– То есть… – Алексей настолько не ожидал подобного поворота в разговоре, что с трудом верил услышанному, – вы хотите сказать, что Женя был с… с бодуна?! И поэтому он не справился с управлением?!
– А как еще объяснить? Молодое вино, да после всего выпитого… Женя утром собрался в город за покупками, хотел устроить для меня и некоторых наших друзей пикник. Вернее, пикник собирался устроить я, у меня все уже было – и мясо, и овощи, и вино, но Женя очень щепетильный, он обязательно хотел что-то сам купить… Я ему сказал: «Женя, вернись в кровать, проспись, не искушай судьбу». И как в воду глядел… Но он разве послушает! Хоть мы и друзьями стали, но Женя – авторитет для меня непререкаемый, по возрасту и по положению. Учитель ведь. Я не смог настоять…
Алексей опешил. Он поверил голубиному письму, поверил в то, что ДТП подстроено, а тут ему предлагают банальную пьянку в качестве объяснения?!
– То есть вы, Алан, не предполагаете никакого другого объяснения происшествию?
– А что же еще? – Голос Бицаева напрягся.
– Вы сами не видели, что случилось? Вас не было на месте ДТП, я верно понял? Вы в это время где находились?
– Не верите мне, – усмехнулся Алан Бицаев. – Ну да ладно. На вашем месте я бы и сам никому не поверил. С момента Жениного отъезда я находился дома, мясо мариновал для шашлыка, который мы вечером собирались жарить на пикнике у озера. Мне помогали жена и дети. Взрыва я не слышал, он произошел довольно далеко от нашего поселка, а в доме у нас людно и шумно. Свидетелей пожара не оказалось, машины здесь у нас редко проезжают, дорога ведет лишь в поселок. Да и то с шоссе дно пропасти не увидеть. Но взрыв привлек к себе внимание моего соседа, он как раз возвращался к себе домой. Это случилось около одиннадцати утра. А Женя выехал от меня в десять. Он не любил рано вставать, у него будто комплекс был по отношению к студенческим годам, когда не удавалось выспаться, и он всегда устраивал свои дела так, чтобы раньше девяти не просыпаться… В полиции сказали, что, судя по тому, до какой степени все выгорело, ДТП случилось не меньше чем за тридцать – сорок минут до взрыва.
– Машина у вас была с газовыми баллонами, Маша сказала… А какой модели, если не секрет?
– «Ауди А6», трехлетка. – Алексея позабавило слово «трехлетка»: так о лошадях говорят. – Газово-баллонное оборудование я устанавливал сам. То есть не сам – в мастерской, конечно.
– Алан, а вам не приходила мысль, что кто-то мог намеренно повредить вашу «Ауди»? Испортить тормоза или что-то еще? Ночью, к примеру, когда вы все крепко спали после празднования дня рождения дочери… Машина у вас в гараже обычно стояла?
– Если я правильно вас понимаю, вы намекаете, что кто-то хотел Жениной смерти?
– Не намекаю. У меня нет оснований так думать. Просто проверяю на всякий случай, могло ли подобное случиться. Я не из полиции, клянусь, но мое логическое мышление требует ответов.
– Ладно, я не против, у меня тоже вопросы… В гараж я «Ауди» редко загоняю… загонял. Только если дождь. Обычно она стояла во дворе перед домом. Двор окружен забором, хотя перебраться через него можно. Но никто бы не подумал ко мне лезть, и знаете почему? Потому что у меня две кавказские овчарки, у соседей тоже собаки – шум бы подняли. Да и покусали бы чужака.
– Что ж, спасибо, Алан. Извините, что задавал неприятные вопросы.
– Да какие дэла, дарагой, – запустил снова кавказский акцент в свою речь Алан Бицаев, – всэгда рад памочь харошему человэку!
Алексей отключился и посмотрел на ассистента.
– Как там твоя шалава поживает? – поинтересовался тот.
– Шала… А, интуиция! Обалдела, потеряла дар речи, пребывает в полной прострации. А ты что скажешь?
– Не знаю, – покачал Игорь головой. – Насчет бодуна вышло убедительно. И полиция небось свидетелей – участников попойки – опросила. Представить, что все они в сговоре, не то чтоб совсем невозможно, но сложно.
– Может, мы ошиблись в выводах насчет письма? Я счел, что на такие сложности с его доставкой Маше мог пойти только человек, который действительно имеет основания считать, будто Донникова погубили.
– И я с тобой согласился. Мы рассудили логично и психологично, как ты любишь выражаться.
– Однако помнится, мы еще говорили о том, что Автор Письма мог неверно интерпретировать некую информацию, в силу чего сделал неправильный вывод. И этот вариант пока никто не опроверг. К тому же мы совсем не затронули гипотезу, что он просто любитель теории заговора.
– Кис, ты расстроился, вижу. Но подумай, пьянка пьянкой, однако она не исключает вероятность чужого присутствия на дороге. Представь, что Автор Письма прав. В этом случае, помнишь, я говорил, что могли вывести из строя либо машину, либо водителя, академика. Но тогда я не знал про Адыгею. Там горы, и это дает нам еще одну возможность: его кто-то подстерег на горной дороге. Выскочил из-за поворота, напугал, вынудил свернуть… Когда на тебя мчится машина, ты уклоняешься от нее инстинктивно – раньше, чем сообразишь, что уклон твой ведет в пропасть… Как ты считаешь?
– Или злоумышленник ударил в «Ауди» Бицаева. Это сложнее, водитель должен был иметь мощную машину – более мощную, чем «Ауди А6», а она отнюдь не малышка, – чтобы не потерять управление и самому не слететь с обрыва. Но заметь: в обоих случаях – напугал ли этот человек академика или столкнул его – он должен быть асом. Профи. Давай-ка посмотрим спутниковые снимки на Гугле.
Игорь сходил к машине и вернулся с ноутбуком. Сыщики уселись за столом в кухне, включили комп. Алексей продиктовал название поселка, где жил Бицаев, почерпнутое из старой записной книжки академика, Игорь ввел данные в окошко поиска.
– Что ты хочешь там увидеть? – спросил он шефа.
– Тот, кто отправил академика в пропасть, должен был поджидать его на дороге. Он откуда-то знал, что Донников поедет по ней в данный день и данное время, – но пока не будем зависать над этим аспектом. Для начала я хочу убедиться, что убийца чисто физически мог где-то прятаться, подстерегая жертву. От этого зависит жизнеспособность нашей гипотезы.
– Не понял.
– Ну, смотри: по словам Бицаева, академик выехал от него в десять утра. А около одиннадцати раздался взрыв, который услышал его сосед, возвращавшийся домой. Сосед, видимо, вышел из своей машины, посмотрел вниз – и увидел горящий остов. Он и вызвал полицию, надо думать. Полиция, осмотрев место происшествия, установила, что до взрыва машина уже горела, и долго, поскольку выгорело все: и тело, и железо… Это заняло как минимум полчаса – так сказали Бицаеву. Около одиннадцати – будем считать, что это без десяти одиннадцать. Теперь отнимем полчаса пожара – итого десять двадцать утра. Но машина, скорее всего, загорелась не сразу… Она вообще не должна была загореться, даже после мощного удара, но мы теперь знаем, что Бицаев отдавал «Ауди» в мастерскую для установки газобаллонного оборудования, то есть в нутро машины залезали наши «умельцы»…
