Ленин был чрезвычайно несдержанным человеком. Вы никогда не задумывались, как он характеризовал своих противников или оппонентов внутри партии? Напрасно. Но никогда не поздно наверстать упущеное. Вот вам примеры лишь из трех томов Полного собрания сочинений «великого гуманиста ХХ века»: «мерзавцы», «свиньи» «тупицы», «проститутки», «грязные натуришки и мещанские сволочи», «паскуды», «тупоумы», «презренные дурачки», «навозные кучи», «щенок», «олух», «осел», «пакостник», «гнилое яйцо», «негодяй и пустозвон», «паразит помойной ямы», «поганое стойло», «зверек»… Так что Зиновьев с Каменевым еще легко отделались. Могли бы много нового о себе узнать.
Петроградские газеты – одно из самых удивительных явлений в 1917 году. Потенциальный приход к власти ленинской партии обсуждают все кому не лень. Это может свидетельствовать либо о невиданных в мире демократических преобразованиях в обществе, либо о полном крахе всего государственного аппарата. В нашем случае, безусловно, речь идет о коллапсе власти в стране. Доходило до абсолютного абсурда. Например, чиновник мог позвонить на квартиру Ленина и поинтересоваться, где сейчас вождь большевиков. И услышал бы в ответ, что Владимир Ильич в городе, готовит революцию. И при этом речь не идет о немедленном аресте лидеров партии. Каменев и Зиновьев, Ленин и Троцкий, Свердлов и Дзержинский на свободе и заняты разработкой восстания. Поразительно: большевики не скрывают своей цели – приход к власти через свержение правительства и установление диктатуры пролетариата. Делают все максимально открыто. Но они не арестованы за антигосударственную деятельность. Члены ленинской партии активно пользуются немощью власти, и с каждым днем их выступления на многочисленных митингах становятся все более радикальными и все более откровенными.
Троцкий Л.Д. Создатель Красной армии
Миллионы советских людей в школах подробно изучали историю Великой Октябрьской социалистической революции. Относились к этому как к малоприятной обязанности. Именно поэтому мало кто обратил внимание на один важный нюанс: внезапное исчезновение Ленина. Вечером 20 октября он еще есть, а в следующий раз появляется в поле зрения уже вечером 24 октября. На три дня он выпадает из революционного процесса. И не следуют пространные статьи, воззвания, письма и записки членам Центрального комитета. Ответ будет невероятно простым. Дело в том, что 21 октября восстание уже, по сути, и не требовалось. Власть и так перешла к партии. Как это так? – возмутится мой читатель. – А как же залп крейсера и штурм Зимнего дворца? Или большевикам совсем нечего было делать? Вы не спешите, сейчас я объясню про 21 октября, и вы взглянете по-новому на привычную вам с детства картину революции.
Итак, в тот самый обычный день бюро Военно-революционного комитета Петрограда под управлением Троцкого объявило, что без его ведома теперь никому оружие выдаваться не будет. Больше того: во все воинские части гарнизона немедленно отправляются комиссары для осуществления контроля за этим решением. Вы поняли, в чем суть дела? Это самое бюро действовало от лица всего Петроградского совета, но почти на 90 % состояло из большевиков. Оставшиеся позиции, без какой-либо возможности заблокировать не нравившиеся им решения, занимали эсеры.
Комиссары прибывают в воинские части и объявляют указ Военно-революционного комитета. Солдаты встречают его с исключительным равнодушием, а в некоторых частях даже с заметным облегчением. Можем не то что не выдавать никому оружие, а вообще передать его вам. И делайте с ним что хотите. А это означает смену власти в стране. Потому что Временному правительству уже просто нечем будет отбиваться от большевиков. Даже если найдутся желающие его защищать – чем их вооружать, кроме лозунгов и призывов?
Троцкий оставил воспоминания о тех событиях. Изумительная книга, которая прекрасно отвечает на многие вопросы. Давайте вместе посмотрим, о чем же пишет творец той самой Октябрьской революции: «Буржуазная печать дико выла от ненависти и страха. Горький, основательно забывший свою песню о соколе, продолжал пророчествовать в «Новой Жизни» о близком светопреставлении».
Вдумайтесь в эту картину мира: Керенский продолжает сыпать бессмысленными уже призывами, в опере все так же дают «Евгения Онегина», романтичные гимназистки продолжают увлеченно спорить о Мережковском и Гиппиус, офицеры в ресторанах все еще обсуждают гибнущую родину… А власть уже незаметно для обывателя оказалась в крепких руках ленинской партии. Без всяких дополнительных усилий.
22 октября Троцкий собирает очередной масштабный митинг большевиков. Лев Давидович превосходит сам себя. Это была одна из лучших речей в истории мировой политической мысли. Троцкий раздает многочисленные обещания. Землю – крестьянам, фабрики – рабочим, свободу для всех, отмену смертной казни. Каждый пункт сопровождается абсолютной поддержкой всех присутствующих. Особый восторг вызвал тезис, что только большевики способны довести русскую революцию до логичного итога: победы союза рабочих и крестьян и установления долгожданной диктатуры пролетариата. То есть пройдет немного времени, и стержень революции получит в свои руки все богатства страны. Пролетариат построит новую прекрасную жизнь, к бессильной зависти мировой буржуазии.
Петроградские реалии были таковы, что с утра 22 октября без печати Военно-революционного комитета ни один документ не считался действительным. То есть Временное правительство пока продолжает функционировать, только это уже никого не волнует. Министры правительства Керенского ситуацию никак не контролировали и повлиять на действия большевиков не способны. Не говоря уже о том, чтобы как-то противодействовать ленинской партии. Керенский даже в эмиграции не понял главного: еще за три дня до того самого легендарного 25 октября все уже было кончено. Смолкли скрипки, и в зале погас свет. Уже тогда Александр Федорович мог спокойно собирать чемодан и начинать обживать какую-нибудь страну в качестве политического эмигранта.
И только Ленин в этот момент находился непонятно где. В Петрограде происходят важнейшие события. Требуется революционная охрана порядка. Матросы без всякой суеты занимают ключевые городские объекты. Прибывает поезд на Балтийский вокзал – а там революционные массы. Идет чиновник на работу в министерство – и там уже сторонники большевиков. Гуляют влюбленные по мосту – а на нем охрана, подозрительно на них смотрит: не контра ли? Захочет кто-то денег снять в банке – так и там уже революционные солдаты за процессом наблюдают. Всюду превалирует красный цвет.
Если где-то все-таки еще находились солдаты, верные Временному правительству, их разгоняли. Без использования оружия, что характерно.
Два комиссара заняли Центральный телеграф без сопротивления. Никакой стрельбы по политическим мотивам в городе не было зафиксировано. Петроград жил своей привычной для той эпохи беспокойной жизнью. И только про Ильича ничего не слышно. В многочисленных воспоминаниях участников событий на эту тему нет ни слова. Там все больше про Ленина в свете 25 октября сообщается потомкам в назидание.
