– Хотя все считают, будто я просто зарабатываю деньги, – произнес Джон, подмигивая Констанции.
– Пути духов таинственны, – сказал Большой Джон. – Никто из нас не может сказать, что именно он делает, пока не пройдет какое-то время. Мы думали, будто выполняем повседневную работу, а оказалось, что сохраняли свое право на землю и ждали, когда Джон будет готов взяться за дело.
– Джон подарил нам восемь коров на Рождество, – с улыбкой похвасталась Филлис.
– Мясных, – встрял в разговор Джон. – Абердин-ангусской породы. Больше никакой дойки. – Затем он пожал плечами и продолжил: – Здесь было очень неуютно без скота.
– Ему не хватало производимых ими звуков.
– Это хорошее вложение денег. Качественный племенной скот.
Филлис улыбнулась Констанции:
– Он гораздо более сентиментален, чем показывает вам.
Джон возмутился:
– Ерунда. Пожалуй, мы пойдем. Хочу доказать Констанции, что мы не просто цифры в балансовых ведомостях или имена в результатах переписи населения.
– Приятно было познакомиться, – произнесла Констанция, на прощание помахав старикам рукой и последовав за Джоном, который уже прошел половину пути до двери.
Его бабушка и дедушка стояли на месте и со все возраставшим интересом смотрели на уходившую пару. Джон сбежал по ступенькам и запрыгнул в машину. Когда до автомобиля дошла Констанция, он уже успел запустить двигатель.
– Они очень милые.
– Как и я, – сказал Джон, подмигнув ей.
– Должна признать, что ты гораздо лучше, чем тот человек, которого описывают в прессе.
– Говорил же я тебе – не верь всему, что читаешь. Но тебе не следует думать, будто я тряпка. Я безжалостен. По крайней мере, настолько, насколько нужно.
– Безжалостный, значит.
Притормозив в конце шедшей к дому дороги, Джон пристально посмотрел на Констанцию темно-карими глазами. Девушку охватило возбуждение, и она вспомнила, как сокрушительно он влияет на нее.
– Совершенно беспощадный.
«Джон Фейрвезер точно знает, что именно он делает в тот или иной момент. Даже когда целовал меня, – подумала девушка. – Пожалуй, мне не следует об этом забывать».
Глава 5
Вернувшись в кабинет Джона, Констанция решила изучить издержки казино. Они вполне ожидаемо оказались большими. В них встречались незначительные странности, но в целом не было ничего из того, что она видела в других преуспевающих компаниях.
Около шести она вышла из кабинета, собираясь отправиться отдыхать и радуясь тому, что на работу придется потратить еще только пару дней. «Я уже почти все проверила, – думала она. – Так что мы с Джоном наверняка с радостью разойдемся в разные стороны».
Едва она подумала о Джоне, как увидела его – он шел по коридору в сторону лифта. Сердце Констанции подступило к горлу, хотя умом она прекрасно понимала, что это глупо.
– Добрый вечер, – произнесла она, проходя мимо Джона.
– Констанция, – произнес он, разрывая ее сознание на куски, – пойдем со мной вниз, посмотрим, что там происходит. По вечерам у нас настоящий час пик. Любое место лучше изучать тогда, когда там много народа.
– Нет, спасибо. Мне нужно вернуться в отель.
Пока Констанция старалась сосредоточить взгляд на дальнем конце коридора, Джон прошел мимо нее и нажал на кнопку вызова лифта прежде, чем она успела ему помешать.
– Ты предпочитаешь отдых работе, в то время как тебе следует изучать всю подноготную нашего бизнеса. Констанция, я просто в шоке.
Девушка пристально уставилась на него, стараясь защитить себя.
– Меня интересуют только ваши документы, – ответила она.
Джон приподнял бровь:
– Полагаю, ты очень недобросовестно относишься к своим обязанностям. Наверняка Бюро по делам индейцев хочет выяснить о нашей работе все, что возможно. Я бы не удивился, если бы они запросили полный доклад о каждом, кто здесь трудится.
– Для этого им придется нанять частного детектива. А я бухгалтер.
В этот момент пришел лифт, и Констанция нырнула внутрь. Она не сомневалась, что Джон последует за ней. Его близость как-то странно влияла на температуру ее тела. По неизвестной причине она истекала потом. «Возможно, в составе ткани моей новой блузки слишком много синтетики», – решила она. Девушка почувствовала, что в ее брови застряла капля пота, и поторопилась стряхнуть ее. Она не хотела, чтобы Джон догадался, насколько сильно его присутствие влияет на нее.
– Ты видела казино только днем, когда оно почти пустое. Тебе действительно следует взглянуть на него вечером. Это лучший способ понять, как мы ведем бизнес.
Джон был совершенно прав. Если бы Констанция была собственной начальницей, она попросила бы себя остаться. «Неужели мое неуместное влечение к Джону Фейрвезеру помешает мне выполнять свою работу?» – подумала она.
– Хотя, полагаю, ты права. Ты не должна сопровождать меня. Не хочу тебя беспокоить.
Констанция заметила в его глазах хитринку, уже успевшую стать привычной.
– Наоборот, буду рада, – произнесла она.
Когда двери лифта открылись, девушка приготовилась к тому, что он положит ладонь ей на спину или возьмет за руку, но ничего этого не произошло. Джон жестом предложил ей выйти. Констанция сделала несколько шагов в направлении игровых залов. «Интересно, он смотрит на меня?» – спросила себя она и ответила, что у нее просто разыгралось воображение, чему нашла подтверждение, когда, обернувшись, увидела, что Джон уставился в дисплей своего мобильного телефона и пишет кому-то сообщение. «Ты не нравишься ему, Констанция. С какой стати? Он поцеловал тебя только потому, что сумел сделать это. Такой уж он человек», – решила она.
– Пойдем, возьмем тебе что-нибудь выпить.
– Нет! – запротестовала она настолько громко, что вынуждена была окинуть зал взглядом, чтобы убедиться, не испугала ли кого-нибудь.
Джон улыбнулся:
– В баре продается свежевыжатый сок. Леон делает превосходный коктейль из ананасового сока, кокосового молока и щепотки только ему известных специй. Совершенно безалкогольный.
– Звучит заманчиво, – ответила Констанция, решив, что кокосовое молоко, которого она прежде никогда не пробовала, точно ей не повредит.
Джон заказал два коктейля. Их принесли в больших стеклянных бокалах с эмблемой казино – изображением восходящего солнца. Джон поднял свой бокал и произнес:
– За тебя. Хочу, чтобы ты узнала о нас все и это тебе понравилось.
Констанция кивнула. Ей не следовало надеяться, что ей понравится все увиденное. Это отвлекало от поиска проблем. Она отхлебнула немного коктейля, оказавшегося превосходным.
