Книга Сновидения, страница 34. Автор книги Нора Робертс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сновидения»

Cтраница 34

– Воображаю… Когда я еще трудилась на земле, в декабре, бывало, только успевай разгребать рапорты о разбоях, карманных кражах и вырванных из рук сумочках.

Она пристроила на елку веселого пузатого Санта-Клауса.

– Потом, по мере приближения Рождества, растет число бытовух, пьяных ссор и хулиганства, неудачных самоубийств, убийств и на десерт – убийств с последующим самоубийством.

– Легавый ты мой, – с нежностью проговорил он. – До чего же жизнеутверждающие мысли посещают эту женщину в преддверии праздника!

– А мне нравится.

– Убийство с последующим самоубийством? Извини, дорогая, но вынужден тебя разочаровать. Может, на следующий год?

– Нет, мне Рождество нравится. А раньше не нравилось. Ну… в детстве, после Ричарда Троя, – уточнила она. – Он обычно уходил, снимал какую-нибудь бабу, трахался с ней. И если подумать, это еще было счастье. А потом… В приемной семье Рождество всегда было каким-то странным периодом, а в приюте оно повергало меня в глубочайшую депрессию. Так что в числе любимых праздников оно у меня никогда не было.

– У меня тоже Рождество никогда не ассоциировалось с жареным гусем и сливовым пудингом. Обычно я заваливался к какому-нибудь дружку либо мы компанией просто болтались по улицам.

– И охотились за очередными лопатниками.

Он весело взглянул на жену.

– Ну, надо же было как-то праздник отметить!

– Да, без этого нельзя. Я обычно брала дежурство, чтобы сотрудники, у которых были семьи, могли встретить праздник дома. А уж когда мы подружились с Мейвис, мы всегда что-нибудь придумывали. – Она внимательно посмотрела на серебристого оленя. – Почему это называется оленьей упряжкой? Что это за слово такое?

– Чтобы Санта мог управлять санями, ему требуется оленей запрячь. Это называется упряжка.

Ева покосилась.

– Точно. В общем, для нас с Мейвис Рождество всегда означало в первую очередь обильные возлияния.

– Можем возродить традицию. – Рорк подлил ей шампанского.

– Однажды она вытащила меня на каток. – От воспоминаний Ева рассмеялась и – какого черта? – выпила еще. – Мы уже успели изрядно поднабраться, иначе ей было бы ни за что меня не уговорить.

– Я много дал бы, чтобы на это посмотреть.

– Она, надо сказать, каталась лихо. А какое на ней было пальто! Розовое с фиолетовыми цветами по всему подолу – с ума сойти! А волосы она покрасила в красный и зеленый – цвета Рождества.

– В этом она и сейчас не изменилась. Я все думаю: ведь надо же было раздобыть себе это жуткое серое пальто, которое ты у нее тогда одолжила! – Он достал из кармана пуговицу, с которой не расставался, ту самую, что отлетела от злополучного пальто, когда они впервые встретились.

– Наследие тех времен, когда она была воровкой. Она называла его «растворись в толпе и не выделяйся».

– А… Тогда все ясно. – Рорк убрал пуговицу назад. – И как ты, лейтенант, чувствовала себя на льду?

– Главное – держать равновесие и двигаться. Я не падала. Мейвис тоже не падала бы, если бы ее не тянуло на все эти вычурные вращения, из-за которых то и дело она плюхалась на попу, а то и лицом вниз. Она вся была в синяках, но даже через час этого катания мне пришлось уводить ее силком. Лед, кстати, такой холодный!

– Да, я слышал. Надо как-нибудь попробовать.

– Покататься на коньках? – Она взглянула с неподдельным ужасом. – Ты? Со мной?

– То есть мы с тобой. Как-то зимой мы с Брайаном и еще кем-то из ребят стащили несколько пар коньков. Лет нам было по четырнадцать-пятнадцать. Вздумали поиграть в хоккей. По дублинским правилам. Что означает – без всяких правил. Господи, какие у меня потом были синяки!

– Ну, разве что в хоккей, – задумалась Ева, продолжая наряжать елку. – По крайней мере, в этом есть какой-то смысл. А просто катание – это значит привязать на ноги пару лезвий и выписывать круги по замерзшей воде. Какой в этом смысл?

– Как какой? Расслабиться, потренироваться, повеселиться.

– Кажется, мы тогда изрядно повеселились. Но мы были пьяны. Во всяком случае, под градусом. Помнится, в довершение всего мы вернулись ко мне и наклюкались по полной. Теперь это ее квартира, она там живет. Вместе с Леонардо и Беллой. Если подумать, это даже как-то странно.

– Жизнь не стоит на месте, она меняется. – Рорк помолчал, чокнулся с ней шампанским. – Точнее сказать, мы сами ее меняем.

– Наверное. – Она поняла, что тоже немного пьяна, и это было чудесно. – Взять нас с тобой. Мы наряжаем елку. Наверное, и они купили елку себе в дом, который когда-то был моим. Она и в те времена притаскивала жиденькую искусственную елочку, из года в год, и не отставала, пока я не соглашалась ее поставить. А потом сразу уносила – знала, что иначе я ее просто выкину на помойку. Но я сейчас думаю, она была права: это добавляло в атмосферу немного праздника.

Рорк обнял ее за плечи.

– Надо их пригласить. Выпить по случаю скорых праздников. Посидим вчетвером, только мы и они. Нет, впятером, у них же ребенок.

– Было бы здорово. – Она прижалась к нему, рассматривая зажженную гирлянду и макушку. – И елка у нас получилась хорошая. Мы с тобой не хуже эльфов. Мы ведь позовем гостей, да? Закатим гулянку с кучей близких друзей, вкусной едой и таким количеством выпивки, чтобы все танцевали как безумные.

– Позовем. Если ты заглянешь к себе в календарь – который ты так упорно игнорируешь, – то увидишь, что гости туда уже внесены.

– Если, как ты говоришь, я игнорирую календарь, откуда, по-твоему, я знаю про гостей?

– Догадалась.

Поскольку он был прав, Ева просто рассмеялась и развернулась к нему лицом, обхватив за пояс.

– А знаешь, что мне после всего этого хочется? После елки, после воспоминаний… При мысли о предстоящей грандиозной вечеринке? Мне хочется заняться с тобой сексом, да еще каким…

Она запрыгнула на него, обхватив ногами, и повалила на постель. Галахад проснулся, смерил их возмущенным взглядом и спрыгнул на пол.

– И каким же? – поинтересовался Рорк.

– Сейчас увидишь. Скажи, если будет больно.

Она завладела его ртом – лучшее начало, – легонько куснула, едва коснувшись зубами, после чего жадно впилась в губы, и их языки встретились.

Это было все, что ей нужно от жизни.

Можно было отбросить все неудачи и разочарования прошедшего дня, даже скорбь, которую она носила в себе и изо всех сил держалась, чтобы не дать этой скорби выйти на поверхность и помешать расследованию. Здесь, с ним, эмоциональное истощение, которое она испытывала с момента обнаружения двенадцати несостоявшихся жизней и неосуществленных надежд, немного отступило. Здесь было счастье. И она возьмет его и не упустит. И только будет смотреть, как оно распускается подобно цветку.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация