– Кто этот счастливчик? – кричал Рихард, единственный, кто радовался. Видимо, это не он? Он же не хотел.
– Почему нам ничего не сказали? – крикнула я.
Даймонд поддержал меня. Этель с Джоном тоже возмущались.
И тут все разом замолкли и воззрились на Ральфа.
– Вы думаете – это я, коллеги? Нет. Вы ошибаетесь. У куратора немного другая стезя. Это один из вас. Тот, кто сегодня на экзамене вытянул билет. Пусть контролер выйдет вперед.
Я с нетерпением ждала – но никто не двинулся с места. Ага, боится, совесть заела? Да кто же это?
И тут я вспомнила! Единственный, чьего задания я не слышала – да и никто не слышал, – это Джон! Так вот кому повезло! Чего ж он так возмущается?
– Мне кажется, Ральф, креадоры вас не поняли, – мягко сказал профессор Соулс.
Ральф шумно вздохнул.
– Я думал, мы с вами научились понимать друг друга с полуслова, коллеги. Но раз нет… Пусть выйдет вперед тот, кому сегодня пришлось дважды тянуть билет!
Джон, стоящий с самого края, резко обернулся… и уставился на меня!
И тут до меня стало доходить.
Я отпустила руку Даймонда, которую до сих пор сжимала.
И сделала шаг вперед.
– Мне достался вопрос из арсенала контролера, – сказала я, ни на кого не глядя.
– Бренна! – ахнула Этель.
– Как ты могла! – кривляясь, завопил Рихард – видимо, считал, что разряжает обстановку.
– Почему ты молчала? – резко спросил Даймонд.
– Подождите, ребята, – вдруг раздался голос Джона. – Я же был там – я последний в списке. Бренна тянула билет при мне. Она и сама не поняла, что это жребий, да и я не понял. Правда же, Бренна?
– Совершенно верно, коллеги! – выступил вперед профессор Винтер. – Вытянувший жребий не должен был знать о том, что вытянул. Бренна думала, что ей просто достался неправильный билет: с вопросом о работе контролера, который ей разрешили перевыбрать. Это было сделано для того, чтобы не отвлекать вас от основного экзаменационного задания.
– А если бы этот билет не вытянул никто? – волнуясь, спросила я.
– Тогда бы вы сейчас просто тянули короткую спичку, – вздохнул Ральф. – Но это было бы слишком нервозно.
И снова я ему не поверила. Чего-то он не договаривает.
– Ну раз так… то все честно, – констатировала Этель. – Поздравляю, Бренна!
Она улыбнулась и шепнула мне в ухо:
– Ну вот видишь! У тебя получилось. Удачи!
Рихард с Джоном тоже поздравили. Профессора жали руку, хлопали по плечу… А я стояла как оглушенная.
Я – контролер.
Я.
Теперь я смогу видеть Даймонда! Хотя бы изредка.
Наконец я взглянула на него, боясь увидеть злость, обиду, досаду… Даже ненависть.
Но он раскрыл объятья. И я бросилась в них.
– А теперь – вперед, креадоры!
Мы снова построились и двинулись по проходу между костров, все еще обсуждая мое назначение. Сзади шел Даймонд, который дразнил меня цербершей, а впереди – Джон, который то и дело оборачивался и смеялся. Ральф и профессор Реванто стояли по одну сторону костров, а Винтер и Соулс – по другую.
– Тебе-то что выпало в билете? – пнула я в бок радостного Джона.
Видимо, в глубине души не так уж он и хотел быть контролером. А может – я плохо думаю о людях, и он просто радовался за нас с Даймондом?
– Да совершенно дурацкий вопрос – мы вообще, по-моему, такого не проходили. «Мир-на-краю – тупиковая ситуация. Ваши действия».
– «…Как креадора»?
– Там не было написано, что как креадора. Я не представляю, что в такой ситуации может сделать креадор: «Мир-на-краю» – это же совсем кирдык. Ну, я начал рассказывать про сам Мир – откуда может взяться, какие последствия. А потом профессора ушли, потому что время было уже начинать первый этап, и Ральф сказал мне, что достаточно. Собственно, вопрос-то почти как твой был, про утечку маны. Тоже больше из арсенала контролера…
– Стой!
Не знаю, понял ли Джон, но я внезапно поняла все. В тот же момент Ральф и профессора бросили в костры по горсти зеленого порошка.
Пламя взвилось к облакам, меняя цвет.
Четыре креадора и один контролер в затылок дошагали до конца прохода.
* * *
Бренна Рейлис, одетая по-осеннему – ведь на дворе стояло первое ноября, Самхайн – садилась в вертолет. Ее саквояж уже занял место в багажном отделении, скрипку она держала в руках. Винт крутился, создавая ветер, пилот ждал возможности взлететь.
– На вокзале тебя встретят. Не волнуйся! – сложив руки рупором и перекрикивая ветер, напомнил ей бывший куратор Ральф Фиджи. Удивительно: Бренна отлично помнила и его, и профессоров… и еще Сару с ее ужасным артефактом. Но почему-то, каким-то непостижимым образом, за прошлую ночь умудрилась забыть остальных товарищей-студентов. Что они пили на выпускном? Неужели переборщили с настоем полыни, который отнимает память? Словно чистый лист, сознание отказывалось воспроизводить лица и даже имена! Кроме одного имени.
Даймонд Баум.
Бренна села в вертолет.
* * *
Ральф Фиджи складывал вещи. Он тоже получил назначение: должность в Лиге. Теперь академии придется искать нового куратора – предыдущий должен уйти вместе со студентами. Таково правило семиугольника.
Ральф укладывал в рюкзак редкие книги, когда в его комнату вошел профессор Соулс.
– Я долго думал, не спал всю ночь, – со вздохом произнес он. – Не кажется ли вам, что мы поступили не совсем честно?
– Нечестно? – выпрямился Ральф. – Почему? Разве нечестно – дать лучшее место лучшей студентке? Ведь если бы правила не изменились и я ходатайствовал за нее – разве вы или другие не поддержали бы меня? Она всеобщая любимица. Она умная девушка. Или я не прав, профессор? Мы уже обсуждали это, и все согласились со мной.
– Наверное, вы правы, – медленно сказал Соулс. – Да нет, вы несомненно правы, и Бренна, как никто другой, подходит на эту должность – ведь она еще и аналитик. Но что-то не дает мне покоя. Я не понимаю что. Но что-то есть. Ну что ж, дело сделано, пойду попробую уснуть. А вам, Ральф, счастливого пути!
– Благодарю, профессор. Спите спокойно.
Дверь за Соулсом закрылась.
Ральф достал из шкафа большую шкатулку из дерева несгораемых пород и открыл хитрый замок. Крышка с легким скрипом откинулась. Внутри лежали глиняный артефакт-свистулька с большими отверстиями и узкий серебристый конверт.
– Не дает покоя, – повторил Ральф за Соулсом. – Все-то ты чувствуешь, старик.
Следователь в мантии протянул Ральфу конверт и флейту.
