Мы вышли через огромные Северные ворота, перешли через ров и оказались перед широким мощёным трактом, уходящим вдаль, насколько хватало глаз. Серафим сразу огляделся, окликнул первых попавшихся селян на проезжающей мимо нас телеге и попросил подвести. На телеге был босоногий, несмотря на осень, бородатый мужик в заношенной и многократно залатанной рубахе почти до колен и грязных и протёртых на коленях штанах с бечёвкой вместо пояса. Он был изрядно пьян и спал, привалившись спиной на борт телеги. Лошадкой правил его сын – длинноволосый паренёк примерно моего возраста в несуразно длинных закатанных снизу штанах и рваной кожаной куртке на голое тело, мальчишка был с громадным фингалом под левым глазом. Царственным жестом он указал нам на телегу, чем мы сразу же воспользовались. Оказалось, что нам по пути – можно было до самого вечера не идти, а с комфортом ехать.
Я сразу же улёгся на слой свежего сена и блаженно закрыл глаза. Осеннее яркое солнце напоминало всему живому, что до зимы ещё далеко. На пронзительно синем небе несколько клиньев журавлей (или похожих птиц) обучались слётанности перед длительным путешествием в тёплые края. Телега слегка убаюкивающе подрагивала в такт движению крепкой лошадки. Жизнь была прекрасна! Я и не заметил, как задремал.
Проснулся я уже в сумерках. Телега ехала по узкой просеке в каком-то густом лесу. Рядом со мной сидел Серафим и травил селянам одну из своих баек, коих он знал в огромном количестве и способен был рассказывать бесконечно. Солнце уже село за горизонт, а мы, похоже, собирались заночевать прямо в лесу.
- А, проснулся, – добродушно рассмеялся Серафим. – Ну ты и мастак, проспать весь день. Значит, ночью дежурить первым будешь. Когда остановка то?
- Да сейчас удобный съезд с дороги в лес найдём, и нужно будет до темноты успеть костерок развести и перекусить, – ответил ему паренёк.
Мы переехали через неглубокий ручей и свернули в сторону заметной с дороги полянки. Парень пару раз присел, разгоняя кровь по затёкшим ногам, подвернул волочащиеся по земле брючины и пошёл распрягать лошадь. Его отец, на ходу спуская штаны, побежал в кусты по нужде.
- Ну что, ты разводи костёр пока, – обратился Серафим к парню. – А мы с Петром дров нарубим и, если повезёт, подстрелим что-нибудь на ужин.
Я спрыгнул с телеги и тоже по примеру паренька пару раз присел, разминая ноги.
- Возьми свой мешок с арбалетом, и палатку возьми, – сказал мне Серафим. – А то кто этих селян знает. Может, сопрут наши вещи и уедут без нас. А потом ищи их по всем соседним деревням.
Находящийся в паре шагов от него паренёк, конечно же, прекрасно слышал эти слова. Но обижаться не стал, лишь презрительно хмыкнул. Сам Серафим тоже прихватил свою сумку и, взяв топорик в руку, направился глубже в лес. Хоть я и посчитал опасения друга напрасными, но спорить не стал – взял свои тяжёлые вещи и пошёл за Серафимом.
Мы отошли в лес от полянки метров на сто, как вдруг мой знакомый резко сменил направление и значительно ускорил шаг. Я едва успевал идти за ним.
- Отдохнул? Выспался? – спросил он меня внезапно.
- Да вроде, – ответил я, не понимая, к чему это Серафим клонит разговор.
- Это хорошо, что отдохнул. Так как нам сейчас предстоит бежать изо всех своих сил. Бежать очень быстро и очень долго, если хотим остаться в живых.
- Бежать?! Почему? – искренне удивился я.
Но мой друг не стал отвечать – он уже бежал глубже в лес. Я поправил поудобнее рулон палатки, закинул вещмешок на спину и помчался его догонять. Куда мы бежим? От кого? Я старался не думать об этом. Тем более что Серафим был гораздо опытнее меня и всегда ранее поступал разумно. И сейчас, похоже, он не шутил – он мчался изо всех сил. Мне пришлось поднажать, чтобы немного сократить отставание.
Эх, спасибо надо будет сказать при случае школьному учителю физкультуры! Если, конечно, этот случай будет. Да и потом в полку нас заставляли на тренировках бегать с полной нагрузкой вокруг казармы. Я держался молодцом – давно наступила темнота, а я всё бежал и бежал по лесу, не останавливаясь ни на секунду. Пот стекал струями по шее и спине, ветки хлестали меня по лицу, а я всё бежал, не теряя спину Серафима из вида. Хотя, как ни пытался, не мог его догнать. Нас отделяло примерно всё-то же расстояние в десять-пятнадцать метров.
Появилась какая-то огромная поляна, или скорее заросшее болото. Но мой друг не стал искать обходные пути – прямо по грязи напрямик он направился к противоположному краю, где опять начиналась стена тёмного леса. Я пошлёпал по мокрой траве за ним. Над нами ярко светили звёзды, две такие разные луны Эрафии почти сошлись в одной точке небосвода. Большая и яркая луна называлась Эни, а маленькая зеленовато-серая – Сток.
На этом топком лугу я наконец-то смог догнать Серафима. Он бежал первым и временами увязал в грязи, я же огибал эти особо топкие места. Он лишь мимолётом взглянул на меня и продолжил упорно месить грязь, пробиваясь всё дальше вперёд. Мой друг явно выбился из сил – потный, раскрасневшийся, он едва волочил ноги от усталости. Но с прежним упорством напарник бежал и бежал вперёд.
- Куда... куда мы бежим... и... от кого? – едва смог выдохнуть я свой вопрос.
- Не сейчас... до того леса... дойдём... там передохнём... там всё объясню, – таким же прерывистым голосом ответил мне друг.
До леса, так до леса. Я собрался с силами и последние метров двести открытой местности пробежал единым рывком. После чего без сил рухнул в тени на пахучий слой хвои. Через секунду рядом со мной упал Серафим.
Мы долго не могли просто отдышаться, не то, что начать разговор. В конце концов, Серафим присел на хвою, обернувшись в сторону пройденного нами болота. На залитой светом двух лун серебристой траве чёткой полосой отпечатались цепочки наших грязных следов.
- Что ты знаешь о смертельных обманщиках? – спросил меня он.
- О ком? – не понял я.
- Вот деревенщина! Смертельные обманщики, люди-маски, метаморфы...
- Метаморфы... метаморфы... – кажется, Фея когда-то рассказывала что-то подобное. – Это какие-то монстры, обитавшие в Эрафии. Принимали облик съеденных ими людей.
- Обитавшие... ну да, я тоже давно про них не слышал. Как маги ловушки против них понаставили вокруг городов, так метаморфы почти что вымерли. Наверное, молодёжь уже считает их чем-то вроде страшилок из детских сказок. А вот во времена моего детства это был реальный ужас. Если вдруг обнаруживали обглоданное тело жертвы смертельного обманщика – полупереварившиеся склизкие кости – то жители бросали своё имущество и бежали со всех ног прочь. Их ужас был вполне объясним, так как одной жертвой чудовище никогда не ограничивалось. Смертельному обманщику нужно питаться каждый день, такой уж он прожористый. И при всём богатстве выбора – птица, скотина ли деревенская, лесная дичь – он всегда выбирает именно людей. То есть и скотину сожрёт, конечно, если другой добычи не осталось. Но пока рядом живут люди, этот хищник будет охотиться именно на них. Хитрые, коварные, принимающие любой облик. И, что самое страшное, не убивающиеся честной сталью – только магией или магическим оружием.
