Коттедж она, к собственному удивлению, нашла с большим трудом — три раза сворачивала не в тот переулок, потом дважды проскочила мимо. Когда же наконец она опознала дом, прежде казавшийся огромным, а теперь совсем потерявшийся между трехэтажными хоромами, выросшими вокруг, сердце ее забилось чаще — в коттедже кто-то жил. Это открытие испугало и удивило — неужели племянник решился продать его? И кому же пришло в голову купить это кровавое логово? Разве что кому-то не местному, залетному. Но то, что коттедж не пустует, было совершенно очевидно — поднятые внешние жалюзи, опущенные шторы внутри, приоткрытая дверь гаража — все это она рассмотрела через щель в заборе.
«Интересное дело… Кто же это у нас такой бесстрашный?» — подумала Марина и вдруг увидела выходящего на крыльцо домика охраны Бармалея. От неожиданности она охнула, но тут же прикрыла рот рукой и тихонько направилась к припаркованному через два участка джипу.
«Ну, теперь мне все понятно, как я сразу об этом не подумала. Разумеется, Бес может жить только здесь — куда ему еще? В свой дом в «Парадизе» не поедешь — палево, а сюда Ветка посоветовала. И с Колькой договорилась наверняка. Завертелось… надо быстро отсюда валить, пока мой джип никого не заинтересовал. Да и Женька, если проснулся, уже всю округу на уши поднял — телефон-то я на тумбочке в комнате оставила».
Выехав на трассу, она снова посмотрела в зеркало — «девятки» не было.
— Наверное, заплутал в «Роще», бедолага, там же столько выездов и тупиков — надо хоть чуть-чуть ориентироваться. Я вон и то блудила… — пробормотала Марина, предвкушая нахлобучку, которую сейчас неминуемо устроит муж.
Хохол орал так, что, казалось, трясутся стены. Коваль же, вслух признав неправоту, а мысленно послав Женьку по известному адресу, спокойно уселась в кухне и курила, ожидая, пока вскипит чайник.
— Ну, может, хватит? — спросила она, когда в речи Хохла возникла пауза. — Ты ж так наорешь себе приступ, тебе нервничать нельзя.
— Да?! Ой, гляньте, какая у меня баба-то заботливая! — рявкнул он еще громче. — Свалила в пять утра из дома, болталась где-то все утро и теперь за нервы мои разговаривает! Ты чем думала, когда телефон дома оставляла, а?! Я куда бежать должен?! Где искать?!
— А зачем тебе меня искать? Я вот она, сижу здесь. И это… кофе свари, у тебя лучше выходит, — по-прежнему спокойно попросила она, обескуражив Хохла совершенно.
— Что… кофе? — растерянно спросил он, останавливаясь напротив нее. — Да, сейчас…
Коваль захохотала, встала из-за стола и обняла мужа сзади за талию, прижалась лицом:
— Жень… ну, Жень, не злись, а? Я тебе сейчас такое расскажу — ахнешь.
— Я уже ахнул — утром, когда тебя в квартире не нашел, — буркнул Женька, насыпая кофе в джезву. — Сядь, не мешай мне.
Она вернулась за стол и, взяв новую сигарету, проговорила:
— Я Беса нашла.
Хохол вздрогнул и брякнул джезву на пол вместе с содержимым. По светлому кафелю к его босой ступне поползла грязно-коричневая горячая клякса, но Женька этого даже не заметил.
— Как нашла? Где?
— Случайно. Он, представляешь, в коттедже Мастифа живет.
— А ты какого черта в «Роще» — то делала? — не чувствуя, как горячая вода затекает под пальцы, спросил он.
— Жень, ты же ногу ошпаришь, — заметила Марина, но Хохол отмахнулся, убрав ногу:
— Погоди, не до этого. Я задал вопрос.
— Ой, ну как-как… случайно, говорю же. Увидела утром во дворе тачку, а в ней человека с биноклем, решила посмотреть, чем дышит. Оказалось, за нами приставлен наблюдать. Болтался за мной по городу, потом на трассу поехал, а там я как-то незаметно на проселок в «Рощу» свернула и оторвалась. Ну, а уж в поселке, сам понимаешь. Решила глянуть, что с коттеджем. Еле нашла, кстати — там таких дворцов настроили. Подъехала, в щель заглянула — а там живут. Ну знаешь, когда дом пустой, это видно. А когда живут там — совсем иное ощущение. А потом раз! — и на пороге Сашка Бармалей стоит. Как думаешь, в одиночестве он в коттедже этом отдыхает? Вот голову могу прозакладывать — Бес там. И Ветка с ним, потому что только Ветке Колька мог ключи отдать, — заключила Марина, приминая в пепельнице окурок. — Кстати, а «девятка» так и не появилась больше.
Хохол мрачно молчал, сжимая пальцами столешницу за спиной. Про «девятку» он знал — это был парень Леона, которого тот попросил пару дней присмотреться, не ходит ли кто за ними. Но то, что Коваль нашла Беса, было новостью, и к тому же не очень хорошей. Если в игру ввязалась Виола — все становится непредсказуемым. Да, она давно и как-то насмерть влюблена в Марину, но кто поручится за то, на чью сторону встанет, если вдруг придется выбрать между любовницей, с которой давно ничего нет, и мужем, от которого зависишь финансово? Хохол бы не взялся это предсказать. Кроме того, Бесу Ветка может внушить что угодно — да и всем вокруг, если ей понадобится. Разве что с Мариной такие эксперименты у нее не проходили — Коваль умела сопротивляться, правда, потом сильно болела. Но Ветка хорошо знала, что с ней бесполезно устраивать эти фокусы, и потому оставила попытки уже давно. Зато с Бесом проворачивала регулярно.
— Если правильно все рассчитать, я смогу убедить ее не ввязываться, — раздался голос жены, и Женька понял, что забылся и говорил вслух.
— Даже не хочу думать, как ты собираешься делать это.
— Успокойся, не так, как ты нафантазировал. Меня беспокоит то, что мы явились сюда без четкого плана.
— Можно подумать, обычно ты все за год планируешь, — фыркнул Хохол и наклонился, чтобы подобрать с пола джезву.
— Нет. Но и вот так, наобум, имея столько странных обстоятельств, тоже не привыкла. Смотри, к Ворону я могу в открытую подъехать, он только рад будет, явно же каждого шороха шугается уже. Но есть маленькая закавыка, и зовется она Дмитрием Ковалем.
Хохол, присев на корточки, возил по кафелю тряпкой, собирая кофейную жижу, и, подняв голову, бросил:
— Да он тебя не узнает ни за что на свете — могу руку себе отрезать, если будет по-другому.
— Руки побереги, пригодятся. Меня — да, не узнает. Но есть еще ты, — она внимательно посмотрела в лицо мужа, дожидаясь, когда тот поймет, в чем дело, — догадываешься, к чему я клоню? Ты не должен с ним встретиться ни при каких условиях.
— Н-да? И как ты себе это представляешь? Я должен буду отпускать тебя одну? Даже не надейся, — отрезал он, бросая тряпку в раковину и поднимаясь.
— Жень, да погоди ты, — поморщилась Коваль, — что ты вечно летишь впереди пинка? Я пока говорю о том, что может сразу нас с тобой с головой выдать. Меня Димка не узнает, а вот тебя — точно. И не забывай, что официально ты тоже мертв, погиб в драке в Бутырке, помнишь? И Димка об этом знает.
— Уже знает и то, что я жив.
Коваль замерла, вытянувшись в струнку:
— То есть?
— Отец сказал. Так получилось, — уклонился Хохол.
