— Нет!
— Ревнуешь!
— Нет! Я не знаю, что такое ревность.
— Ну, ты много не знала до встречи со мной.
— Да. Я не знала, что такое настоящая наглость. Что ты там делаешь?!
Я явственно чувствовала чьи-то руки у себя за спиной.
— Осматриваю бант, — раздалось у самого уха. — Он так и манит. Как на подарке.
— Распаковывать не советую.
— Ты чего такая язва сегодня? Что случилось?
Я отошла на пару шагов. Ибо загребущие неуемные руки уже начали надоедать.
— Не надо хватать меня на виду у всех. Привлекаешь внимание.
— То есть, — медленно и с улыбкой спросил Брэнд, — ты надела высокие каблуки, короткое платье с бантом и черные ресницы, чтобы не привлекать внимание? Или, может, ты хотела привлечь внимание кого-то конкретного?
— Ага, Грант ничего, — задумчиво протянула я. Но, к сожалению, не удержалась и фыркнула.
— За такие шутки, Дженни, надо наказывать.
Я сделала вид, что не услышала последней многозначительной фразы.
— Дженни, хватит на меня дуться. Расслабься, это же праздник.
— Брэнд, ты мне так и не дал ответа на вопрос, когда меня отвезут домой. Я хочу знать.
Он вздохнул, да так тяжело, будто я спросила что-то совершенно непонятное. Так родители вздыхают, когда дети просят объяснить, как работают их лэптопы.
— Когда ты хочешь поехать?
Настал мой черед молчать. Потому что сказать «завтра» язык не поворачивался. Но если не после праздника, то когда? Сколько можно тянуть необходимое возвращение домой?
— Вот почему ты такая упрямая?
Осторожный поцелуй в шею совсем сбил меня с мысли.
— Не хочешь ведь. Спросил, когда поедешь, жмешься ко мне и молчишь. А сказать, что хочешь остаться, гордость не позволяет, да? Ну ладно. Не хочешь, не надо. Поедешь завтра днем, как раз отходит корабль. Изменение маршрута я уже давно ввел на этот рейс, чтобы забрать тебя. У тебя есть шанс, Дженни. Чуть больше суток. Чтобы передумать. А я тебя буду старательно уговаривать.
— У меня есть бабушка, Брэнд, — сказала я. — Ее бросить я не могу, она — вся моя семья. Как для тебя Артен и Миранда. Она меня вырастила. И сюда ее привезти, если я вдруг захочу остаться, я тоже не могу. Потому что у меня нет работы, места в вашем мире, жилья. Так что меня не переубедить. Я поеду. Спасибо.
— Это мы посмотрим. — И еще один поцелуй, а вдоль позвоночника пробежала дрожь. — У меня есть для тебя подарок.
— Какой? — Я не сдержала любопытства.
— Увидишь после того, как я поздравлю дочь, и после того, как потанцуешь со мной. Потом поднимемся наверх.
— Что? — Я рассмеялась. — Нет. Мне не настолько интересно.
— А что, если я покажу тебе, что он вот здесь. — Брэнд достал из кармана брюк небольшой бархатный мешочек.
Вообще я была равнодушна к украшениям, и подаркам в частности, но то ли сыграла роль атмосфера вечера, то ли еще что. Смертельно хотелось узнать, что такое там придумал Брэнд, хотя голова понимала — наверняка это обойдется мне новым стрессом.
— Вот видишь, любопытная моя, ты уже почти согласилась. — Брэнд выпустил меня из объятий, взглянув на часы. — Пора поздравить Миранду. Потом танец — и я весь твой. — Он сделал вид, что задумался. — Ну или ты — моя…
Жеста, который я ему исподтишка показала, он уже не видел — шел в центр комнаты. Ох и непростой будет вечер. Надо было нарядиться в чехол от этого платья! Небось глаза у Брэндона Эко при виде меня горели бы меньше.
Народ расступился, пропуская его в центр. Жестом Брэнд поманил Миранду, и та, довольная, раскрасневшаяся, встала рядом. Они были очень красивые, оба высокие, яркие. Брэнд, в серой рубашке и черных брюках, выглядел официально, но небрежно. На шее виднелись края татуировок, которые я до сих пор не рассмотрела. Благодаря коротко подстриженным волосам мужчина выглядел моложе. Миранда, красивая и легкая, сияла на своем празднике. Рядом с ней держался Грант, с лица которого не сходила улыбка. Мне на миг показалось, что на этом празднике я была лишней.
Брэнд поздравлял дочь, рассказывая об ее успехах. Ни слова — о болезни. Только пожелания и… объявление о помолвке.
— Через два года Миранда выйдет замуж за Гранта Тетта. Я даю официальное разрешение на заключение помолвки.
Когда аплодисменты стихли, Брэнд добавил:
— Добро пожаловать в семью, Грант.
Грант улыбался, обнимая Миранду за плечи. Красивая пара. Я перестала что-либо понимать в их возрастах, традициях и законах, так что просто радовалась. Грант спас Миранду, потом женился… Довольно романтичная и красивая история красивой девушки. А у меня что? Ткнул восемь лет назад электрошокером, отобрал печень и не пускает на Землю. Шикарная романтическая история. Вернусь домой, продам сюжет какой-нибудь писательнице из тех, что кропают по тройке романов в год. Так сказать, урву свой кусочек славы.
Пока я размышляла, как мне будут переводить деньги за новое слово в романтике, ко мне подошел Брэнд и, не спрашивая разрешения, увлек в центр зала, где Миранда уже обнималась с Грантом. К слову, тот вел себя как настоящий джентльмен. Или просто папаши боялся.
— Мой танец, — сообщил мне Брэнд.
Потом махнул парню, отвечавшему за музыку. Мелодию я узнала сразу и даже растерялась. У них есть вальс?
Вальса не было, но танец был очень похожим. Если расслабиться и предоставить Брэнду вести, можно даже не спотыкаться и не наступать ему на ноги. Наверное, это больно — каблуки-то высокие.
Да, в юности я занималась танцами, но это не значит, что умею танцевать. Все мое достижение — умение закинуть ногу за ухо или сесть на шпагат. Абсолютно бесполезные умения.
Старая песенка, очень старая, из старого мультика про сбежавшую принцессу. Но красивая. Миранда явно улучшила качество звука. Мелодичный женский голос пел и пел, мы танцевали, вокруг нас — еще какие-то пары. Но Миранды с Грантом не было, те куда-то пропали.
— Танец заканчивается.
Все это время Брэнд смотрел прямо на меня, а я — куда угодно, но не на него.
— Заканчивается, — подтвердила я.
— И что дальше?
— А что? — Я пожала плечами. — Праздник. Что может быть дальше?
— Мы можем уйти наверх. Миранда, Артен и Грант обо всем позаботятся. Мы можем отпраздновать вдвоем. Неужели ты не хочешь провести этот вечер со мной? Возможно, это последний вечер, когда мы видимся.
— А ты не думаешь, что не проводить этот вечер вдвоем намного проще для всех?
Я не надеялась, что смогу ему что-то объяснить. Брэнд уперся рогом и не слышал никаких моих аргументов. Да они и мне-то казались надуманными и больше продиктованными страхами, нежели реальными причинами. Но тем не менее это были аргументы. А он их слушать не хотел.
