— По-моему, он действительно хочет помочь, — быстро сказала Джесс. — Бидди их всех мучает, и он нам скажет, когда ее не будет дома, и мы заберем зуб.
— А как мучает-то? — недоверчиво спросил Мартин.
— Невидимыми Штучками, — ответила Джесс.
— Щас, — усомнился Вернон.
— Чары на ее задней двери были такие же! — напомнил Фрэнк. — А ведь еще как больно! Надо ему верить. Это наш последний шанс вернуть зуб.
— Что да, то да, — согласился Вернон. — Ладно, Громила, верю. Только без фокусов.
— Если бы тебя так припекло, — обиделся Громила, — ты бы никаких фокусов не смог при всем желании!
— А поделом тебе, — безжалостно отозвался Вер-нон. — Зато теперь ты понимаешь, каково Сайласу.
— Мы не хотели, чтобы это с ним приключилось, сам знаешь! — возразил Громила.
— Громила, — вмешалась Джесс. — Иди и следи за Бидди. Мы тебе верим. А мы сами пойдем на Мельницу и будем искать Дженнино наследство.
— Эй, слушай! Ты случайно не знаешь, куда Бидди его спрятала, а, Громила? — осенило Фрэнка.
— Что спрятала? — не понял Громила.
— Изумрудное ожерелье, — пояснила Джесс. — Ведь тебя же, в конце концов, отправили мешать нам его искать.
— Ничего она нам не говорила! — снова заорал Громила. — Ни слова, охра-зеленка! Но если я его увижу, то раздобуду и вам отдам! Че-слово!
Это обещание произвело должное впечатление даже на Мартина и Вернона. Пока Фрэнк снимал наконец объявление, а потом они с Джесс бегали за куртками и вернулись на тропу вдоль огородов, Мартин и Вернон обращались с Громилой, можно сказать, вежливо. Когда они отправились в путь, заморосил дождик. Громила ругнулся. Он перелез через забор и побрел по огородам к Биддиной хижине, а все прочие глядели ему вслед.
— Все-таки я ему не доверяю, — сказал Мартин.
— Придется, — пожал плечами Вернон. — Из-за зуба.
Трава вдоль забора зашелестела. Все посмотрели туда. За Громилой, прижимаясь к земле и поводя ушами, припустила вдоль капустной грядки Биддина кошка.
— Ее кошка! — воскликнул Вернон.
— Она была у нас в саду, — произнесла Джесс.
— За ним побежала, — сказал Вернон. — Ох, не нравится мне все это…
Никому это не понравилось. Все поежились и затопали под дождем к дороге. Едва они дошли до угла огородов, трава снова зашелестела. Вернон подобрал с земли камень. Они прокрались к забору, изготовясь на сей раз проучить мерзкую тварь.
Это оказалась вовсе не кошка. Это был Стаффорд Бриггс. Он прятался в высокой траве и с виду казался даже несчастнее Громилы. Коленками он встал в аккурат в заросли молоденькой крапивы, но даже не заметил этого. И глаз он не поднял. Наверное, думал, что его не заметят.
— Ничего себе, — удивилась Джесс. — Стаффорд.
Стаффорд медленно поднял голову и, обнаружив, что через забор на него глядят четыре лица, не на шутку перепугался.
— А ну синейте отсюда! — взвизгнул он. — Оставьте меня в покое!
— Все нормально, — заверил его Фрэнк. — Этих Штучек никто, кроме банды, все равно не видит.
— Чего? — оторопел Стаффорд. — Ты их что, не видишь?
Четыре головы отрицательно покачались.
— Но у меня же прямо на носу одна сидит! — воскликнул Стаффорд. — Правда не видите?
— Не видим, — ответил Вернон. — Стаффорд как Стаффорд. Такое же чучело, как всегда.
Стаффорд выпрямился. Он так обрадовался, что даже не обиделся на Вернона.
— Точно?
— Железно, — успокоила его Джесс. — Громила обещал помочь нам вернуть зуб. Ты как?
— А что я? — проныл Стаффорд. — Я ничего не могу! Мы из-за этого даже обедать не пошли! Мама нас убьет! — Тут Стаффорд словно бы что-то вспомнил и спросил: — Кевина не видали?
Джесс увидела, как Мартин и Вернон переглянулись.
— Нет, — сказали они.
— Нет, — повторили Джесс и Фрэнк. — А почему ты спрашиваешь?
— Да так просто, — отозвался Стаффорд с убитым видом. — Мне мама голову оторвет, когда я вернусь. Слушайте, увидите Кевина — скажите ему, что все нормально и можно идти домой, ладно?
Они пообещали непременно так и поступить и пошли дальше, предоставив Стаффорду стонать, бормотать что-то себе под нос и собираться с силами, чтобы встать. Когда они отошли настолько, чтобы Стаффорду не было их слышно, Фрэнк спросил Мартина:
— А что с Кевином-то?
— Мы из-за этого опоздали, — сообщил Мартин.
— Отчасти, — уточнил Вернон. — Похоже, он опять ватчаня. Пришел к нам с фингалом под глазом и сказал, что к Сайласу. Не хотел говорить маме, кто он такой, вообще ничего не говорил. Она спросила у меня, а я соврал, будто не помню.
— А зачем? — удивилась Джесс.
— Он жутко боялся, — объяснил Вернон. — И притащил с собой целый мешок машинок и всякой всячины — сказал, для Сайласа. Было бы несправедливо его не пускать. Ну, в общем, пустили его к Сайласу, а Сайлас его, конечно, узнал, но щеку у него так раздуло, что он говорить не может. Так что все обошлось.
— По-моему, — нравоучительно заметила Джесс, — фингал тоже на нашей совести. Мы же выдали беднягу Кевина, и это было как раз перед обедом. Ой, мамочки! За что ни возьмемся — все не так!
— Пока что ему ничего не грозит, — отозвался Мартин. — Миссис Уилкинс его жалеет. Но у нас же еще тетушка…
— А что тетушка? — удивился Фрэнк.
— Просто свихнулась на живописи, — сказал Вернон. — Хочет давать мне уроки. Хочет писать портрет Мартина. Ведьму на метле она хочет. Наверняка это все Бидди ее подучила. Чтобы следить за нами.
— Ой, мамочки! — испугалась Джесс. — А еще кошка! По-моему, это все связано!
— А потом, — добавил Мартин, — когда мы хотели уйти, то увидели еще и мистера Адамса — он шел к дороге, а с ним мы больше общаться уже не могли. Перемахнули через стену сада и до самого вашего дома неслись как угорелые.
— Бидди мобилизует все силы, — сказал Фрэнк. — Зачем?!
— А вдруг мы на верном пути и вот-вот ее прижучим? — предположила Джесс. — Вот она и перепугалась. Боится, что мы найдем ожерелье. А это значит, что на мельнице сейчас никого нет и можно спокойно поискать. Только представьте себе — вдруг мы уже сегодня раздобудем и ожерелье, и зуб? Вот будет здорово!
Глава 11
Когда они дошли до Мельницы, Фрэнки и Дженни выглядывали из окна тетушкиной спальни. Джесс заметила, что разбитое стекло заклеили оберточной бумагой.
