксана.
– Мне показалось, что Усатов хотел этим сказать что-то другое. Но врачи не дали ему договорить свою мысль до конца.
И самому Лисице тоже не удалось договорить свою мысль, потому что в этот момент приехал Максим, у которого тоже были новости.
– Я нашел Селестину! – заявил он, влетая в дом. – Знаете, кто она?
Дружное молчание было ему ответом. Максим сконфузился.
– Разве я не говорил, что занимаюсь розысками сестры нашего наследного принца?
Ответом было все то же молчание. Но на сей раз Максим не растерялся, а, наоборот, заговорил очень бодро:
– Значит, сегодня, когда мы были в НИИ у Аристарха Ивановича, мне пришла в голову мысль, что Абдул мог прибыть в нашу страну не один, а в компании кого-нибудь из своих родственников.
– Он прибыл один. Мы проверяли. Все остальные члены семьи остались в заложниках в руках у восставших. Парню удалось бежать из охваченной беспорядками страны одному. Он и сам в разговорах подтверждал это.
– Парень так думал, и мы так думали, потому что границу он пересекал в одиночестве. Но что, если кому-то еще из семьи удалось бежать? Может быть, не теми же ходами, какими удирал сам Абдул, но воспользоваться какими-то своими лазейками?
Теперь все смотрели на Максима с интересом.
– И что тебе удалось узнать?
– Я навел справки и узнал, что одну из младших сестер нашего Абдула зовут Селестиной.
– Ну зовут, и что?
– Девушка, которая звонила Климу и просила того о помощи, как ее звали?
– Селестина.
Голос Андрея звучал растерянно. А Лисица предположил:
– Может, совпадение?
– Да что вы! Какое совпадение! – совсем по-мальчишески загорячился Максим. – Вот у меня фотография сестры Абдула! Можете убедиться, одно лицо с нашей Селестиной!
И Максим извлек из кармана лист газеты на английском языке. И на первом плане была фотография большой семьи, где все мужчины были одеты в просторные светлые одеяния, а женщины были в черном и с покрытыми волосами.
– Это семья шейха Абу-Сади во время зарубежного турне по Англии, ныне шейх объявлен у себя на родине врагом народа. Шейха и всю его семью десять дней назад схватили восставшие оппозиционные войска, и теперь ему грозит тюремное заключение, а при худшем раскладе так и вовсе смертная казнь. Ему и всем его близким. И тюрьма еще благо для них. Если бы до них первыми не добрались оппозиционно настроенные военные, то растерзала бы своя же восставшая чернь. А вот эту девушку вы узнаете?
И он ткнул пальцем в третью слева молодую женщину, стоящую во втором ряду. Под платком было не разобрать толком ее лица. Но все же Роксане показалось, что некоторое сходство с той брюнеткой, которая звонила Климу, все же имеется. Видимо, остальным тоже так показалось, потому что фотографию они разглядывали очень долго.
– А почему женщины не в паранджах, а с открытыми лицами?
– Шейх Абу-Сади весьма светский человек. И, кстати говоря, официально он имеет только одну жену. Остальные женщины, которых вы видите на фотографии, числятся просто состоящими у него на службе секретарями, помощницами, одна даже, помнится, личным врачом.
Всего рядов на ней было три, в каждом по шесть человек, всего восемнадцать. Не такая уж и большая по восточным меркам семья. Всего три жены, от каждой по два или три ребенка, стоят рядом со своими матерями. От некоторых старших детей у шейха уже были маленькие внуки. И, конечно, в центре всей семейной фотографии красовался сам шейх.
