— Отец?!
Схватилась за грудь, без сил опускаясь на лежак. Человек в мундире кивнул в знак согласия.
— Именно. Но ничего обещать не могу. Только если он жив. Ну а если нет — не переживай. Наверняка родственники найдутся.
Вышел из помещения, что-то громко сказал, Алия не знала людской речи… Спустя минут пять дверь открылась, вошёл тот, старый служитель.
— Пойдём, девочка.
Всё? Куда её теперь? К счастью, никуда не повели, просто усадили за свободный стол, небольшой металлический паук притащил громадный поднос, полный пищи, аккуратно и безошибочно сгрузил всё на стол. Служитель, мягко нажав на плечи, усадил её на ужасно неудобный высокий стул.
— Ешь, девочка. Вон какая худая…
Осмотрелась. Все занимаются своими делами, никто не обращает на неё внимания. Несмело взялась за ложку, зачерпнула незнакомую, но, несомненно, вкусную еду, потому что запах от пищи был просто фантастическим, и её желудок болезненно сжался при одном виде пищи. Осторожно положила первую порцию в рот, едва сдержала возглас изумления. Как же вкусно! А это что? Мясо?! Не может быть! Но вот же оно! Рот чувствует все нюансы, все оттенки! Ей дали даже хлеб! Ещё тёплый, белый, с желтизной, тающий во рту. А это что? Неужели то самое, о чём она даже не мечтала? От напитка тёмного цвета исходит волнующий аромат. Неужели кофе? Им не жаль такой дорогой еды для Отродья Канона?! Опустила голову. Давясь слезами, торопясь ела. Эти… Люди… Лёгкое дуновение воздуха заставило поднять голову — на пороге стоял человек. Опять в мундире. Только не в чёрном. Как у того, что был в камере, а серого. Чуть прищурившись, человек внимательно смотрел на то, как Алия ест. Неприятно, но она выдержит. Человек, взглянув на неё, двинулся к тому служителю, что мог говорить на Высокой речи. Оба возбуждённо загомонили, начали что-то объяснять друг другу, потом тот, что в сером, резко повысил голос, и служитель вытянулся перед ним. Недовольно бормоча, двинулся в угол служебной комнаты, вытащил кучу листов писчего пластика, отдал серому. Он устроился на свободном месте, самописка замелькала по бумаге. Пока Алия ела, тот закончил писать, вернул уже заполненные листы служителю. Тот недовольно вздохнул, потом кивнул на неё. Человек в сером подошёл поближе, сел на стоящий напротив стул:
— Ты — Алия? Впрочем, чего там, никого кроме тебя тут нет… Поела?
— Да…
Она не знала, как обращаться к людям.
— Пошли.
— Куда?!
Испуганно сжалась. Неужели её продали кому то из людей? То-то служитель так недоволен… Человек окинул её непонятным взглядом:
— Надо тебя для начала в порядок привести. Не тащить же в таком виде по городу…
…А потом началась сказка. Самая настоящая… Едва они вышли из здания служителей закона, как человек мягко, но сильно, взял за предплечье:
— Не глупи только. Договорились?
— Д — да…
Кое-как выдохнула она из себя. Подкатил роскошный, никогда ей не виданный огромный глайдер с непонятными знаками на боках. Наверное, гербы Клана… Её усадили на поразительно мягкие подушки, человек устроился напротив неё, внимательно рассматривая девушку. Затем отдал распоряжение, и машина пришла в движение. Серый расслабился, затем спросил:
— Алия, сколько тебе лет?
— Двадцать один.
Кивнул:
— Всё сходится. Не волнуйся. И не делай глупостей.
— Да…
Толчок, когда глайдер опустился непонятно где. Двери распахнулись, в проёме появились человеческие девушки:
— Иди с ними. Не бойся.
Серый произнёс эти слова, не сводя с неё своих зелёных глаз. А её уже влекли куда-то внутрь роскошного здания…
…Алексей Сергеевич Кузнецов, брат императора Руси Сергея, задумчиво смотрел на дверь, из которой должна была выйти его дочь. Он был на службе, когда ему позвонил прокуратор Империи Толстиков, его старый знакомый и ошеломил невероятной новостью. Генанализатор показал, что нелегальный эмигрант из Кланов, случайно привезённый на Русь, оказался его родной дочерью. Сашка со своей молодой женой уже дома, ждут его, недоумевая, куда пропал отец. Супруга оборвала всю линию, разыскивая исчезнувшего мужа, а он сидит в роскошном косметическом салоне и ждёт, когда девушку — полукровку приведут в порядок… Двадцать два года назад он даже не думал, что подобное возможно. Что та странная саури, пойманная им в горах, осмелится родить от него. Но вот… Горько улыбнулся, вспоминая всё, что случилось тогда.
……Он сдёрнул стандартный мешок с головы захваченной в поиске саури и едва сдержался от возгласа восторга — мало того, что та была гражданской, так ещё и очень красивой. Тонкие черты идеального лица, припухлые губки, и испуг на личике. Понятно почему — ничего хорошего клановка не ждала. Да и не могла ожидать по большому счёту. Огромные глаза привычного для саури светлого серого цвета, коротко постриженные, но густые волосы пепельного оттенка, великолепная фигура, которой не скрывал и мешковатый комбинезон — хак армейского образца. Только вот выглядела девушка как-то странно. Немного мутные глаза, следы от непонятных пятен на щеках. От неё исходил чуть пряный запах, будивший в нём нечто тёмное, звериное… Алексей ожидал чего угодно, но только не тех чувств, которые мгновенно вспыхнули в его груди. Какая же она… Неожиданно бережно поднял её с колен, затем усадил за стол. Уселся сам, даже чуть приглушил лампу, заметив, как та болезненно щурится от сильного света. Затем внимательно стал рассматривать девушку. Молодая. Лет восемнадцать, двадцать, может даже меньше. Видно, что только закончила школу. Каким ветром её занесло за линию фронта? Спросил на клановом наречии:
— Имя?
Она равнодушно отвернулась в сторону, монотонно, без малейших эмоций ответив:
— Зачем оно тебе, человек?
…По — русски она вряд ли говорит. … Отметил Рогов про себя.
— Для интереса.
— Лучше я останусь безымянной.
— Как пожелаешь.
Он сделал паузу. Затем произнёс:
— Ты знаешь, что тебя ждёт, саури?
Она равнодушно пожала плечами.
— Одно из двух, но в любом случае смерть.
И не лгала. Кузнецов видел, что она до смерти напугана, хотя и готова умереть Единственное, чего она боялась, что её пустят по кругу или сделают секс — игрушкой для солдат… Это мерзко, и Алексей такое у себя в подразделении запрещал категорически… Впрочем… Он усмехнулся, заставив саури побледнеть:
— Тебе, конечно, этого не хочется?
Она вновь пожала плечами и тем же монотонным тоном ответила:
— Каждому хочется пожить подольше. Но, похоже, моя дорога закончится здесь. Давай, делай своё дело, человек. Не стоит затягивать.
