– Со мною всё в порядке, – угрюмо повторила Люси.
– Отлично. Билл Трэверс жаловался, что ты загнала единственного свидетеля в деле о похищении Кейт Маклафлин до смерти. Это так?
– Этот человек был водителем Майкла Маклафлина. Я гналась за ним пешком. На место я приехала, чтобы последить за его домом до приезда группы быстрого реагирования. Он зашел в магазин, в котором была и я, и увидел, как подъехала группа. У них были включены мигалки.
Уилсон осуждающе поцокала языком.
– Он выбежал через задний ход, – продолжала ее дочь. – Я крикнула группе и побежала за ним. Он слишком быстро бежал вниз по холму, не смог остановиться и вылетел на дорогу.
– Тебе придется написать отчет об этом происшествии, – сказала сидевшая перед ней женщина, внимательно посмотрев на дочь.
– Слушаюсь, мэм, – ответила мисс Блэк.
– И доешь наконец свой сэндвич.
– Слушаюсь, мэм. – Люси не смогла удержать улыбку.
– Тебе не следовало бежать за Куином в одиночку. И не следовало ездить одной к Брайс – Том Флеминг мне все рассказал.
Девушка попыталась ответить с полным ртом, но мать заставила ее замолчать, подняв руку:
– И хватит об этом. Я указала Трэверсу на то, что ты была первой и покамест единственной, кто добыл достаточно серьезные улики по делу Кейт Маклафлин. Если Трэверс сможет напрямую связать Куина с похищением девочки, то расследование обретет наконец хоть какую-то понятную цель. Куина ты не убивала. Ты виновата в его смерти не больше, чем тот баран, который не выключил мигалки перед его домом.
– Спасибо, – тихо сказала сержант.
– Однако не забывай, что ты сотрудник ОЗУЛ, и постарайся держаться именно в этих рамках.
Люси кивнула.
– А что по поводу девочки, которую ты нашла? – спросила миссис Уилсон.
– Ничего.
– А правду говорят, что ты провела с нею ночь в больнице? – поинтересовалась помощник начальника полиции.
Ее дочь так и не смогла понять, чего в ее словах было больше: восхищения или осуждения. Она сделала глоток чая и решила промолчать.
– Как себя чувствует Джим? – задала Уилсон следующий вопрос.
Такое изменение темы разговора заставило Люси насторожиться.
– Они оставили его в больнице, – ответила она. – Он совсем запутался. Иногда даже меня не узнает.
Ее мать кивнула, расправила пакет и собрала в него все хлебные крошки. Встав, она стряхнула крошки с рук. Люси решила, что этот жест означает, что ей пора уходить, поэтому тоже встала и отряхнула руки:
– Спасибо за сэндвич.
– Не стоит. Отправляйся домой и выспись сегодня в собственной постели. – Женщина подошла к своему столу и открыла лежавшую на нем папку.
– А кто такая Джанет? – спросила Блэк, остановившись на пороге.
Ее мать побледнела, затем долго надевала очки, чтобы скрыть выражение своего лица.
– А почему ты спрашиваешь?
– Отец постоянно называет меня Джанет. Кто она?
– Никто. Наверное, у него в голове все перепуталось.
– Когда я назвала это имя, было видно, что оно тебе знакомо. Пойми, я давно уже не ребенок. Кто такая Джанет?
– Это девушка, которую твой отец знал, когда был еще сержантом.
– А почему же тогда он никак ее не забудет?
Выражение лица ее матери сказало Люси все, что она хотела узнать.
– Об этом тебе лучше всего спросить у твоего отца, – отчеканила мисс Уилсон.
– Но ведь ты знаешь, что это невозможно! – взорвалась сержант и мгновенно пожалела об этом. – Как ее звали?
– Джанет.
– Ты что, не знаешь ее фамилию?
Ее мать покачала головой. Она сидела, уставившись в папку у себя на столе, и избегала поднимать глаза на дочь.
– А где она жила? – не отставала мисс Блэк.
– Где-то в Дерри. Как мне помнится, она была связана со службами социального обеспечения. – Уилсон посмотрела на Люси. Черты ее лица опять затвердели, а губы сжались. – Она была одним из информаторов твоего отца. Давно. Еще перед нападением на наш дом. Перед тем, как все… пошло под откос.
Девушка готова была поклясться, что увидела в глазах матери настоящую боль, когда та произносила последнюю фразу.
– Мне надо работать, Люси. Отправляйся домой, – велела миссис Уилсон.
Глава 21
Когда Люси вошла в палату, отец дремал. Помимо раны, которая появилась у него при падении, под его правым глазом теперь была видна глубокая царапина с двумя стежками посередине. Мисс Блэк откинула одеяло и увидела, что руки старика тоже покрыты царапинами.
Девушка вышла в коридор. Она открывала каждую дверь на своем пути и заглядывала внутрь, пока наконец не обнаружила санитара, высокого мускулистого мужчину, которому на первый взгляд было около тридцати лет.
– Что случилось с моим отцом? – твердым голосом спросила она.
Мужчина приложил палец к губам, кивком указав на пожилую женщину, лежавшую на кровати.
– Пожалуйста, подождите меня там, – сказал он, указывая на коридор.
Через несколько минут санитар вышел из палаты, подошел к диспенсеру с дезинфицирующим раствором и направился к Люси, по дороге втирая в руки гель с резким запахом спирта.
– Я был бы вам благодарен, если б вы не беспокоили наших пациентов. Особенно когда мы стараемся поудобнее их устроить, – заявил он.
– Что случилось с моим отцом? – Сержант оперлась одной рукой на стол, изо всех сил пытаясь сдержать свой нарастающий гнев.
– А вы кто?
– Джим Блэк – мой отец. И у него громадный синячище под глазом. Так что с ним случилось?
– Он сегодня упал с кровати. Пришлось зашить рану.
– Понятно. А связаться со мною вы не сочли нужным?
– Речь идет только о двух стежках, Джанет.
– Меня зовут не Джанет, – с трудом проговорила Люси сквозь сжатые губы.
– Прошу прощения. Он весь день вспоминал какую-то Джанет; ну, я и подумал, что вы – это она.
Мисс Блэк не смогла придумать никакого достойного ответа. Не могла же она сказать санитару, что отец вспоминает свою секретную сотрудницу, которую он знал лет двадцать назад. Кроме того, она не хотела, чтобы посторонний человек почувствовал, что она ревнует отца к этой Джанет.
…– К сожалению, это все его болезнь, – сказала ей Маргарет Холл, когда они сидели за чаем после того, как Люси зашла проведать Элис. – Он ведь не отдает себе отчета в том, что говорит. Поэтому не стоит все это принимать так близко к сердцу.
– Я знаю, – ответила мисс Блэк.
