– Мы оба знаем, что я могу заняться горячим сексом с тобой в любое время, mia bella, – протянул он. – Но я предпочитаю дождаться того момента, когда ты признаешь, что я – единственный мужчина, который сводит тебя с ума.
Разозлившись, она схватила подушку и ударила его.
– Твое эго просто не знает границ!
Рассмеявшись, он забрал подушку у нее из рук и притянул ее к себе так, что ее голова оказалась на его груди. Он обнял ее, прижав к своему сильному телу.
– У меня большое не только эго, – прошептал он.
Несмотря на всю злость Изабель невольно улыбнулась. В начале их брака Константин часто поддразнивал ее и смешил. Они вместе хохотали, веселились. Что случилось с ними потом? Все пошло не так, как только они приехали в Каза-Селесте, где ее очаровательный, улыбающийся муж превратился в холодного незнакомца.
У Константина был восхитительный пентхаус в самом центре Рима с видом на Пьяцца Навона и ее знаменитые фонтаны. Проходя по квартире, Изабель вспоминала то, какой наивной девочкой она была три года назад, когда верила, что Константин отвечает взаимностью на ее безумную любовь к нему! Но правда заключалась в том, что она была лишь его очередной победой, и только ее беременность вынудила его жениться на ней. И она никогда не чувствовала себя комфортно, нося титул маркизы Де Северино, а после того, как потеряла ребенка, и вовсе казалась себе мошенницей.
И когда он провел ее не в спальню, а в ком нату для гостей, она решила, что это к лучшему, потому что все еще злилась из-за его заявления о том, что он может затащить ее в свою постель в любой момент.
– Я сохранил всю одежду, которую ты оставила тут два года назад, – сказал он, открывая гардероб и демонстрируя элегантные дизайнерские наряды, которые она надевала, когда сопровождала его на разные мероприятия.
По крайней мере, ей не придется сразу же отправляться по магазинам. Ведь они так и не заехали к ней домой за вещами.
Ее внимание привлекла ваза с желтыми розами, которая стояла на туалетном столике. Проследив за ее взглядом, Константин объяснил:
– Я попросил домработницу поставить их сюда, потому что я знаю, что желтые розы – это твои любимые цветы.
Изабель вспомнила, как после возвращения из свадебного путешествия он завалил их дом в Лондоне желтыми розами, и ее глупое сердце тогда забилось от счастья, принимая это за знак любви к ней.
– Ты помнишь… – прошептала она, почувствовав неожиданно, как ее глаза наполнились слезами. Чтобы взять себя в руки, она наклонилась к цветам, чтобы вдохнуть их нежный аромат. – Они прекрасны. Спасибо тебе.
– Возможно, мне не стоило говорить о том, что я в этом участвовал, зная твое нежелание принимать хоть что-нибудь от меня. Теперь ты, без сомнения, сразу выбросишь розы в мусорное ведро.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты оставила абсолютно все подарки, которые я тебе дарил, когда ушла от меня. Даже бриллиантовое колье, которое я подарил тебе на день рождения.
Она вспомнила изысканное украшение с бриллиантом в виде капли, которое он подарил ей. Им тогда нужно было ехать на ужин с одним из бизнеспартнеров Константина. Изабель предпочла бы отпраздновать свой день рождения тихо, может быть, поужинать в каком-нибудь пабе, но он настоял на шикарном ужине в ее честь.
«Только бриллианты самого высокого качества могут подойти моей жене», – сказал он, и ей показалось, что он выбрал такой подарок, только чтобы лишний раз продемонстрировать всем свое богатство.
– Это колье, должно быть, стоило тысячи фунтов. Я не могла чувствовать себя спокойно, нося такую дорогую вещь.
– Почему бы тебе не признаться честно, что ты просто не хотела принимать ни колье, ни другие украшения или одежду, что я покупал тебе, потому что ненавидела принимать что-то от меня? Ты обвиняла меня в том, что я отдалился, но, когда я пытался хоть как-то сблизиться, ты отталкивала меня.
– Я не хотела этих подарков, я хотела… – Изабель замолчала, отчаявшись убедить его в том, что материальные ценности ее не интересовали. – Я хотела, чтобы ты интересовался мной, как человеком, чтобы мы были равными партнерами в нашем браке. Но ты, похоже, считал, что если ты даришь мне дорогие вещи, то мне этого должно быть достаточно. Мои надежды и мечты не имели для тебя значения. Ты напоминал мне моего отца. Моя мама была прекрасной пианисткой, много лет назад у нее был шанс профессионально выступать с оркестром, но отец убедил ее, что она для этого недостаточно хороша. Он сказал, что она должна продолжать работать учителем музыки и не бросать работу ради глупой мечты.
– Но в нашем случае у тебя не было необходимости работать! Я в состоянии обеспечить тебя.
– Эти слова еще раз доказывают, как мало ты понимал меня. Я не хотела, чтобы меня обеспечивали.
– Твое стремление к независимости не помогло спасти наш брак.
– Наш брак ничто уже не могло спасти. Пойми, я себя чувствовала не в своей тарелке, когда ты дарил мне дорогие подарки. Ведь я была всего лишь секретаршей без гроша в кармане, которая подцепила себе мужа-миллиардера. Когда мы объявили о своей помолвке, то твоя помощница, Джули, не постеснялась перед всем офисом заявить, что я наверняка подстроила всю эту историю с беременностью, чтобы ты женился на мне.
– Почему тебя вообще заботило, что говорила моя помощница? Мы оба знаем, что ты забеременела по моей вине, – резко сказал он. – Ты же меня предупредила тогда, что не принимаешь противозачаточные таблетки, так что ответственность за предохранение лежала на мне. Но я был недостаточно осторожен.
Изабель почувствовала, как ее лицо заливается краской при воспоминании о тех прекрасных выходных, которые они провели здесь. Их страсть не поддавалась никакому контролю, и она вспомнила о том, что они не предохранялись, только потом, когда в смятении смотрела на вторую полоску теста на беременность и чувствовала себя совершенно убитой, представляя, как скажет своему отцу, что станет матерью-одиночкой.
– Джули была права, считая, что ты женился на мне только из-за ребенка. Но когда она заявила об этом во всеуслышание, я чувствовала себя такой униженной, – прошептала Изабель. – Большую часть моего детства мой отец был безработным. В этом не было его вины. Он пострадал во время аварии в шахте, потом шахту закрыли, и он не получил компенсацию, на которую рассчитывал. Слабое здоровье не позволяло ему найти другую работу. Так что наша семья жила на его пособие по безработице. Мама зарабатывала небольшие деньги уроками игры на фортепиано, и я знаю, что мои родители с трудом сводили концы с концами. – Она вздохнула. – А в школе дети могут быть очень жестокими. Я была не единственной, кого дети из более обеспеченных семей дразнили за то, что наши родители зависели от социальных пособий. Мне было ужасно стыдно из-за этого, поэтому когда я окончила школу, то поклялась, что всегда буду работать, чтобы ни от кого не зависеть. Для меня это было принципиальным вопросом.
– Но почему ты не могла принять подарок от собственного мужа? – спросил Константин. – Я с таким удовольствием покупал тебе подарки, а ты вела себя так, словно я оскорбил тебя.
